Знаешь?

Знаешь, лирическая поэзия всегда пытается открыть формулу любви. Любовь - это... Пока получается ерундистика, похожая на другие вечные формулы. Жизнь - это то, что дано живым. Смерть - это то, с чем живые не сталкиваются никогда. Вовсе не определяемые друг через друга, а, тем более через самих себя, понятия. Любовь - это не то, что происходит между любящими людьми (извини за банальную тему). Вот смотри - у надежды есть опора вне нас - обстоятельства, которые могут сложиться счастливо без нашего участия. На это надежда. У веры есть опора внутри нас (именно поэтому вера - самое надежное убежище души - вера вырастает внутри нас и для этого не обязательны внешние обстоятельства). У любви нет опоры ни внутри (без веры), ни во вне (без надежды). Это самая слабая часть триады. Без веры и надежды (обычная ситуация) любовь может опереться только на другую любовь, но никогда (за исключениями, которых так мало, что ими вполне можно пренебрегать) не успевает сделать это. Любовь существует как мерцание двух огней. Один загорается привлекая другой, как основу для своего существования. Другой готов ответить, но вспыхивает именно в тот момент, когда первый уже погас не дождавшись. Дальше по кругу. Огонь второго вызывает новую вспышку первого, но тот гаснет не дождавшись ответа. Поочередное мерцание огоньков. Не в кромешной темноте. Потому как на один всполох огня, могут оттозватся несколько других. Эта какофония. Игра огней. Мерами разгорающихся и мерами потухающих (по Анаксимандру). Получается, что любовь человеков равна лишь надежде на любовь и почти никогда вере в любовь. Т.к. всегда (или почти) зависит от внешней поддержки. Все, конечно, надеются. Все говорят (и думают) - "Никто и никогда не любил так как мы ...". Но мало кто верит. Не всегда удается верить даже тому, что мы живем. А уж тому, что любим или тому, что смертны (что близко по температуре) мы вообще не верим. Вопрос – что делать? Ответа нет, конечно. За то есть размышлялка. Любовь может стать зерном (основой) для веры. Если поселится в душе. Если укрепится в душе. Если станет частью души. Любовь становится верой (крышу срывает!). Здесь следует поподробнее о том,как любовь может закрепится в душе. То же – только предположение. Мне кажется, что без затрат мало что получится. Говорят, что женщина любит мужчину таким, каким его задумал Бог. Наверное – это общее правило. Любящий видит любимого таким, какой он мог бы быть, если бы не грешил. Это первый взгляд (первая любовь). Потом начинаются проблемы с идентификацией. Ну то есть объект любви с каждым мгновением становится все меньше и меньше похожим на себя самого, на свой идеальный образ. Что происходит на этом этапе. Нам кажется, что мы ошиблись, что это другой господин (госпожа),не тот, за кого он себя выдавал. И … мы переходим к следующему. В надежде, что повезет больше. А надо любить. Надо держать в фокусе тот, первый, настоящий образ любимого. И верить, что любовь сотрет все наносное. Вернет уже навсегда. Надо осознанно тратить свою жизнь на это. Не жалея. Вот здесь любовь совпадет с верой и станет частью души. Не навсегда, только пока веришь. Надо любить и верить. Любить можно только веря. Или по другому – не веря нельзя любить. При чем (мне кажется) вера не связана с каким то конкретным объектом. Она появляется в душе в ответ на твою любовь, в связи каким то конкретным объектом или обстоятельством или с Богом и ты получаешь возможность хранить ее сколь угодно долго уже не связывая ни с чем конкретным или связывая со всем, что конкретно. Любовь как зерно веры, обосновывается в душе. Имея веру(умея верить) ты можешь любить. В том числе – дождаться вспышки чужой любви – загореться в ответ и не потухнуть через мгновение. Та, вторая (второй) получает право на еще одну попытку и – вот возможность любви человеческой. Путано? Может удачнее получится в поэтической форме? Вот тебе еще одна проблема поэзии вообще и лирической в частности. Текст (язык) управляет мыслью. А мысль управляет жизнью. Есть заданные возможности языка. Что-то можно выразить. Из этого и получается стих. Что-то нельзя. Это в стих не влезет. И знаешь, то, что ты не сможешь выразить через изящную словесность, то (для тебя) не существует как реальность.