Невеста снежной Астаны

Я расскажу тебе о том,
Как на дороге Казахстана,
У придорожного бурьяна,
Я был ветрами занесён.

Стояла белая зима,
Мороз резвился не на шутку,
Чуть зазевался на минутку,
Так стынет на щеке слеза.

Мотор натужно завывал,
Колёса вязли в перемётах,
А снег, с усердьем пулемёта,
С размаху по стеклу стегал.

Я не спешил в Целиноград,
Но в спину белые метели,
Протяжно, грустно песню пели
Мол, не вернёшься ты назад.

Сказать по правде, было жутко.
Мороз под сорок, я один,
Как непутёвый, блудный сын
На грани здравого рассудка.

Я мог спокойно переждать,
За Оренбургом стало ясно,
Что дует ветер не напрасно,
Ну как стремленье удержать,

Когда душа, как непоседа
Зовёт тревожно в дальний путь.
Теперь старайся не уснуть,
В степях привольного соседа.

А ночь блистала серебром,
Меня в объятия манила,
А я, зачем-то мимо, мимо…
Как за Адамовым ребром.

Спешил в степной Целиноград,
Сжигая топливо из бака,
Так, словно гончая собака
Ни пищи жаждет, а наград.

Ни огонька, ни встречных фар,
Лишь только, выхвачены светом,
Две колеи легли на белом,
И от мотора – буйный жар.

Я задремал, волна накрыла, -
От липкой грани между сном,
Она окутала кругом,
И в синих грёзах закружила.

Беда в степи, на трассе спать.
Я видел сам, как стыли люди,
И дело даже не в простуде,
Когда придётся замерзать.

Меня, наверно, случай спас,
А может, Ангел мой хранитель,
Я как подбитый истребитель,
В сугробе по уши завяз.

Мне снилось море, шум волны,
Лазурный берег, пляж горячий,
И я один, как пёс бродячий,
Среди безумной красоты.

И вдруг, она передо мной.
Очнулся. Мне в окно стучатся.
Я в ужасе, что черти снятся,
Холодный пот утёр рукой.

«Ты, что, уснул? Живой? Скорей
Открой, сидишь в снегу по брюхо!»
А у меня горело ухо,
И вместо маленьких чертей

Она – красива, черноока,
С раскосым взглядом озорным,
И не видение, не дым,
Она – прелестница Востока.

Я ей: «Спасибо» - пробубнил, -
«Как не разбился, сам не знаю?»
Она сказала: «Так бывает,
Когда не остаётся сил».

Потом был трос, горячий чай,
В её машине было тесно…
Она, как снежная невеста,
Шепнула нежно: «Не скучай».

И поцелуй красивых губ,
И на дороге вспышки «Стопов»…
Таскать из снега идиотов –
Неблагодарный, право, труд!

Как будто сон – буран в степи.
В Целинограде снег до крыши,
А мне спасенье, будто свыше,
И голос девичий: «Не спи!»

То был ещё двадцатый век,
Коней последнего столетья,
Когда в пучине лихолетья,
Тонул советский человек.

Но я жалею о другом,
Что не спросил, как имя девы,
Что был спросонья, и не смелый,
А может, принял всё за сон.

Пусть так, коль встретится в пути,
Вам, та девчушка озорная,
Скажите: «Часто вспоминаю»,
Что мол, хотел её найти.

Где те дороги Целины?
Сейчас на месте том – граница,
А мне, поверьте, часто снится
Невеста снежной Астаны.