навстречу древней сербиянке

Ни ради серебра и злата
стучу я в двери укомплектованного ада
завуалированного птицей певчей горластой
с эротичной хрипотцой – от сигарилл и пьянства –
ни Мона Лиза, ни Секстинская Мадонна,
ни Соломон, ни царь Давид не наблюдаются
в ее первосвященном лике –
ни женщина, и ни мужик, ни бык упрямый,
ни тореадор –
намека нет на инфантильность, лишь типа пофигизм,
«на спор» открытая постель –
томится в келье менестрель и стрелы мечет
в яблочное сердце, а двери взаперти
и просто так войти нельзя –
слеза сосулькой метит в темя,
отсчитывая время
сна
бессонницы
на гормональном шуме –
он в думе
аутентично замирает
и,получая предложенье сдаться в плен,
отстреливается, как будто бы Матросов –
«Раз-раз…майоры в зале есть?
Ах, нет!?! Любимая, давай миньет
и пусть нам будет лучше всех
100 лет –
Ведь эту песню жаждет мир –
факир, башкир и дебошир, и юный горец,
сердца в ермолках и с козацкими чубами.
Давай, родная, пой в меня, и не сходи с коня
пока не сдохнет он, сломя башку,
не понесется с приключеньями
с цыганским табуном
навстречу древней сербиянке,
что Книгой Жизни заправляет
и называет имена камней,
которые цветут среди зимы,
ложась на грудь бесцеремонно.
Ты все-таки Мадонна, спорящая с Богом".