Разбитые сны неокончено

Разбитые сны
Незнакомке,
Что я встретил в своем сне.
На ней были розовые брюки и черная шелковая майка.

Не знаю, что произошло со мной, но я не нахожу другого выхода, как только рассказать о своих чувствах и бежать. Случилось это после того, как я поступил в университет, и это странное состояние возможно больше никогда меня не покинет. Или я никогда не покину его, потому что та, с которой я связан невидимыми нитями влечения, неразрывны. Какая-то непонятная тревога, что я могу ее потерять или что-то должно произойти со мной самим, такие ощущения часто стали незаметно возникать и быстро пропадать в моем тонущем в крови сердце. Отныне они населяют мою голову, как жирные белые личинки населяют свежее яблоко, я живу с ними и ощущаю себя в зловещей компании этих безжалостных чувств. Нет, это состояние дискомфорта, будто кто-то постоянно за мной наблюдает, выслеживает и готовится украсть ее у меня, это ощущение появилось после того, как я познакомился с единственной девушкой моей мечты. Не знаю, из-за кем-то допущенной ошибки в программировании моей никчемной судьбы или просто по причине ужасной моей глупости, но я впервые увидел ее там, в коридоре элитного университета. Неожиданное столкновение взглядов двух совершенно не знакомых людей изменило наши жизни и дало нам шанс влюбиться друг в друга. Хотя я и раньше безнадежно влюблялся (я делал это в каком-то опьяняющем состоянии свободы внутри себя, в состоянии полета), но это было совсем не так, как случилось сейчас. Я признавался в любви многим красивым девушкам. Сидя в дорогом ресторане и держа в своих руках ее нежные пальчики; я был вместе с той, в которую два дня назад влюбился, и целовал ее, пристраиваясь рядом на постели, но... через несколько дней я бросал ее, потому что чувствовал, что между нами образовывалось вязкое непроходимое болото человеческого непонимания. Но бесконечно красивая девушка, которую я случайно увидел в этот самый день в институте, она была не такая, как остальные, она была другая. Все в ней отличалось какой-то мистической загадочностью и какой-то невероятной, бесподобной красотой, будто она пришла к нам совершенно из другого совершенного мира. Я сразу почувствовал, что моя судьба изменилась, как только увидел ее, и очертания ее лица навечно запали в мое сердце. Это случилось в октябре прошлого года.
Она была другая, совсем не похожа на остальных. Украдкой всматриваясь в ее лицо, я замечал, как каждый неповторимый штрих, каждая черточка очарования были в ней какими-то особенными, магнетическими, что ли. Потом, через полтора месяца я ощутил, что и поцелуи ее были другими, более нежными, или, наверное, чувственными. В наших ласках не было столько холода и льда, как с теми с другими.
Она всегда шикарно одевалась, как будто во всем хотела отличаться от остального мира. Когда ее в первый раз увидел в холе университета после лекции, не смог оторвать глаз от этого вида. В тот день на ней были яркие розовые штаны и черная кофта с вшитыми блестящими стразами. Она была на каблуках, что всегда меня влекло и заставляло сердце биться быстрее от всепоглощающего желания сорвать их. На дюйма три выше меня, длинные светлые волосы, распушенные по плечам, голубые глаза и чувственные розовые губы завораживали меня, она словно шептала манящим своим голоском нежные слова, которые я хотел от нее услышать. Нежная кожа, пахнущая только что сорванным персиком, красивый аристократический нос, строгий серьезный взгляд и несколько влажных светлых волосков, падающих на лоб. Она обожала наносить косметику с поражающей безупречностью. Однажды я заметил ее у большого зеркала: она поправляла кисточкой свои длинные изящные ресницы и через зеркальное пространство бросила на меня симпатизирующий взгляд. Я смутился и больше не мог на нее так бесцеремонно смотреть. Еще она всегда носила одежду от Roberto Cavalli, что выделяло ее, делая невероятно привлекательной и совершенно недоступной девушкой из-за непомерного богатства ее родителей. За ней всегда следовало двое охранников, отпугивая ее знакомых и друзей; поэтому почти все время я видел ее абсолютно одну. Никогда бы не подумал, что потом одному из этих парней в черных костюмах и с лицензией охранного агентства будет дан приказ найти меня и вместе с ней вернуть в Москву.
Описывать свою внешность не так просто, как изобразить на бумаге красоту единственной моей возлюбленной. Сказать о себе что-то, вглядываясь в зеркало, это безнадежная попытка показать то, что окажется неправдой. У меня стандартная внешность. Я ничем не отличался от остальных; может быть, только тем, что всегда был мечтательным и влюбчивым, хотя это доставляло мне очень много неприятностей. Я любил говорить девушке слова, какие возникают от ощущения ее красоты. Но привлечь такую красавицу, как та незнакомка, я даже не попытался. Во мне была куча недостатков, она же была совершенной, больше подходившей принцу Генри, чем мне.
Проходя через главный вход, я бросал незначительный взгляд на ребят, оценивающе рассматривал девушек. Но что они собой представляли в тот момент, когда рядом с ними стояла она. Тогда я еще не знал ее имени, ее отношений к мужчинам и ее семьи… Сначала мне показалось, что она не может учиться в институте; со всеми этими mussgeburten, что меня окружали, у нее с ними не было ничего общего. Она была как ангел, как распустившаяся лилия, как неповторимое мерцание изумрудной звездочки посреди сумеречного неба. Однажды я даже подумал подойти к ней, но ее компания – это красивые и стильные ребята, а я всего метр семьдесят ростом, я не подхожу такой, как она. У нее всегда была походка супермодели, да и внешность можно сравнить с самой красивой девушкой, какой наслаждается весь мир – K. L . Увидев ее впервые, нельзя было просто пройтись глазами по талии, опуститься к стройным ножкам и вновь, преодолев ее заманчивые бедра, поднять запоминающий взгляд к ее очаровательному загорелому лицу. Эта девушка приковывала к себе внимание так, что оторваться от нее было невозможно. В ее голубых глазах почему-то отражалась какая-то совершенная доброта, привлекательность и симпатия. Улыбчивое лицо ее вызывало ажиотаж, неконтролируемые эмоции, любовь, какой я не испытывал никогда. Она постоянно улавливала на себе не только страстные взгляды парней, но и завистливые взоры сокурсниц. Нет, она не была создана для учебы, постоянной зубрежки нудных лекций. Во всем ее виде чувствовалась удивительная раскованность, привлекательность, непринужденная красота, она манила к себе ослепительной улыбкой, небесно голубым цветом глаз, совершенством лица, будто говоря: «Я появилась на свет, чтобы все вы теряли сознание, лишь только я посмотрю на вас».
Однажды, это было в конце октября, я вышел из аудитории и направился к выходу, от усталости и головной боли не обращая внимания на все, что происходило вокруг. По всему телу будто проходит ужасная мигрень, которую ощущаешь всеми частичками души, когда сонливость и утомленность нападает внезапно, ниоткуда. Никого не замечая, я быстро проходил по длинному коридору к выходу. И тут вдруг увидел ее. Она шла впереди меня, и ее необычайная походка казалась мне воплощение моих собственных фантазий и снов. А запах, распространявшийся от ее волос, волной накатил на мое обоняние. В этот день охраны с ней не было, незнакомка медленно шла в полнейшем одиночестве. Черная, облегающая талию, юбка и длинные стройные ножки, по которым я уже в десятый раз проходился взглядом, вперемешку с этим завораживающим запахом создавали какую-то странную, мистически-розовую атмосферу. В том коридоре я вдруг представил, что кроме нас двоих никого не существует, и приблизился к ней, ускорив шаги. Мне показалось, в целом мире больше не существует ни одного человека, ни одного препятствия, что могли бы преградить мне путь к моей незнакомке. Тут я уловил едва заметный ни с чем не сравнимый запах, исходивший от ее шеи, и выветривавшиеся капельки дорогих приятных духов. Она не замечала меня, продолжала идти, словно переставляя ступни по прямой линии, как манекенщица. Все вокруг меня, включая потолок и пол, стены становилось розовым, приобретали яркий розовато-синий оттенок. Вдруг я очнулся. Она шла уже в двух метрах от меня, поправляя сумочку от Chanel на плече. Высокие шпильки делали ее на дюймов пять выше меня. Я шел сразу за ней, когда почувствовал, как люди, находившиеся рядом с ней, в основном девушки, расступаются, будто среди них суперзвезда. Наверное, она и была звездой, но только ее выделяло не свечение звездочки, а идеальная, небесная одинокость, которая выражалась в ее взгляде и в ее походке. Все они одновременно оборачивались и смотрели на нее с любопытством, даже завистью, с укором рассматривали ее одежду, огромные каблуки короткую юбку. Они все словно бы пожирали ее глазами, уничтожающе смотрели только на нее одну. Она проходила сквозь эту молчаливую толпу с гордостью и достоинством, что замечалось в ее походке и общем виде. И продолжая идти за ней, я улавливал каждый взгляд, завистливый, злобные и жалкие взоры этих людей. Тогда я понял, что люблю эту девушку так, как не полюблю никого на свете. Она как будто не обращала на них внимания, не придавала значения их зависти и ненависти к себе. Мне захотелось приблизиться к ней вплотную, осторожно положить ладонь на ее плечо, другой рукой нежно откинуть длинные шелковистые волосы и прильнуть губами к ее шеи, к ее щеке, к ее губам. Она закроет глаза, я поцелую ее при всех… Но этого я не мог сделать. Она в тот момент была всего лишь привлекательной незнакомкой для меня, столь недоступной и красивой, что оставалось только помещать эти грезы на серый листок бумаги, переживая в сотый раз эти пропавшие ощущения.
Я был очень маленький и неинтересный по сравнению с ней, я не мог просто подойти и сказать ей все, что чувствую. Я даже не мог представить ее с собой. Насколько же я был неуверен в себе!
Через несколько дней после этого я совсем потерял голову. Это случилось, когда я увидел их вместе. В тот день я вышел на лестницу, пытаясь освободиться от сдавившей сердце любви. Как будто под прессом в миллиарды тонн сжались мои эмоции и нахлынувшие переживания. Я был один, сигарета истлела почти на половину, в голове дым и неопределенность. И тут откуда-то снизу послышался приглушенный разговор. Я прислушался. Двое людей, юноша и девушка, о чем-то перешептывались, прерывая интимное общение звонким смехом. Они обнимались и, близко близко стоя друг против друга, смотрели в глаза с тысячью невысказанных слов и целовались. Я хотел было уйти, как вдруг замер в оцепенении. Этот парень обнимал… мою красавицу, он целовал ее, нашептывая ласковые слова. Она поддавалась ему, и между ними мгновенно образовывалось это странное чувство трепета, любовного трепета. Я учуял его, как старый лис чует острый резкий и приятный запах желанной курицы. А потом он чувствует запах погони, привкус чужой крови и усталость. Все эти ощущения вдруг разом захлестнули меня. Нет, это не была ревность, мне совсем не хотелось, вмешаться в их отношения, разорвать между ними связь. Я никогда не был ревнивым человеком, но тревога, необоснованная паника проснулась в сердце и неустанно напоминала о себе. Тогда я понял, что эта девушка будет моей.
Все люди, абсолютно все преодолевают на протяжении жизни свой особенный путь. Он называется судьбой. У каждого человека этот путь является единственной его дорогой, но большинство людей идут по одному и тому же пути. Многие верят, что у них своя дорога, но все это лишь иллюзии, хотя на самом деле человечество движется по одной линии, встречая друг друга и продолжая идти уже вместе. Трагедия была в том, что я чувствовал и понимал, что иду по дороге совсем в обратном направлении. Путь, по которому я шел, был не такой, как у всех, но совсем другой. Каждой частичкой сердца я ощущал, что у меня почему-то другая судьба, не похожая на судьбы тех, кто был со мной рядом. Это как будто ты находишься в стайке рыб в океане и, в то же время, к ним не принадлежишь. Ты плывешь вместе со всеми куда-то, у тебя есть цель, призрачная мечта, какая есть и у остальных маленьких рыбешек, но ты не такой, как все. И судьба моей полосатой рыбки всегда отличалась, выделялась чем-то от судеб других монотонных скумбрий. Я чувствовал это и искал, до того момента, как увидел ее, разыскивал свой особый путь. Почему же я нашел его именно в ней?..
Самое ужасное то, что тот парень, с кем девушка моей мечты целовалась, я узнал его. Это был мой друг. Мы познакомились во время поступления в институт, на экзаменах. Его звали Михаил, он был очень веселым и красивым парнем. Я был в шоке, когда услышал, что это его девушка. Он просто украл у меня ее сердце, лишил меня последней надежды на воплощение моей мечты, потому что он был очень страстен в любви, как он сам рассказывал.
Эти душные затуманивающие голову ночи, я все время думал о ней. Из тревожного сердца никак не хотела выбираться томящаяся мысль о том, что они сейчас вместе, она целует его, им хорошо вдвоем. Невозможно было представить, как ее розовые девственные губы целуют кого-то, а уж тем более моего друга. Как может это быть, что ее голубые глаза смотрят на другого, и щека прижимается к щеке другого парня?
 - Скажи, как ее зовут? – однажды робко, делая вид, что мне не интересно, спросил я его.
 - А, ты имеешь в виду эту красотку? Ее звать Оксана.
(«Оксана, Оксана» - пронеслось у меня в голове).
 - И давно ты с ней знаком?
 - Да нет, мы познакомились совсем недавно, а что? Она очень красива, правда? Я в нее сразу влюбился, как и все, кто ее видит. У нее потрясающая внешность. Знаешь, кто ее родители? Отец Оксаны работает в верхних эшелонах власти; он что-то вроде советника, или руководителя президентской администрации. Короче, она очень и очень богата. Из-за ее охраны даже я не всегда могу к ней пробиться.
 - Она твоя девушка? Почему ты раньше не рассказывал о ней?
 - Я просто не хочу об этом говорить. Видно, она тебе тоже понравилась. Даже не пытайся…
 - У нее потрясающая внешность!
 - Перестань пялиться на нее, она моя девушка. Даже не смей к ней подходить.
 - Знаешь, тебе очень повезло. Но ей бы подошло другое имя. Если бы я был с ней где-нибудь на необитаемом континенте, то назвал бы ее… очаровательная незнакомка.
 - Она такая и есть. Оксана очень особенная, не такая, как все другие девушки. И знаешь, мне кажется, у тебя нет шансов.
 - Мне кажется, она действительно очень красивая.
В тот день я думал только о ней. Оксана даже не смотрела на меня, но ее лучистый взгляд, обращенный на кого-то другого, ее внешность привлекала меня все больше. Я как будто все стремительней погружался в это таинственное состояние влюбленности, даже не осознавая это. Чувства перемешиваются в едином вихре, одном цельном порыве, который подталкивает тебя на самые безумные поступки: подойти к ней и признаться, взять ее за руку и поцеловать, просто посмотреть в глаза и передать так все, что чувствуешь. Но так я не мог поступить.
Я на один миг уловил ее взгляд тогда, она почти не обратила на меня никакого внимания. А потом вышла из главного входа университета, и мне захотелось пойти за ней. Я все время, пока она стояла почти рядом со мной, хотел сказать ей что-то о ее красивых глазах. Но Оксана отдалялась, а я стоял на месте, не смея даже сделать шаг вперед. Она продолжала уходить, сопровождаемая охраной, я смотрел на ее удаляющуюся фигуру и думал, как завтра подойду к ней и признаюсь в любви.
На следующий день ее не было в институте. Я искал ее глазами, безнадежно пытался найти, но девушка моей мечты как будто специально исчезает, когда я хочу сделать шаг навстречу, пропадает, заигрывая с моими чувствами, манипулируя моей судьбой.
Может быть, это случилось во сне, возможно, я всего лишь вообразил себе то, что произошло в тот день. Иногда так бывает, что видишь сон, и он кажется тебе реальностью. И когда ты находишься в полной уверенности, что все происходящее вокруг, происходит на самом деле: радуешься своей смелости при общении с девушкой, огорчаешься, когда она вдруг исчезает. Это все происходит с тобой как будто бы на самом деле. Но потом открываешь глаза и осознаешь себя в пастели. Обращаешь глаза к яркому солнцу и голубому небу в окне, хотя только что во сне, в другом мире, там лил непрекращающийся дождь, осыпая тебя тысячами капель теплой воды, а небо заволакивало серыми, как цвет моих глаз, облаками. Но эти большие облака состояли почему-то из пыли. Как будто я жил в том сне, что увидел на прошлой неделе, и это состояние продолжается и поныне. Но что произошло, почему я не могу избавиться от подобного образа, эта незнакомка заворожила меня своим видом и своей внешностью. Как можно мне без нее жить? Вспышка яркого света заполнила мои глаза.
Я на мгновение почувствовал, как по всему телу проходит волна неопределенности и страха, под рубашкой по спине медленно пробегает капля пота, а мои глаза тупо уставились в пол от смущения. Я нахожусь в коридоре университета, вокруг несколько студентов общаются на идиотские детские темы. Между пальцами тлеющая сигарета, но, видно, это не помогает справиться с дрожью и волнением. Но в чем повод, почему я как жалкий мальчишка, неуверенный в себе юнец страдаю от этой ничтожной влюбленности? Тут я поднимаю глаза и вижу напротив меня совсем близко двух девушек: одна из них Оксана, другую я не узнаю, хотя до нее мне нет никакого дела. Обе они приглушенно общаются и иногда с интересом поглядывают на меня. Уже вокруг никого, они о чем-то перешептываются, а я предвкушаю что-то, что должно произойти прямо в следующий миг.
И вдруг девушка моей мечты подходит ко мне.
 - Привет, у тебя есть сигарета? – Она прикуривает и с симпатией обращает на меня свой голубовато-призрачный красивый взор. – Как тебя зовут?
Я отвечаю что-то невнятное на ее расспросы, и между нами завязывается разговор. И тут я спрашиваю ее то, о чем никогда не смел даже думать, хотя и знал ответ: есть ли у нее парень.
 - Нет, а почему ты спрашиваешь?
Этот ответ совершенно изумил меня, потому что я знал совсем другой ответ и даже не думал, что эта невероятно красивая девушка или говорит не то, что есть на самом деле, или она свободна. Это происходит в каком-то фильме или просто наша жизнь – всего лишь написанный кем-то глупый сценарий, где от начала до конца ничего изменить нельзя, а мы марионетки, просто роли, которые играют посредственные актеры на Бродвее. Я предлагаю ей поужинать вместе, она с улыбкой кивает. Мне невероятно хочется узнать ее поближе, разгадать ее тайную загадочность или что-то в этом роде. В тот момент я был счастлив, что дышал одним и тем же воздухом, что дышала Оксана, я довольствовался ее близостью, ее мимолетным теплом.
Любовь всегда выдает себя невзначай.
Непрекращающийся дождь заливал бесконечными потоками воды улицы города, создавая на моем пути в тот вечер глубокие водные препятствия и делая одежду насквозь мокрой. Не замечая, как холод и ледяной ветер пытается меня остановить, продувая насквозь, как по лицу стекают капельки дождя, я продолжал идти. Хотелось только одного – быть вместе с ней, сказать Оксане все то, что я испытывал в тот вечер и всегда.
И тут в двадцати метрах впереди сквозь сплошную пелену дождя я усмотрел контуры большой черной машины, припаркованной в полном одиночестве у тротуара. Рядом с ней стояла блеклая фигура, человек с зонтом как будто высматривал кого-то. Его вид показался мне знакомым: угрожающе огромное накаченное тело, черный кожаный плащ и надменный вид. Я подошел к нему. Он оценивающе посмотрел на меня и затем открыл дверь в салон машины, пропуская меня. Оттуда меня сразу обдало теплом и каким-то приятным женским запахом, который я тут же узнал. Как только я забрался внутрь, Оксана неожиданно прильнула ко мне, не давая снять верхнюю промокшую одежду. Мы стали обнимать и целовать друг друга так, что я не успел рассмотреть, во что она была одета. Она все время улыбалась.
 - Ты весь промок! Почему так долго?
 - Я торопился, как мог. А кто это? – я указал на человека, который встретил меня у машины и теперь сидел на переднем сиденье, не шелохнувшись, будто солдат.
 - Не обращай внимания. Это мой телохранитель. Папа приставил ко мне этих людей. Но давай не будем об этом сейчас.
Машина тронулась с места, а мы продолжали целоваться. Ее глаза, ее губы, ее нежные пальчики не давали мне ни шанса быть хладнокровным или толерантным.
Мерседес остановился около большого, скрытого за стеною дождя, отеля. Мужик в пиджаке открыл дверь и раскрыл кожаный зонт. Мы вышли из автомобиля и направились к ресторану. Уже внутри я обратил внимание, что этот двухметровый телохранитель, больше похожий на гангстера из Чикаго, все время, пока мы сидели за столиком, стоял у выхода и, изредка поглядывая на нас, разговаривал по телефону. У него вид был зловещий, будто он киллер, подосланный кем-то в мгновение щелчка разрушить нашу с Оксаной идиллию.
 - Не волнуйся ты так. Он просто должен следить за мной.
 - Почему ты не можешь обходиться без охраны?
 - Ничего особенного. Ты никогда не встречался с девушкой, у которой трое телохранителей? Так вот это я. Мой папа волнуется, когда я без сопровождения. Просто так надо. Не обращай внимания на них. Они нам не помешают.
У нас завязался разговор. Оксана сказала, что у нее был раньше парень, в которого она влюбилась. Но его больше не существует. Его нет на свете. А все остальное – просто развлечение.
Я протянул руку через столик и прикоснулся к ее пальчикам. Она смотрела мне прямо в глаза своим лучистым голубоглазым взглядом, и не было в нем ни капли смущения или необъяснимого страха. Серьезно так, будто пытаясь сказать, что ей нужен человек, с которым она будет чувствовать себя в нежном коконе любви. И тут Оксана поежилась так, словно вся эта обстановка, все эти люди и отношения в ее жизни пугают ее, заставляют быть не такой, какая она была на самом деле. Я притянул ее руку к себе и поцеловал.
Мы вышли из ресторана, когда уже было за полночь. Дождь давно прекратился, оставив лишь грустные воспоминания о себе, и на шоссе в центре города было много машин. Мы сели в Мерседес, и эти двое, недоброжелательно на меня посматривая, тоже погрузились в машину. Мощный двигатель заревел, и машина стартовала со стоянки.
В тот вечер я пришел домой очень поздно, все уже давно спали, а от меня разило перегаром. Легкое опьянение оказалось кстати, потому что я чувствовал неуверенность, находясь рядом с Оксаной. После ресторана мы поехали в клуб. У входа толпилось человек сто.
Безумное удовольствие было идти рядом с ней, ощущать, что люди смотрят на вас, оценивают ее красоту и твой рост, ее шелковистые волосы и твой неподходящий к ее виду тень. В глазах этих людей поблескивала зависть и удивление, они не понимали, этого не понимал и я, как такая небесно красивая девушка может испытывать хоть что-то к ничтожному коротышке с кучей комплексов, отразившихся даже в его походке. Я обсасывал эту мысль, был поглощен наслаждением находиться рядом с ней, но мои мысли омрачались одной проблемой. Я даже не знал, как поступить с собой. Мы просто шли или стояли, но Оксана не говорила ничего. С ней не о чем было общаться. Мы целовались, много смеялись, но она была совершенно глупа. Сногсшибательная красота и абсолютно никаких мыслей – это сочетание, которое почему-то так сильно возбуждало меня, привлекало в Оксане и принуждало мои губы целовать ее маленькую головку, красивые глазки, влюблено смотрящие на меня. Да, я похитил ее, сцапал своими хитрыми проворными лапками ее сердце, будто большая хищная птица цепкими когтями с лету хватает притаившуюся в воде рыбу, рывком вырывая ее и крепко держа в своей воле. Но знал ли я, какая будет цена заплачена за нашу любовь и постель, где я буду нежиться вместе с ней.
После двух коктейлей и нескольких танцев я совершенно потерял голову от ее красоты. Помню ее мягкие розовые губы, которые я целовал и привкус шампанского, помню ее озорную улыбку, зовущую меня на танцпол и опьяняющую ласку ее губ.
Под утро мы вышли из клуба и, насладившись объятиями и поцелуями, сели в машину. Она подбросила меня до дома.
На следующий день около входа я заметил двух двухметровых мужчин в костюмах. Они были похожи на тог, что вчера сопровождал Оксану и постоянно говорил по телефону, поглядывая на меня с недоверием. Но их я раньше никогда не видел. Странные они были: все время тихо общались и пристально изучали каждого входящего в институт. У них как будто было задание найти кого-то. И я, когда проходил мимо них, ощутил в себе это странное предчувствие, что я как-то буду причастен к ним и ко всему, что связано с моей девушкой. Эти двое пристально смотрели на меня, не отрывая глаз, будто рассчитывали что-то, к чему-то готовились.
Я быстро вбежал в институт и постарался скрыться от них, предчувствие меня не покидало. Уже поднимаясь по лестнице, я пытался вспомнить их лица, воспроизвести их внешний вид. У одного мне запомнился его бритая голова и глаза, его глаза смотрели как бы сквозь тебя, словно сканер. Второй тип мне почти не запомнился, что впоследствии стало моей самой большой ошибкой.
Почему у меня такое чувство, что этих совсем одинаковых людей, похожих друг на друга, я встречаю почти каждый день? К тому времени, как я понял, что за мной следят, мы встречались с Оксаной уже около месяца.
В наших отношениях не было сложностей, не возникало неразрешимых ситуаций. Я просто любил ее и принимал ответные чувства. Мы ходили в клубы, гуляли по улицам, пока ее очередная машина медленно катилась за нами, целовались. Оставались одни в номере отеля или у меня дома. Мы были вместе, но что-то вдруг изменилось. Сразу же после нашей первой встречи кто-то непрерывно стал наблюдать за мной, отовсюду смотреть и следить за тем, как я вхожу в метро, целуюсь с ней или просто сижу дома. Глаза ощущались повсюду, везде. Мне казалось, я схожу с ума держу постоянно в голове навязчивую мысль. Что кто-то следит за мной и это связано с Оксаной. И этим слежкам не было конца: одного я видел в деканате, изучающего мои документы, другой шел за мной по улице, третий преследовал меня на машине.
Между Оксаной и мной было заключено тайное соглашение, о котором она попросила однажды ночью. Мы лежали на мягкой постели, укрытые лишь тонким покрывалом, и она начала тихо говорить. Нас было только двое в ее огромном доме. До этого мы поссорились, а теперь я нежно гладил кончиками пальцев ее плечо и успокаивал. Оксана сказала, чтобы я никогда больше не спрашивал ее об отце и его работе. Она отреагировала резким отказом на расспросы о ее семье. А мне было ужасно интересно, сколько ее отец зарабатывает и каким способом. Я подозревал, что все, происходившее со мной за последний месяц, было как-то связано с ним. Ее это очень задело, она отказалась даже вообще общаться со мной, и когда я успокоил ее, сказала, что я сам все узнаю, когда придет время. Я буду знать все о ее семье.
Две иномарки, обе черного цвета с тонированными окнами, превышая скорость, мчались по городу, подрезая другие машины и игнорируя светофоры, сверкали спецсигналами показывали свою привилегированность. Эти две дорогих машины были похожи на ретивых коней, рвущихся к своей цели и подгоняемых наездниками. Никто не мог разглядеть лица этих наглецов, сидящих за рулем и вдавливавших педаль газа в пол.
Подъехав к желтому зданию, как было сказано в инструкциях, иномарки резко остановились. Они припарковались у обочины и замерли в ожидании указанной им жертвы. Двери оставались закрытыми, ничто в двух одинаковых немецких монстрах не показывало признаков жизни. В это самое время я ускоренным шагом подходил к институту, лишь с изумлением взглянув на эти крутые автомобили.
И вдруг дверь BMW распахнулась, и из машины вышел здоровый мужчина в костюме. Он окликнул меня и подошел:
 - Прости, ты случайно не Денис? – басистым голосом спросил он.
 - Да, это я. А в чем дело?
 - Пройдем со мной. С тобой хочет пообщаться один очень уважаемый человек.
 - Кто еще? Я сейчас тороплюсь на лекции, может, после занятий поговорим, - пытался отделаться я. И тут он взял меня под руку и оглянулся по сторонам, давая понять своим напарникам, чтобы они подошли.
 - Боюсь, тебе придется сесть в машину прямо сейчас. У нас приказ доставить тебя. Если ты против, тебя пригласят по-другому.
Они подвели меня к машине и посадили в салон. Я оказался посередине двух серьезных людей. У них были все те же ничего не обозначающие лица, что и у охранников моей Оксаны.
Картеж из двух машин вырулил на дорогу и на полной скорости двинулся в неизвестном мне направлении.