Назвать своими именами

 Литературная лексика деградирует. «Голубой щенок» и «голубой вагон» неизменно вызывают если не смех, то плохо скрываемую улыбку. Строчки классика «Я еду-еду не грущу, а как наеду, не спущу» читаются с грустью. Песня великого барда «И всё же конец мой – ещё не конец, Конец – это чьё-то начало» понимается совершенно неверно. Глаголы «иметь» и «стоит» произносятся осторожно, с оглядкой на переносный смысл. Нездоровый интерес к пикантной семантике приводит к массовой пошлости массовой культуры. А «юмористы», засевшие на телевидении и зарабатывающие на этом деньги, пытаются внушить доверчивому зрителю, что это и есть хороший вкус. Когда надоедает вся эта гнусность, возникает «ностальгия по настоящему» и хочется выражаться откровенными «правильными» словами:

В век компьютерной мастурбации
В настоящую поебаться бы…

Может быть, так честнее? а?

***

Вернуть слова из заключенья!
Все эти гордые «зека»
С прямым (не косвенным!) значеньем
Есть боль и слава языка.
Но так сложилось между нами,
Что чувства тайные вовек
Назвать своими именами
Не сможет слабый человек.
И потому, назвавши матом,
Не понимая, что зазря,
Как провинившихся солдат, он
Слова сгоняет в лагеря.
Неся свой крест в краю суровом,
Они вмерзают в жёлтый снег,
Хотя сначала было слово,
И только после – членосек.