Сквозняки

Я не поеду, и не обещайте.
Останусь здесь, на этом самом месте,
Где голоса друзей –
прошедших, проходящих
сквозь пустоту катящихся вагонов
Продлятся или растворятся –
Всё едино.
Мои котята скачут на колени
Когда им хочется.
Неспешно умываясь,
предсказывают дату посещенья.
По рельсам ходит грач.
Ползут цистерны.
Засохшие цветы, холодный ветер…
Непонимание житейского уклада –
всего лишь повод
 избежать расплаты
за безоглядность.
Вот и проглядела.
Не угадала, не сумела.
Полно…
01.1995


Дама сдавала в багаж
муляж, ералаш, камуфляж,
утраченную иллюзию
и маленькую рыбку гамбузию.
Малой скоростью
В разные города.
01.1995


Подотрите сопли –
вас просто укачало.
Было как сначала,
покуда не намокли.
01.1995


Стоило биться в истерике…
Маленький зверь из Америки –
На воротник ободрали.
А за столом хохотали.
Каждый охотник
 должен сам
ободрать своего скунса.
Вони…
01.1995


Дети в горку –
мышка в норку,
еле ноги унесла.
Зазеваешься – прихлопнут
опрокинутым стаканом,
поминай тогда, как звали.
Над обрывом светлячки,
море серое светилось,
разгулялся ночью дождик,
утром пасмурно и грустно.
У мышей одна мечта –
чтобы тихо и спокойно
им жилось в своем лесочке,
и никто бы здесь стаканом
мышек больше не ловил.
02.1995



БЛЮЗ КОНЧЕНОЙ ЗИМЫ

Я буду при тебе
и я буду дуть
дуть на угли сгоревших желаний
Когда чужая любовь
опускает вниз руки
я постелю стекло
и уплачу за свет
я сяду на ветру
и припомню день
рождения зимы
ушедшей в никуда
02.1995



В последнем броске
сорви свою дозу
Когда я разгонялась
меня называли безумной
Когда перетекала –
разбивалось стекло
Уж лучше водопадом.
Когда летишь
знаешь что летишь
02.1995



Дочка спросила – почему
связаны люстра и скалы?
Взгляд на стену и выше-
люстра под потолком,
напротив на стене
завязанное в узел дерево,
жившее прежде на скалах.
Вот и ответ –
свет скал
прозрачней и выше.
и меня уносит.
02.1995



О чем ты плакала, мама?
И что тревожило душу,
кроме заботы о детях
и своего сиротства?
Какие любила книги,
и чем отзывалась память
на песни со странным смыслом,
Или таких не пели?
Как музыка приходила
в твое разбитое сердце,
и некуда было деться,
и ты закрывала ставни…
Как ночью приходит ветер..
И мы на горной дороге
с тобой вдвоем на закате..
Танцы тропических рыбок..
Не надо ругать меня, мама,
я ведь просто живая.
Вспомни, как было страшно
идти закрывать свои ставни…
02.1995



Нежданный подарок –
чистый листок.
Кот орёт,
зачем – непонятно.
Потрепала по загривку –
не перестал.
Пусть орет,
если хочется.
Как всё осточёртело.
Отсутствует искренность,
пусть мимолетная,
но живая.
Несовпадающая спираль –
детская радуга-игрушка
запуталась,
бейся полдня,
покуда не разъединится.
Иное измерение,
да сколько в нем толку.
Кот уже спит.
02.1995



Чемоданы тринадцать лет-
что может быть лучше.
Комнаты, полные людей –
образ жизни,
старая привычка, не иначе.
Вневременная круговерть.
Живые совята
и мертвые совы –
достойное завершение эпопеи.
Пора остановиться.
02.1995
Луна пошла на ущерб.
Пора на ущерб и мне.
Кот умывается.
Как всегда.
Ушли друзья.
Трещит радио.
Синица на ветке
трещала днём о весне.
Она будет,
но другая,
каждая другая весна.
Какой же
будет осень?
02.1995



Твой стакан безнадежен.
Я капля в стакане.
Хочешь – выпей,
а хочешь - стряхни на газон.
Надо быть осторожной.
Петля на аркане
захлестнула.
А мне
подпевать не резон.
Мне резон быть степенной.
Но западный ветер
вынул разум,
и к горлу подходит гроза.
Цикламены в стакане.
Но ты не заметил –
тихой каплей
неслышно
скользну на глаза.
03.1995



Семафор наливается красным.
Знак тревоги – уже слишком поздно.
Наше время – ничтожная мера,
что там год или два для Вселенной…
Три недели –
иссякла эпоха,
это просто заклинило стрелку.
Паровоз, уходящий
 под землю,
в три минуты проскочит заставу.
Поминайте, ребята,
как славно
мы швыряли из окон окурки,
били, крыли,
ходили, летали,
протекали, горели, смеялись…
Остается лишь долгая память
убегающим в ночь семафором…
03.1995



При сём присутствовать. Весь день
вертеться, отражаясь в луже
чужих страстей. Случается, что хуже
уж дальше некуда. Задумываться лень

в неспешной суете. Какой же вздор
мышиная возня в копне соломы..
К нам безразличие подкралось, словно вор,
спалив декоративные хоромы

ненужных встреч. Застылая вода
пустых надежд не утоляет жажды
прекрасных снов, приснившихся однажды.
они ни повторятся никогда.

Все перемелется. Печаль былых времен
припомнится, быть может, на мгновенье,
прорвется болью через тьму забвенья
одна мечта – увидеть тот же сон…
03.1995



Злое соло норд-оста
сдувает дерущихся кошек,
Клочья пуха лениво
шевелятся в гулком подъезде.
Пусто, пасмурно, сонно.
Весеннего цвета окрошка
замела перекрестки
под грохот колес на разъезде.
Одуревшая память
срывает с комодов покровы,
рассыпая монеты
нездешней и странной чеканки.
Невозможное время,
возможно, замолвило слово
за продрогшую боль
заплетающей косы цыганке.
Бестолково и странно –
убить бы, да жаль,
денег мало -
облетают законы
неверия и всепрощенья.
Заплати за постой –
за смятением дело не стало.
Оседает на плечи
священная пыль возвращенья.
03.1995



Острые коленки
плачущей зеленой девочки
Маленький кузнечик
бесконечно тикающий
в разрыве десятилетия
ползущий по спирали
самобичевания и веры
все-таки умеет прыгать
расправляя алые крылышки
в ярко-зеленой траве воображения
03.1995



Пленительная власть.
Взмах лапы,
вверх усы –
глаза, язык и зубы –
На черном жёлтое
и белое – на красном.
И сразу спать,
развесив лапы.
Прошло едва ли
пять секунд.
Умение мгновенно расслабляться,
Придя с охоты.
Или обороны.
Суметь бы так.
03.1995



Ты меня убиваешь
каждым своим появленьем.
Всё меньше тепла,
всё больше скупого расчета.
Если мы догорели,
осталась вода на ладони,
остался лишь дождь,
сырые зеленые травы.
Мне хватит дождя.
Я прощу. Но не надо
напоминать о любви,
которой обрезали крылья…
04.1995



Да, Ваше счастье –
вы не предложили
и не сказали лишнего.
Иначе б
летели с треском.
Это ли не праздник…
04.1995



Мы говорим о разном.
Ты – белое в напрасном,
я – рыжее в зеленом
за дальним полигоном.
Неистовы обряды,
когда мы снова рядом,
но слишком неповинна
вторая половина,
но слишком неспокойно,
где белое на знойном
и рыжее – на грязном.
Мы говорим о разном…
04.1995



ФОКСТРОТ

Гон. Трубите в трубы –
гонят зверя.
Раздувает губы строгий егерь.
Алые мундиры, рвутся кони.
Юные задиры нас догонят.
А лисе стелиться, землю меря.
Вырвана страница лапой зверя.
и летят по следу
фокстерьеры..
Ах, шампань к обеду!
И барьеры
словно тени, в спины…
А лисица
прыгает на льдину.
Что ж, сестрица,
уноси, водица,
к водопаду,
загнанной лисице
много ль надо…
05.1995




Все выпито, прочитано, и надо спать.
В оконце полнолуние.
Идем гулять,
гулять до одурения,
  до нету сил.
Спасет от невезения,
да кто спросил…
Стоять на полустаночке
да ждать беды –
холодной, исчезающей,
Твоей воды.
05.1995



Кто-то тихо улыбается,
Кто-то стелет, жестко выспавшись,
кто играет в свои кубики,
ну а я – вокруг да около.
С миру нитка – да на сосенку,
  собирайте груши – яблочки.
На рассвете переглянемся –
было море, да проехали.
Вперечет столбы знакомые,
провода на камне тенями.
Что у верной тени спрашивать,
далека ли путь – дороженька…
05.1995



Щелкали семечки –
На всех не хватило
Река вышла из берега
На старом мосту
новые перила
Гуляйте проверяйте
Целуйтесь катайтесь
А скоро зацветет трава
И будет межень
А меня не будет
05.1995



Все сроки вышли
А завтра будет дождь
Я поправлю крышу
И ведро подставлю
чтобы как-то выжить
Всё моё имущество –
мокрая вода
В которую
Не войти дважды
05.1995


Поглядела на часы
а они стоят
Это ничего не значит
ведь они идут
в обратную сторону
рядом со временем
Белой Королевы Алисы
Бежал Белый Кролик
часы на цепочке
а следом –
Белая Крыса
05.1995



Кривая вывезет
Прямые не пересекутся
Я буду спать
с открытой форточкой
В створе улицы пыльный ветер
и Вы беспечны
а денег нету
и сердца нету
В Ваших глазах
отражение
Пирровой победы
05.1995



Комната.
Тени танцуют.
Из-за поворота
горелый вагон.
Фронт идет с востока.
Не война, конечно.
Это мы гуляем,
проверяем вечером,
 как играют дети,
как живут собаки
и цветут ли маки,
как построить домик
для души бездомной,
где она бы села
покурить у печки,
на себя любуясь…
05.1995



В караулке тепло.
За порогом – кричи не кричи.
Охрана ложится спать,
падают с крыш кирпичи.
Вниз до донышка
погода нелетная.
Я человек хороший,
солнце мое залетное.
05.1995



И вот они вышли
из долгого плена,
мои заключенные желания,
И смотрят на меня
как на предателя –
мол, что же ты молчала…
И снова горячо сердцу,
а сказать уже некому,
и высокий полет
вниз
по лестнице ненависти
обернется ностальгией… 05.1995
 


Валюше Артюхиной

Лишь усталость пушистым котенком в колени
беззаботно уткнется,
стирая бессмысленность боли..
И, спасаясь в набившей оскомину лени,
я не выйду отсюда по собственной воле.
Буду пить и писать,
и покоя ничто не нарушит,
и дверного звонка
не раздастся прерывистый морок…
Все в порядке.
Лишь кошки царапают душу
вот уже тридцать лет.
Ну, а мне показалось,
что сорок.
05.1995



Ты потом все поймешь.
Карты выпали в масть,
разыграв черно-красным
банально - цветное ненастье.
Ты сегодня уйдешь,
но останется дымная власть
февраля, где мне дважды
не выпало счастье.
Это просто печаль.
Ты сегодня уверен, что прав.
Задержалась незваная боль-недотрога.
Но цветные картинки
бессонных целительных трав
не расскажут,
как долго стоять у дороги.
05.1995




Как будто опавшие листья,
за зиму слежавшись под снегом,
хотели мой город очистить,
да вот – не хватило разбега.
Вдогонку за новой весною,
вослед одинокому лету…
Листва стала новой, резною,
и я прикурю сигарету
с резною зеленой весной…
05.1995


В коридорах тонкого дождя
капли разбивают лужи.
Пристально из памяти глядят
призраки январской стужи.
В переулках желтые круги
знаки уходящей ночи.
Расстоянье пройденной дуги
вдвое до беды короче.
В котильоне раннего утра
ветер размывает лица.
В переплетах осени пора
надо – не остановиться.
09.1995



А потом всё пройдет.
И мы вспомним ушедшие дни
в безнадежной попытке согреться.
Так и нынешний год,
зажигая вдогонку огни,
не сожжет ничего,
кроме сердца.
05.1995



Огромный «куст прелестных роз»…
Всё то, чего я не хотела,
Должно закончиться.
И по ветру мороз.
Мне не к лицу.
Мне надо выйти целой
из долгой пропасти тоски.
Забыть. Простить и раствориться
в себе как в зеркале.
Несдержанно близки
мы были прежде.
Тают наши лица
в спасительной игре огня.
Играть, когда всё отгорело,
уже не хочется.
Вы предали меня.
Но, как всегда,
мне надо выйти целой.
05.1995



По унесенным крышам,
по вымершим вокзалам
гуляет жаркий ветер,
и надо уходить
по урожайным липам,
по кронам, по обрывам,
и не пытаться помнить.
чтоб было что забыть.
06.1995



Вперед не вернуться
назад не остаться
Сегодня жаркий день
знакомое расстояние
до удовлетворения
А дальше - анестезия
лихорадочная радость
от встречи с жизнью
А она снова стоит
за углом с дубиной
и меня поджидает
06.1995


Последние травы
подернулись пеплом
Нажали на кнопку
и вспыхнула песня.
Мы были неправы –
наручники с фетром
что надо обновка
пока все на месте
Машина на страже
уловит движенье
непрошеных теней
в опасной квартире
Да только неважно –
лови отраженье
та дырка как тень
что осталась от сыра
06.1995




На маковом поле
цветут небылицы
Дома отражают
закатное солнце
Как весело просто
не плакать не слиться
Не сможет присниться
родившийся месяц
А мы и не спали
колотится сердце
и реки в разливе
опутали город
Нас лето догонит
и некуда деться
от жаркой постели
случайного счастья
Стоять на пороге
несбывшейся власти
у пиковой масти
на поздней дороге
06.1995




Уверенность и беспокойство
Открылась витая калитка
напротив дома свиданий
с реальностью мира людей
А ночью иная реальность
морские соленые брызги
Долгий полет
в невесомость
и нечего больше делить
И я принимаю позы
оцепенев на мгновенье
танцуя последний танец
море волнуется раз
06.1995



Рассвет подкрался незаметно.
Опасно жить
так близко к сердцу,
закрыв глаза, захлопнув дверцу
счастливых снов
и встреч запретных
и, уходя, не оглянуться.
Знакомый путь
по шпалам черным
грозой полночной перечеркнут.
Забудем сказку,
где вернуться
нам обещало злое лето.
Но остается терпкий запах,
что подползал
на мягких лапах
как кошка к мыши –
незаметно…
06.1995



Нежданно и просто
оставив любимых
надеясь на случай
растерянно веря
мы видели море
под пологом ночи
не зная что будет
запомнив что было
Дыханье остыло
Предчувствие горя
в который уж раз
налетало наотмашь
Взлетевшие скалы
осколками камня
бросали под ноги
свои превращенья
Нас солнце сожгло
 обнимая руками
Лишь белая пыль
замела возвращенье
06.1995



Как трудно остаться.
Упала монета.
Как просто уйти,
чтобы не было больно.
Но вся осторожность
потом обернется
зеленой тоской
по зеленому лету,
где все нараспашку,
все в дым,
все на ветер,
где утром не знаешь,
каким будет завтра,
какой будет ночь,
да и будет едва ли…
Как странно,
но мы навсегда опоздали.
06.1995



Как пройдет слепая напасть,
 разгадается загадка.
Разбегаются дороги,
потерявшие ответ.
и нечаянная радость,
наступая мне на пятки,
растеряется в тревоге –
то ли верить,
 то ли нет.
Посулили бублик с маком,
а досталась только дырка,
и с тех пор не изменилось
положение вещей.
и рисую черным лаком
через новую копирку
всё, что в пятницу приснилось
после дождичка
 в четверг.
06.1995



Синяя ваза –
ромашки в три глаза,
знакомо и славно,
как давний букет.
Цветы – это способ
избавиться от безобразья.
Садовая живокость –
дикой давно уже нет.
06.1995



 "Кто спит с кошкой,
 у того в голове заводятся лягушки".
 Народное суеверье

Четыре лапки по коленям –
и можно спать, почти не целя
в мишень надежд и поражений.
Мы спим с котом в одной постели.

От божества до сонной кухни
легла дорога на полмира.
Мурлычет кот, огонь потухнет,
но вспыхнет золото потира

в иных мирах. Давно забыта
цена заботы и тревоги,
но дань за кошку, что убита,
зальет ступени у порога.
06.1995



Всё начиналось с букета
сильных и новых цветов
Шары и ребристые листья
скелеты нежданных событий
запах персидской сирени
как молоко из-под пальцев
Неутолимая жажда
вода шелестит по траве
Незваным татарином
отправимся в гости
былому навстречу
А что не сбывается
мимо промчалось
Припомню ли после
когда напрошусь
незваным татарином в гости…
07.1995



Из Волчьих ворот уносящие ноги,
кормящие волка за чистую скатерть,
летящие прочь от скулящей тревоги,
оставят следы одаренным не насмерть.

Своя территория. Камни и листья
отмерили срок исчезающих точек.
Рассеянный выстрел. Воде не разлиться
из крепких голов стоеросовых бочек.

Игра с полуслова оставит Победу
идущих извне дожидаться на полке.
Открыты ворота – плохая примета.
Попробуй догнать
одинокого волка.
07.1995


Год прошел – в перекос, в недолет.
Этот город держит в горсти.
Не уйти далеко, не уйти.
Ждет стеклянный как сон гололед.

Это даже не звон, только стук
ожерелья зимы на ветвях.
Это просто предсказанный страх,
когда выпала лямка из рук.
07.1995



Растворение временно.
Осадок со свойствами серы,
горючий и горький,
сыпучий и твердый,
закрывший теченье воды
в детской задаче
заставивший плакать
в бессильи понять –
какая труба?! –
неожиданно обернулся
философским камнем.
07.1995



На росстани на росстани
на белоснежной простыни
ключи невозвращенные
обиды не прощенные
тяжелая и синяя
как ложь невыносимая
история банальная
дорога поминальная
07.1995



Тараканы выбегали
из-за дамского романа,
усиками шевелили,
говорили усмехаясь –
в голове твоей привольно
по кривым бежать канавкам,
знать, канавки пересохли,
значит, пусто на пороге,
значит, скоро будет осень.
07.1995



Луна волной над коромыслами,
штыка тупого отраженье.
Вагон обрубленными мыслями
закроет новый день сраженья.

Зеленый свет случайной поросли
укажет путь на место встречи.
У нас нестриженые волосы,
усталый день, короткий вечер.
08.1995



Глаза не удержали,
а губы проглядели,
а руки – не для скуки.
Дожди в конце недели.
Конечной остановки
бесстрастная отмычка –
отмучилась привычка
 витриной без обновки.
Зелёнка от ветрянки,
 а ветер на затменье.
Застыла соль в огранке
стального невезенья.
Знакомой занавески
надежное незнанье –
оборванная леска
 былого ожиданья.
08.1995



Наша тёплая водка
и прямая походка,
наши битые ноги
и попытки из кожи –
острова постоянства.
Остальное приложится.
Мы почувствуем сырость
наших глаз на закат в понедельник.
Приближается год, а старуха лелеет корыто,
что разбито, покрыто-умыто
пеной памяти царского терема,
разоренного рыбкой по бревнышку…
Перебрать подушку по перышку -
наши спины расправятся,
наши стены отмоются
от нагара и накипи времени,
мои желтые пальцы
станут веером к бальному платью
выпускного веселого вечера.
08.1995


Кавычки по привычке
закрыли на замочки
Заточку прямо в точку
начала нашей тяги
на старые тетради
на бедные кровати
окошки-распашонки
на лесках занавески
весомые довески
искусства ради
08.1995



Растворилась таблетка,
разрешилась девица.
Под окном днем с огнем
не спалиться б.
Не остаться в проеме,
когда падает крыша,
на разъезде звонка не услышать.
Не зайти не поздравить
свет мой зеркальце в стену
Не отнять не занять перемену.
09.1995



Всё тянется и тянется
моя восьмая пятница.
а что в конце достанется –
отмоется у омута.
твои записки вилами
кругами расплываются,
а черти ухмыляются,
непуганы, непороты.
Оброк потом припомнится,
подставит поп залысину.
Щелчки все небо вызвездят,
икнется дешевизна.
09.1995



Про нас, про вас
закончен рассказ
словами в строчку.
Поставим точку
опоры для рук
о запертый звук
больного счастья
прожить ненастье
уснувших дат.
Пушистый халат
щекочет нервы
усталой стервы.
09.1995



На этом углу каждый год
мертвые крысы.
На этом углу через день
мается память
под градом конских каштанов.
До ночи горячий ветер –
здравствуй, нетленная осень.
Кто-то в лес,
а кто по миру –
напиться в копытце водицы,
глотать придорожную пыль,
дышать горьким дымом
сгоревших каштанов,
махать ускользающим крысам.
 09.1995


Осень пролетает мимо.
Закатать её в салате на зиму…
Вкус и цвет – товарищи ушли,
отпустив оставленные звуки
в пустоту – как части речи,
корни, суффиксы,
 приставки.
Рыжие заставки старой книги
перелистываю.
Стоит
вспоминать почаще фразу,
закрывая на зиму
неприкосновенные запасы –
«Всё пройдет»…
1995


Мои бедные глазки,
мои бедные ручки и ножки
так устали за долгое лето.
За квартал до покоя осыпаются листья.
Будет много событий,
новых лиц и знакомых,
улетающих птиц,
опадающих яблок.
За квартал от любви
за углом за стеной
в Зазеркалье
отражается осень
отчаянно прожитым летом
По кругам на воде
загадаем на счастье
догорающей осени
вечную память
1995





Не хотела одеться в белое –
стала рыжая, неподвижная,
как свобода моя постылая
на четыре по кругу с четвертью.
За туманами – занавесками
белые лицедеи.
Не надеяться, одеваться,
всё для праздника,
вашего праздника.
09.1995


Моя вина немеряна.
На тыльной стороне ладони
узлами вены.
Все потеряла, что могла.
клянусь потерянным –
я больше никого
 не потеряю.
10.1995


ПЯТНИЦА, 13

Сквозное ожерелье паутины,
не выдержав туман,
разжалось, стало жемчугом.
разорванные нити ожиданья
безбожно перепутались –
быть может, наважденье.
Капли щёлкают.
Жуки
упрямо щёлкают, прожевывая
тринадцатое отчужденье.
Желтеет взгляд.
Прохожий
с опаской отшатнулся.
Всё же невозможно
прожить вот так.
А жалко, жалко…
10.1995


Ночной разлив,
беззвучный взрыв –
кино наоборот всё вертится –
С обрыва в реку
тому назад летели домики,
везли сома
на двух телегах,
 и хвост в пыли.
На дне осела глина –
не замутить воды.
Ночной моторчик кошки
поет зажмурившись.
Следы зубов на ручке.
Иди воруй,
пока трамваи ходят…
Не позабыть,
не заменить
на все оставшееся нам…
10.1995


Застарелые болезни,
запредельные невзгоды
выходной нам не назначен
Выход есть – умойте руки
Четко выметаны стёжки
Закружились в хороводе
белым зайцем в чистом поле
На руках опять чернила
что в четверг чертили черти
 кнопки пуговки и скрепки
Заскрипели по стакану
чисто вымытые пальцы
Что навечно
что не вспомнить
нагадает южный ветер
Начинается движенье –
осторожно, дети
10.1995



Где мой дом – осталась
стайкой на отлете
По глазам
 ушедшим
по сырой погоде.
Из-за поворота
из тумана в сырость
Царская охота
мимо прокатилась
1995




Мы не знали друг друга.
Играли в слова
безотчетно – как помним,
как дышим.
Смысла мало. Едва
засучив рукава
говорили. Никто не услышал.
ближе к полночи дождь,
окропив полутень,
призывает закончить застолье.
Свежей памятью
сыгранной роли
возвращается завтрашний день.
10.1995




Исследовать прилежно
своей души потемки-
привычное занятье –
непонятый предмет.
Всё те же на манеже.
Веселая прогулка
до цирка и обратно,
купить себе билет,
смеяться до упаду.
Жонглеры, кони, звери,
гимнасты на канате –
летающая муха
весенним громом в двери.
Печальный белый клоун –
старухина проруха…
Сейчас погаснет свет,
по городу ночному
в оранжевых тоннелях
осенним гулким эхом
до дома долететь
и в кресле у камина,
задумавшись невинно,
найти в пустом кармане
надорванный билет.
11.1995




Как всегда – поезда.
Как всегда – не у дел.
Как всегда – не беда.
Это всё, что хотел.
Не догнал, не посмел.
Кто здесь враг, а кто друг –
странным очерком тел
разрисуем вокруг
неожиданный день,
песен легкий каприз.
Только все-таки лень
растворяться на бис.
Было, не было –
что ж,
унесло - не догнать.
На станке точат нож –
всё, что выпало знать.
11.1995



Горьких песен усталость,
лист, слетевший с экрана –
нас так мало осталось
на пути к океану.
Парафраз ожиданья,
соль и сладость тревоги,
раскаленные камни
самой древней дороги,
ранний сон побережья
незапятнанно-летний…
Как ни жаль, но надежда
умирает.
Последней.
11.1995



Когда я вышла живой –
смеялись деревья.
Никто не заметил,
а было прекрасно
рассветное небо.
Просвечен насквозь
промедливший поезд.
Картинки в тетради,
оконца наотмашь,
дрожащие стекла,
стеклянные крылья.
Петляющий заяц уверен,
что скрылся…
Шаги по скрипучему снегу –
беги кто куда
в белый свет
как в копейку.
11.1995


Похолодало. Выпал снег.
По улице иду,
снежинки надо мной –
не растерять бы.
Кружит век
двадцатую беду
над памятью больной.
Непоправимо выпал срок
седьмым коленом сдвинутых времен
невольно заплатить оброк
захваченных врасплох
со всех пяти сторон
потомков.
Крученую нить
не расплести.
Утраченный узор
на вытертый ковер восстановить –
я помню точно.
Помню до сих пор.
11.1995



…Тот камень лежачий
врастающий в землю
быть может останется памятным знаком
на склоне у брода
туда
но обратно пути не бывает
а музыка с вами простилась у камня
глядящего в дождь
в переправу
Медово-дегтярные воды
лиловой травы безутешное свойство –
бежать босиком
по разбитому страху
Стеклянная Лета
дегтярные воды
на камень в тени
на границе на страже
11.1995



Нашу крышу унесло,
наши гвозди заржавели,
наши души прячут в тело
дым, в котором повезло.
12.1995



Ты назвал свою дату,
а сердцу ни капли не больно.
Может, устало…
12.1995