эпизод

 Эпизод
 

Она поставила на стол заветный свой прибор
И, как бы продолжая вчерашний разговор,
Спросила: «Кофе или чая?»
 не зная, что он пьёт по утрам.
Он был немногословен как будто в первый раз,
Он знал, что всё случится прямо здесь и сейчас -
Поклонник самых строгих правил
 и как бы неиспорченных дам,
 но не развратник, не хам.


Он чуть прибавил громкость, услышав midnight blues,
Она остановила: «Не надо, не люблю».
Он был слегка разочарован,
 но только улыбнулся в ответ.
Подруги по застолью дремали за стеной,
Ей очень не хотелось оставаться одной,
Она придвинулась поближе,
 и в окна просочился рассвет,
 сквозь тюль и дым сигарет.


-Я вижу, ты романтик.
-Нет, не слишком большой.
-Хочу принадлежать тебе телом и душой,
Скорей ваяй меня как скульптор,
 художником оформи в пастель.
Но он не торопился разукрашивать мир:
-Для всех я – плоть от плоти и совсем не кумир.
Кумир, по сути, тот же идол,
 а с идолом неловко в постель.
 Такой вот горький коктейль.


Она заторопилась подлить горячий чай,
Смущённо улыбнулась и сказала: «Кончай,
Ты что-то слишком странно шутишь,
 и я не понимаю тебя.
К тому же, в нашей встрече я не вижу беды,
Смотрите повнимательнее в первые ряды
И не отталкивайте грубо
 тех, кто к вам приходит любя,
 порой забыв про себя».

 
Остаток грешной ночи растаял как больной.
Он медленно поднялся, собираясь домой.
О том, что было, оба вспомнят
 как о дорогом пустяке.
Она вздохнула грустно на широкой груди,
Красивыми губами прошептав: «Приходи».
И он ушёл к жене и детям
 с помадой на небритой щеке
 и, как всегда, налегке.
 
 1997