Послесловие

Говорят первые волшебники космоса от планеты Земля

Человечество не останется вечно на Земле, но в погоне за светом и пространством, сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе всё околосолнечное пространство.
К. Циолковский

С большим удовольствием и волнением побывал в доме, где жил и творил Константин Эдуардович.
Его светлые мысли, предвидения, научные открытия сбылись в наши дни.
Очень счастлив, что мне первому удалось осуществить мечту Циолковского, завершить труд многих тысяч людей, готовивших первый полёт человека в космос.
Для нас, космонавтов, пророческие слова Циолковского об освоении космоса всегда будут программными, всегда будут звать вперёд.

24.05.64 г.
Ю. Гагарин


Послесловие

Девятнадцать творчески зрелых и творчески активных лет жизни прожил поэт Никритин Анатолий Борисович в городе на Оке — Калуге, с 1953 по 1972 годы.
До Калуги он жил и работал сначала в Петрограде – Ленинграде, затем в Москве. За валужский период жизни Анатолий Борисович только дважды уезжал из Калуги, и то на непродолжительное время. Оба раза он ездил в Ленинград на встречу со своей старшей сестрой Никритиной Анной Борисовной, заслуженной актрисой Ленинградского Большого драматического театра имени Максима Горького, женой писателя Мариенгофа Анатолия Борисовича. И Анна Борисовна, и А.Б. Мариенгоф в свое время, кстати сказать, были большими друзьями Сергея Александровича Есенина. В своих воспоминаниях «Роман с друзьями», опубликованных в 10 и 11 номерах журнала «Октябрь» за 1965 год, А. Б. Мариенгоф довольно подробно и ярко повествует об этой дружбе и симпатиях совсем еще молодого поэта С. А. Есенина к чете А. Б. Никритиной и А. Б. Мариенгофа.

Бывали поездки Никритина Анатолия Борисовича и в Москву на 2-3 дня к большому другу его семьи профессору Варваре Петровне Подъяпольской, ближайшей ученице академика Скрябина Константина Ивановича. Калугу, свой город на Оке, поэт очень любил, он был привязан к ней сердцем. Большие симпатии сказывались, естественно, и на поэтическом творчестве. Стихи, им созданные, изобилуют теплыми словами, образами и мыслями о Калуге. Как драгоценный бисер вкраплены они то в одно, то в другое стихотворение:

Ей и шестьсот,
И много меньше —
Калуге ласковой моей!
И в этом меньше —
Счастья больше.
Чем на путях былого дней...

Или — мягко, лирично

Тополя цвели в Калуге,
Пухом осыпая нас...

Или темпераментно, с любовью:

В Калуге пожар георгиновый.
Осень стоит у двора,
А ты мне губами малиновыми
Шепчешь — пора, пора…

А такое уникальное и грандиозное явление Калужской действительности как Циолковский-Космос, безусловно, не могло миновать поэтической мысли и пера поэта А. Б. Никритина.

С глубоким уважением относился Анатолий Борисович к личности и деяниям Константина Эдуардовича Циолковского. Никритин говорил, что жизнь этого замечательного человека, легендарного человека — настоящий космический подвиг.
Поэт собирался подготовить о гениальном ученом-самородке и космосе специальный лирический цикл стихов, что ему, конечно, было по силам, но не успел, хотя кое-что и написал для этого цикла. В архиве поэта сохранились стихи, которые и дали возможность составить настоящий сборник о Циолковском, космонавтах и космосе. Некоторые стихи сборника, такие как «Мы и небо», «Шоршелы», «Штурмуют небо космонавты», «Полет» прошли публикацию при жизни автора. Но в основном это стихи новые, еще не издававшиеся.

Стихотворение «Обелиск Циолковскому», открывающее сборник о Циолковском и космосе, родилось в парке возле самого обелиска. Желание написать его было навеяно стелой памятника, рвущейся в небо и как бы олицетворяющей рвущуюся в космос мысль по овладению Вселенной самого Циолковского Константина Эдуардовича.

Возле обелиска познакомился поэт с внуком Циолковского Алексеем Вениаминовичем Костиным. При довольно частых встречах на прогулках в парке, которые оба любили, поэт и внук подружились, и Алексей Вениаминович стал первым слушателем стихотворения «Обелиск Циолковскому».
В свою очередь Анатолий Борисович с большим интересом внимательно слушал многочисленные рассказы Алексея Вениаминовича о его необыкновенном деде, человеке добром и обаятельном, в жизни которого лирических моментов было предостаточно.

О К.Э. Циолковском поэт Никритин знал также и из бесед со своими друзьями, лично знакомыми с великим ученым, не раз бывавшими у него в доме и написавшими об этих незабываемых встречах свои воспоминания, свои книги. Это были три известных в Калуге человека.

Самойлович Сергей Иванович (1891–1974 гг.) — учитель, краевед, один из организаторов 75-летнего юбилея Константина Эдуардовича в Калуге и Москве. Автор книги «Гражданин вселенной» о нем же.

Зотов Владимир Семенович (1904–1978 гг.) — научный сотрудник дома-музея ученого и Музея истории космонавтики. Автор трех небольших книг о К.Э. Циолковском, составитель сборника воспоминаний о нем же.
Владимир Семенович не раз посещал дом поэта А. Б. Никритина и всегда оставлял после визита впечатление человека обширных добротных знаний о великом ученом.
Выше среднего роста, правильного сложения, стройный Владимир Семенович заметно от многих отличался собранностью, опрятностью, аккуратностью, духовной чистотой и светом. Он бережно относился к памяти Циолковского, его жизни и деяниям.

Монастырев Борис Аркадьевич (1904–1979 гг.) — журналист, руководитель Калужского областного радиовещания, главный его редактор, написавший воспоминания о Константине Эдуардовиче. Друг и строгий редактор поэта.
Дорогой и уважаемый читатель, читайте стихи настоящего сборника строго, но доброжелательно, памятуя, что поэт не успел сам лично создать поэтический опус о делах Космических, хотя, как видите, и готовился, однако, мягкость и лиричность изложения привлекают и заставляют читать стихи с интересом, а философская направленность их еще и задуматься о многих явлениях жизни и не только космических.

Сам Анатолий Борисович был личностью незаурядной, широко и всесторонне образованной. Он познал жизнь в разнообразных ее проявлениях, часто сложных и суровых, но сумел при этом на путях ее познания не потерять веры ни в жизнь, ни в людей, ни в себя. Он являл собою натуру от природы богато одаренную. Блестяще владел иностранными языками: немецким, английским, французским; виртуозно играл на фортепиано, исполняя сложнейшие музыкальные произведения часто без нот, как говорил, по памяти пальцев; обладал композиторским даром; рисовал.

Писать стихи начал рано, считая их сочинение серьезным делом всей своей жизни.
В Калуге поэт широко публиковался в газетах: областной «Знамя», заводской «Турбинист», ферзиковской районной «Красное знамя».
Особенно часто звучали его стихи и проза на областном радио. «Наш активный автор» — говорил о нем Б. А. Монастырев — главный редактор радио.
В 2003 году в Калуге увидели свет сборники стихотворений Никритина Анатолия Борисовича. Однако эти сборники не исчерпали архив поэта.

Я закончила излагать послесловие, но у меня не появилось ощущения завершенности работы и нет желания сказать: «Остановись, мгновенье — ты прекрасно!» Это связано с тем, что на протяжении всего своего повествования я ни разу не обмолвилась хотя бы словом о человеке, тоже причастном к космосу и имевшем самое близкое отношение к Константину Эдуардовичу. Этим человеком была Варвара Евграфовна — жена и друг Циолковского, мать его многочисленных детей.
Боровчанка, ставшая калужанкой — умная, волевая, деловитая, терпеливая, скромная, она своим земным трудом на планете Земля в Калуге обеспечила условия жизни своему супругу такие, при которых он мог обдумывать космические явления и мысли спокойно, зная, что хлеб насущный и порядок в доме будут всегда.
Все нелегкое жизнеобеспечение семьи лежало на мужественных плечах Варвары Евграфовны. Она всегда знала, что надо для дома, чтобы рождались и получали жизнь космические идеи ее необыкновенного мужа. По сути дела Варвара Евграфовна стояла рядом с Константином Эдуардовичем у штурвала его космических открытий.

Русская женщина — она заслужила Осанну своим подвижническим земным трудом! Низкий поклон Вам, Варвара Евграфовна! Частичка Вашего труда подспудно пребывает в деяниях космических, она так же подспудно звучит и в стихах, космосу посвященных.

Вот теперь можно сказать, но не остановись, а живи прекрасное мгновенье в светлой памяти потомков.

Н. М. Никритина.