Tears of Phoenix

GRAYSCALE ENROF DELIRIUM

Спеши избавится от скорбных пут!..
Ты думаешь – ты Человек?.. Ты – лилипут!..

Скульптуры древних королей оковывают путы
Драконы зазеркалья утопают в тишине
Посланец вечности, в вериги странника обутый
Тропою по воде грядет к чудовищной стране
Туманно-белый свет дороге источая
Оскеп Луны больной над головой горит
Туманом багреца тень склепа озаряя
Серо-стальная тень с народом говорит
Из тёмных облаков сатанолегиона
Из тёмной арии сатанокороля
Вокруг ядра и магм пылающая крона
Вокруг сефер возмездия страдающая тля
Мастикой похоти, алхимией порока
Интерактивное перетекание теней
Цивилизаций Странников и тёмного пророка,
Библейских Всадников, и Четырёх Коней...
Из мглистых облаков сатанолитургии
Исходит серый тлен сатаномертвеца
Серо-стальных растений, и духовной летаргии,
Серо-стальных отблесков человека без лица
Алхимик выполняет тусклый веер азиата
Осколок зеркала горит в его руках...
Вороны крылья в созидаемых палатах
Курения Деннице воздымают прах
Цивилизации усталых пилигримов...
Морозный ветер льнёт к ЕЁ рукам
Детей, что в вечности неумолимо
От сингулярности приходят к облакам...
Каноны запределья – суть печали Исполина,
Титан, архангел, тень и бледный лилипут
Восстанет – сё грядёт преображение сирина
И избавление от тяжести тысячелетних пут...

Канон протяжно плачет жалобной волынкой
Алмазной колесницей указуя цель,
А память, флейтой Пана напевая трель
Пространство исказила чёрной кошки спинкой...

Недвижный шум стальных вершин
И сталь реки над плоским долом
Мрак – цитадель немых рейсшин
Обрыв навис стальным осколом
Текут чугунные ручьи
Штандартом ворон гордо реет
В губи души огнём свечи
Пылает юная Борея
Стальные, серые глаза
Сталь, одержимая химерой
Тот дух пытает созидать
В среде страдающих холерой
Алкая звёздный небосвод
Идёт за пламенем заката
Над бездною свинцовых вод
Переживая боль утраты

Бездною вакума стали точит
Ветер вдоль скал пробегающий мимо
Дарит зерцалу Луны пантомиму.
В чёрном фигуры воздели мечи.
Вехи одежды. Великий дракон
Зарит огранены сталию лица,
Крылия ночи и ворона-птицы
Древний клинок отражает закон
Дух отражая зеркальной косы
Света речение в песне крылатой
Тускло... Под сводами скорби палаты
Солнца Сияние в капле росы...



ХРАНИ ТЕБЯ ГОСПОДЬ,
СЫН ХАОСА INTEGRO...

Я Джин пучины древних сказок
Я собиратель бездны снов
Я созерцаю третьим глазом
Ткань созидания основ
Передо мной убийцы серы
Передо мной все воры – тли
Мой сизый сумрак – символ веры,
В глазах – распятия угли...

Я – провозвестник новой эры...

Я помню этот Звездный Бриз
Я помню стон и плач
Я повелитель Звездных крыс
В пространстве неудач
Погибли под моей стопой
Блистание рогов
Оленей Звёздных,
Золотой
Легенды звон веков...

Среди опавших крыш
Тень шёпота в углях
Даллгари,
Темень,
Тишь...
И череп подле плах
Тяжёлый фолиант
Глухих раздумий, мук...
СудИя...
Вариант –
Распятье тонких рук
Следы от кандалов
Пыль праха на столе...
Всего лишь пара строф
Они о короле...



ПРИКОСНОВЕНИЕ АЛМАЗНОГО ВЕНЦА

Ашуг зияет в сердце Люцифера,
рождая призраки сияния подспудно,
всё небо в ультрафиолете скудном –
коснись рукой сияния кэтэра,
ступи на лунный прах – в немую пыль...
Волна ветров, колеблющих ковыль –
и вмиг исчезнет призрак праха серый...
И грива колыхания тенет,
и пение архангелов туманам,
и восхищенье тонким нотным станом,
и древний, позабытый менуэт...



НЕВЕРИЕ ПОРУГАННОЙ СТРАНЫ...

И ненависть, и похоть – дети сатаны,
и боль, и страх – неверие поруганной страны –
почти неразрешимая дилемма.
Непонимание, стальные вечера,
и серебро забытого – извечная сура,
богов реализованная схема.
Красивою, зелёной оторочкой,
вокальной муэдзина строчкой
к нам, грешным, снизойдёт мифологема...



НИТЬ ПАУТИНЫ ПРОСТРАНСТВА ГОРИТ...

Нить паутины пространства горит...
Влюблённо-пленённый харитою Пейто –
бегущий от фосфора утра зари
Пан... Прикрываясь израненной флейтой
от Сэтха и Марса, он камнем ноги
пронзает паскудности буйной экземы,
бредёт по рекам и лесам берегинь
сатиром, пространственным духом тотема...



ИНЫЕ. UNDERWORLD

Прогиб, уклон, удар в ключицу,
захлёст уколом скорпиона...
Спина вервульфа серебрится
за серым кардиналом Хроно

неразделимой тенью целой...
Динамика костей вампира,
зрачков в уключинах прицела...
Из одеяния ампира

звероподобным рыком звуки
и серебристой холки латы;
и прилипающие руки,
кесаэ гери NOSFERATU,

железная игла эстока,
полипы сухожилий. Жало
некаменеющего ока
пронзает, как укол кинжала

письмо исписанной страницы
ветвей ROMANO-категорий
иных, не видевших зарницы
в унылом красном коридоре...

Не молкнет отзвук колокольный...
Они – мятущиеся души,
и обвалившиеся штольни
их танец содроганий душит...

Тибетских свастик дымный трон...
Охотник тёмною фигурой...
От смены декораций стон
диалектической структурой,

судьбой теней под тёмным нимбом
перерождения пеана...
Суккуб средневековым лимбом
алькова тёмного коана

плетёт канвой тугие соты –
пинки, заломы поволокой,
на слом структуры аперкотом –
грызут друг друга слуги Локи

потусторонние. Реалий
слои периферии тают...
Аспекты траурных регалий
не умирая, исчезают...



ЗА ЗЕРКАЛЬНЫМ ОКНОМ...

Оскеп копья судьбы предначертаний биений перестука маятника сердца...
Бич лунного луча к архангелу огня... мой милый Брат... и никуда не деться...
За молчаливой залой Замка из Костей – предначертания печали Рока,
элементалы огненных гостей загробным культом фиолетового ока...
У переправы обречённых – тень, закат железной флейтою Эола
и культовым цветением сирени – прах в пустыне алого камзола...
Решётки копий, оплетающих камин... Дорогой вдоль остывшего камина –
вдоль черепов, вплетающих кармин меж лепестками эпитафии Брамина...



ПАРЯЩИЙ ЮЖНЫЙ КРЕСТ
И ЧЁРНЫЙ МОРОК КОЗОДОЯ

венера гневной одалиской,
вьюгой искажённой
баюкает могилу – мальчика-звезду
под чёрным обелиском –
гневом прокажённой
укутывая илом эпитафию дрозду



ЖЕЛЕЗНЫЙ ДОЖДЬ... ВЕЛИКАЯ СТРАНА...
И ХАОС... И ВЕЛИКАЯ ВОЙНА...

Мой Искандер, осенний дождь смывает тени лиц...
Весть македонца птицей перелётной
летит за мной... Лист календарный опадает ниц...
Сомкнулись воды теменью болотной...
Дождь укрывает камни падающих птиц...



ПАННО ЛАТЫНИ ИЕРАРХА

Свинцовый океан судьбы. Ступени лунного нефрита.
АреоМарс – металл трубы. Свинцовый эполет ифрита,
укрытый снегом. Неофит. Раскол серебряной монеты.
Титан – серебряный ифрит согбен под тяжестью планеты.
Рубина цвет во лбу – закат на зеркалах. В отвесных латах –
трико шута. Рабу – облат – нить озарений кастарвата.



О ПРИТАИВШИХСЯ ЗА ДВЕРЬЮ...

Не ссорься с тенью Лун,
нисходит пламенем объятий
след на воде, столь юн,
за полупризрачной Луной,
китайским красным фонарём
эмоциям понятен...
Исчадиям рыдающим –
зари веретено...

Трёхгранен истины клинок,
на пробужденья грани
трещит сверчок,
зарею тихою листы дерев горят –
прикосновения кисти
и Тот, кто был изранен,
преобразует тлен,
исторгнув сердца яд...



С КОНЯ СВЯТОГО МИХАИЛА...

Томем свечи горит с торца.
Дымит магическа сфера.
На балу у Люцифера
тень горбатого жреца.
Мертвец приютит мертвеца
от колыбели до могилы...
А минуют рока вилы
циферблатом чернеца...



TITANIC

Распятие и холод, лёд и страх
и скат глубоководной птицей –
покроет наши души крыл размах...
И мы уходим в бездну вереницей...

Мы – мертвецы, нам некуда бежать
от призраков глубоководной бездны...
Молитесь Господу – в тени – и не дрожать!
Метания и вопли бесполезны...

Забудут имена – нас больше нет...
Запомните хотя бы наши лица...

У Божества пылающий рассвет
встречает душ немая вереница...



KENTEN

Уроки тактики распятого крыла...
Аспекты боя с тенью Хроно
там,
где воев отражают зеркала
приёмами Харона...
Палочки... KenTen...
Курения смола...



НА ПЕРЕПРАВЕ. EPITAPH

Отточит камень крыл
надрывный крик мангуста –
ВАЗАРИ мудра – нечет или чёт...
Как Ахерон застыл
аскет дорогой в Пустынь...

Харона ТАНТО вмиг пересечёт

Осанну нити... Нить эбена трости
положит две монеты на глаза,
и вьётся виноградная лоза
к портрету. Рукоять слоновой кости

мелькает над осеннею усладой
сединами Харона. Антитеза
скульптурою античности Эллады,
фракталами Данило-камнереза...



МЫ ДЕТИ ВЕЧНОСТИ
В ПУТИ БЕЗ ЦЕЛИ И КОНЦА...

Доспех твой пасмурно блеснёт
невыразимою печалью.
Голубовато-тусклой сталью
златая лента обовьёт

броню, и пурпуром шурша
узоры оплетают латы.
Хоругвью свЯтые прелаты
благословили не спеша

из синих лилий крест, шелом,
заката рыцарские цепи
и убелённый храм отрепий,
шафрановым укрытый сном.



«ИЗ АЛЛЕГОРИЙ ПРИЗРАЧНОГО СВЕТА...»

Из аллегорий призрачного света,
из подпространства сумрачного сна
с лесной фиалкой убегает лето
туда, куда уже ушла весна...

Из оперенья уходящей жизни,
из места, где с закатом исчезает свет
ты появляешься нежданно, как рассвет –
из паутины снов,
из сумерек тенет,
как дар Любимой
призрачной Отчизне...

Где Древа Жизни в бесконечность
убегает крона,
а по щеке моей течёт слеза,
неслышно обовьёт твой стан
упругая лоза,
на голове моей появится
пурпурная Корона,

и запоёт на ветках дерева
невидимый певец,
и вспыхнет в волосах твоих
из жемчуга Венец...



«ЗЛАЯ МЕТЕЛЬ НАД ТОБОЮ КРУЖИТ...»

Злая метель над тобою кружит,
слепая волчица твой дом сторожит...
Волчонок мой,
где ты?

Где ты, Волчонок, игривый, не злой,
страсть Белого Волка исчезла золой
с колёсами чёрной кареты...

Затхлая пыль из хрустального гроба
той жизни, которую помним мы оба,
увидишь
во сне ты...

Время...
Время бежит...
Как друг, как пёс твой дом сторожит
небо...

Время, как жизнь, очень быстро идёт,
и так незаметно твой срок настаёт...
Мне бы...

Мой друг, мой враг, мне бы только успеть
о сумраке прошлого песню допеть...
Ту песню,
что быль
или небыль...



«ТЫСЯЧЕЛЕТИЕ...»

Тысячелетие...
Жизнь во Христе...
Тяжесть столетия...
Годы не те...

Вновь на судьбе
удивительный шрам –
колокол сУдеб,
великий Ашрам...

Маленький мальчик
растёт без отца...
Тысячелетие...
Жизнь без лица...

Снова настанет
той жизни конец...
Тысячелетия
страшный рубец...

Тысячелетие...
Смерть во Христе...
Тяжесть столетия...
Прокляты те,
кто Бога собой подменил идеал...
Тысячелетие...
Злобный оскал...

Тяжесть пророчества
избрана
вновь...
Боль одиночества...
Красная кровь...



АЛОЕ, БЕЛОЕ, ЧЁРНОЕ...

Алая птица моей судьбы –
огненный феникс,
запах борьбы...
Радугой солнца горит океан,
мгновение сумрака,
сизый туман...

Скорбная птица моей судьбы...
Страшные муки –
позора столбы,
облепленный сумраком
жутко ослаб
распятый навечно
серебряный раб...

Быль или небыль –
погибший полёт,
радуга мрака,
страданья налёт?
Ползут через мрак
мановенья судьбы –
погибшие птицы
последней мольбы...



HOLY LAND

Треугольное Солнце,
электрический свет...
В тёмном склепе оконце,
над тобою рассвет...
Над тобою в пустыне
разразилась гроза...
За тобой и поныне
смотрят чьи-то глаза...

Полосатое небо...
Полосатый ковёр...
Где реальность, где небыль?..
Над тобою шатёр,
в тёмном кубке вино...
А огонь распростёр
предо мною кино –
погребальный костёр...



ТАНЦУЮЩИЙ В ПРИЗРАЧНЫХ СУМЕРКАХ...

Высокий зал с пылающей парчой,
забытый Дух, сгорающий свечой
от одиночества, вселенского обмана...

Как он хотел испепелить обет,
произнеся решительное: «Нет»,
покинуть зал проклятого дурмана...

Уродливый старик, уйди из дома прочь!..

Вампира страсти духом превозмочь
лишь Истинный Творец
мне мог сейчас помочь,
и выйти в серебристый снег
из белого тумана...

И словно наяву раздастся тихий стон,
и вековое Зло отвесит
сумрачный поклон,
и заживет на сердце скоро рана...

Но это будет лишь потом,
пока – она обнажена,
и мне помочь в раскаянии может лишь
одна Она...



ПЕРЕРОЖДЕНИЕ

Камлание туманных клык
Туманным Альбионом
Мелькание столь бледных тел
Страдание
И сипло стоном
Из грУди, где сердец
Не бьётся, не страдает
Лишь на губах багрец,
На коже снег не тает
Клыков не отражается
В туманном серебре
Лишь он
Один
Сражается
С самим собою
В декабре

Безумье дЕтей нОчи
Сим душою не вольна
Его Любовь, но Верою
Душа распятая сильна
И серою рубахой –
Пепелищем льна
Грозит Распятому
Безумьем
Планетарная война

Он мечется, и зверя
Естество
В его клыках горит

И если песня Люцифера
Двери в душу отворит,
Прольются слёзы Матери,
Сим Путник сострадает,
Влача свой крест
На гати ли,
В пустыне,
Где под Солнцем стает
Лёд сердца падших
И заблудших агнцев лесов
У стрел увядших
Этой жизнею весов

Меж сизых фонарей
Змеёю вечер вьётся
А сизый дым
Кровавого разврата
Над землёю льётся

Он страшным волком,
Щёлкая зеркальными зубами
Беснуется,
Переплетаясь с чесноком,
Клубится меж домами,
Пугает всё живое
Клювом хищной птицы,
В ковчеге призрачного Ноя,
В запахе корицы
Сокрытый до поры
Под слоем сонной ваты
Меж смертию кровИ,
Средь вен голубоватых.

Сломать клыки...
Но ужас вырастает вновь
Кровавым призраком,
Затмивший вешнюю Любовь
Среди оживших мертвецов
И ледяного дёрна
Его забытое лицо...
Забытая валторна...

Надсадный крик
И вековое естество
Мертвец к земле приник,
Где вековое колдовство

Прощальный танец
В багреце
С Любимою...
В лице

Вампира с естеством
Пробила пылью дрожь.
Как в час последний
Богу душу отдаёшь
И судорога света
Снег и ветер из долин
Забытых
Образ Сэта
Тает...
Миг...
Сирин,
Архангел, Феникс
На голову бледно-синих жил
Своё крыло
На бледное чело
Благословеньем возложил

Порывы ветра,
Снежные пушинки
Прожигают существо
Забытого,
Вновь возрождая
Крыльями
Забытого
Его.

Восстал,
Вновь возродился ангел,
Свет и тьма
Вампир переродился

Встаёт,
Глядит вокруг,
Не понимая ничего
Снежинка тает
На груди его.
Прогнившим тленом
Плащ с его груди
Спадает,
А он протягивает
К небу руки,
На колени опадает.

И капли горячи,
Они
Мирроточащей лирой
Текут из грустных глаз
Блаженного,
Перерождённого вампира.

MULTIMEDIA –
http://zhurnal.lib.ru/d/daniel_s/a10000.shtml



ВЗГЛЯНИ НА ВОЛНЫ ГОРНОГО ПОТОКА

Седая Лунь седого сентября –
воззри, Немой, вот это – Лика Слава,
и отражения свечи горят
в Его зрачках, отверженный Варавва!

Тяжёлых капель в лепестках зари
кресты. Над черепицей кровель башни
осенне-алым фениксом парит
вечерний ливень, всё ещё вчерашний...