Притча о монархе

Было это – в чарующей Азии,
На стыке ушедших эпох,
Толи в Бактрии, толи в Мидии,
А может быть и в Сагдиане;
Но царям был преподан урок…

Некто жил там и правил на троне
В золочено-алмазных палат,
Под напевы и танцы красавиц –
Правил в той стороне падишах.

Он народ свой любовью не мучил
И надеждой его не томил;
Но налоги и подати строго
С каждым годом на плечи народа –
Бремя скуки своей, возложил.

При дворе было много придворных
Лицемерьем служивших царю;
Раболепством и низким поклоном,
Доставлявшие сладость ему.

Среди них был один умудренный
Звался младшим советником он,
Молчаливый и в меру покорный,
Легким делал он свой поклон.

В сердце царь его не лелеял
Но понять он не мог отчего,
Что из множества подданных в царстве
Голос разумом, слушал его.

Дни неслись в сладострастном угаре,
И сосед не тревожил войной,
И народ был на редкость податлив,
Не желавший расстаться с главой.

Как-то раз наш советник по службе
Заглянувши в лазурную высь,
Проследив звездный путь и отметив,
Роковую вдруг вычислил нить.

Вновь проверил и вновь сопоставил:
Чётче, ясней становится нить,
Над главою монарха вдруг ясно,
Рок судьбы занесла грозный лик.

Поспешил он тут к царскому трону,
И упавши под ноги царю,
Молвил голосом гулко-тревожным:
Царь, позволь молвить слово слуге твоему!

Все утихли, замолкли и певчие птицы
Даже шорох не слышен халат –
Тишина лишь в тягучей скуки,
Любопытством наполнен закат.

Начал речь тут свою наш советник,
Рассказал как увидел он суть,
Как небесные звезды под утро
Указали на гибельный путь;

Как с небес, пред честным народом,
Вдруг низвергнется кара с небес;
На корону из ясного неба,
Смерть падет – принеся злую весть.

Шум в палатах вдруг разом подняли,
Оживились вдруг разом уста –
На мгновенье вдруг все замолчали
И взглянули на облик царя.

Тот вдруг встал обуянный гневом,
В гневном жесте указ произнёс:
Как же смел ты, раб мой ничтожный,
Мне принесть, злую смертную весть?!

Богом власть мне дана, жизнь и сладость
Не покинут до старческих лет,
А тебе же придется на старость
С головою расстаться мудрец!

Дни текут помимо желаний,
Всё – предтече под смуглой луной
Даже дни в сладострастном угаре,
Улетят из-под сени земной.

Пролетали и дни у монарха
Под созвучье танцующих муз,
Приближалась и грустная дата
С нею вместе и тягостней груз.

Пронеслись уж четвертые лета
Из семи, что советник предрёк
У царя на душе уж нет света,
Он в сомненье: неужто навлек!?
 
В сердце камень и радость не гложет,
Царь решает созвать мудрецов:
Разгадают загадку, быть может?
Посылает за ними гонцов.

На совет собрались, обсудили,
Тут и вынесли высший вердикт
Мудреца лишний раз осудили,
Но царю так на всякий про всякий,
Всё же царской особе, дали совет:

Хоть в судьбе мы в твоей не узрели,
Тёмных сил прерывающей жизнь.
Но к предсказанной дате решили,
Нужно крыши над городом снесть".

Мезонин, ригеля, да и балки,
Нет нужды лишний раз рисковать, -
Успокоить царя пели байки
И народ к черной дате собрать.

Но на этом монарх не смерился,
Шлёт указы по всем городам:
Небесам населенью открыться,
Всех ослушников казни предам!

Пронеслось в городах и по сёлам,
Что у шаха больна голова;
И укрывшись мерцающем морем,
Чашу горя пили до дна.

Под дождём и пылающим зноем,
И под стужей молчанье храня
Жили мирно в терпении с Богом,
Про себя, проклиная царя.

День за днём уносятся сутки,
И за годом спешат времена,
Но три года ползли как улитки.
День настал, оборвалась гряда!

Утро блещет под солнечным светом,
Небеса в светло-синем цвету;
По дорогам, что тянутся к весям,
Люди к шаху с поклоном идут.

Собрались на базарную площадь
Апофеоз предвещает зурна.
Пали ниц на мощеную площадь –
Вот и выход последний царя.

Вышел царь в золоченном халате,
Под лучами корона блестит;
Полубоком становится к свите,
Полубоком к народу гласит:

Встаньте дети мои, посмотрите
На отца своего не страшась,
День и нощно богу молите,
За труды, восхваляя меня.

И в смиренье народ приподнялся,
И узрел в этот миг страшный вид,
Как ягнёнок с небес вдруг свалился
На корону царя в этот миг.

Было всё до банальности просто:
Нёс ягнёнка орел до гнезда,
Подцепивши добычу неловко,
Уронил над главою царя,

В этом ужасе все вдруг застыли,
Оцепеневший стоял и монарх,
Но из тех, что так рьяно служили
Не нашлось никого, кто царя
Мог от рока спокойно отвесть".

Не казни ты того, кто предскажет;
Не чурайся, кто смерть наречет.
Рок судьбы только глупых накажет -
С мудрым разумом, мимо пройдет!