Ялт... , а?

В утлой Его, смятой какой-то и неестественной оболочке, ниже чем сердце, выше желудка болталось три слова на ржавой цепочке. И как-то под утро, у горла метро, глотающего и плюющегося населением. Утлого, смятого, Его унесло - взглядом ее. В предвосхищении, пусть неопрятного, такого же смятого, утлого, лохмато-невнятного - Счастья. Предполагая, что выглядит мило, жалкий огарок образа Силы, смотрел близоруко на это светило, а ей… Ей, сероглазой, в берете, с камеей, деве аллей, прогулок, скамеек. Что-то уже шептало и пело… - смято, без ритма и невпопад.
Дальше? А дальше Вы ж знаете, - просто. Метр асфальта, таинственный остров. Клад на двоих - золотой листопад. Звонкое, чистое, осеннее эхо, небо, и солнце смеется в прорехи между мазками цвета ореха… И надо, и скоро, и даже – пора. Вот же, оставлено в воздухе место, где надо громко, где надо честно, глядя открыто, глядя в глаза, … - необходимых три слова…
В смятой какой-то и неестественной, этой истории, в общем гротескной, но, все-таки, чем-то приятной последствием, предполагаемым. Нет.
Нет увертюры, сюжета, пролога, только…, три слова.
Ни мало,
ни много…