Ротный запевала

 Я видел ночь, я видел свет,
 Но это, кажется, так мало,
 И я не распят, не раздет,
 Я просто ротный запевала.

 Я не проснусь сегодня днем,
 Я буду петь сплошные сутки.
 О бог ты мой, мы не заснем,
 Ведь сон - он ждет нас, слишком жуткий.

 Но вот отбой, все на местах,
 И новой песни не хватало.
 О бог ты мой, как я устал
 Все это затевать сначала.

 Сначала - встань, потом - иди,
 Повсюду - грязь, повсюду - кража.
 И лишь в озлобленной груди
 Обиды горькая поклажа.
 
 Вот - поворот, ать-два - стоять!
 Равненье на! Какая мерзость.
 Я не приучен ночью спать,
 Я отрабатываю дерзость.

 Когда посмел на палец быть
 Самим собой, не слишком светским,
 Не слишком слабым - толку ль бить
 Своих, чужих - и все советских?

 Но рота спит, как бред, как снег,
 Как свет на солнечной полянке.
 Все это словно в полусне,
 В аду, в кошмаре, в дикой пьянке.

 Одни стоят, другие бьют,
 Все молча, как язык отрезан.
 Здесь вроде совесть продают?
 Здесь убивают чью-то дерзость.

 Я был не первым, не вторым,
 Я в этот ряд, как в похоронный,
 Встал рядом с новеньким - живым,
 Одним из всех, такой же сонный.


 А вот и мой черед настал,
 Меня прижали к грязной стенке.
 О бог ты мой, как я устал
 Твои обслуживать застенки.

 И этот мир, как явный бред,
 Когда любви совсем нет места,
 И милосердия как нет,
 Так и не будет - слишком тесно.

 И все вокруг - я в них проник -
 Они так жаждут избавленья!
 И новых душ живой родник -
 Он будет, он начнет творенье.

 И в самый страшный черный миг,
 Когда мне душу оплевало,
 Я тайну мудрости постиг,
 И жить попробовал сначала.