Джинн из бутылки Бренди

Храня тоску, как в горле кость,
Плеснул в стакан грамм двести бренди.
Какой там Status, блин, nascendy,
Когда в душе собачья злость?

Пить одному порой не тяжко,
Я уж открыл второй пузырь,
И вдруг оттуда – старикашка,
Как прыщ, совсем не богатырь!

Жидка седая бородёнка,
У туфель загнуты носы,
На тельце тощем распашонка:
Со взглядом пойманной лисы.

«О, доктор! Ты мой плен разрушил,
Теперь я раб, и я послушен.
Я разгоню твой нудный сплин
Не будь я брендиевый джинн!»

Так молвил он, икру намазав,
К себе подвинув мой стакан:
«Какая крепкая, зараза...
Не будь я старый Сулейман!
Ну, ну, давай свои желанья,
Торчать мне здесь резона нет!»
И, откусив кусок салями,
Он вынул пачку сигарет.

Да, вот какая незадача...
Шизофрения, бред, тупик.
А, может, редкая удача?
И вправду, это джинн – старик?

И я решил: «А, будь что будет!
В конце концов – чего терять?
А утро трезво всё рассудит –
Нет смысла буйных похмелять...»

И, обратясь к седому джинну,
Волнуясь, так ему сказал:
«Оставь на закусь половину –
Ты всё уже почти сожрал!
И не пори без перерыва,
Пунцовый стал, как Дед Мороз,
Вон, посмотри: уж нос, как слива!
Ну, хватит. У меня - вопрос.

Скажи, а что ты можешь делать?
Каков твой щедрый божий дар?
Как далеко в желаньях смелых
Мне заходить в виденьи чар?»

«Ну-у, здесь у нас набор стандартный,
Обычно то, что просят все:
Побольше член, и торс квадратный,
Мешок с баблом. А на десерт
Квартира, тачка, бабам – мужа,
Могу и яхту, и дворец...
Чтоб всё, как у людей, не хуже.
Сниму безбрачия венец.
Могу, как ты, из гнусной рожи
Создать божественный овал.
Мы здесь с тобой чуть-чуть похожи,
Хоть ты и редкий коновал».

«И это всё? Недлинный список...
Ваш брат как будто измельчал.
Или твой чин довольно низок?»
В сердцах ему я отвечал.

Он зацепил ломоть форели,
И в рюмку бренди нацедил.
Уже чуть тёплый, еле-еле,
Как конь, икнув, проговорил:

«Да, были джинны в наше время,
Не то, что нынешнее племя...
Тебе я, Лёха, так скажу:
Я тыщу лет уж не тужу.

Не просят ничего другого!
Так я, того – всё позабыл.
И не умею уж иного,
Ты уж прости – растрачен пыл...».
И полистав «Плейбой» тоскливо
Он тотчас мирно захрапел.

На кой свалилось это «диво»?
Мой пьяный разум закипел!

И, осторожно взяв за шкирку
Назад, в бутыль, я деда слил,
Как вирус ящура в пробирку.

И сверху пробку засадил.


Прошу прощения у О. Новгородовой за списанный сюжет.