Записки обо всём

Всё меньше поводов для радости – говорят. Земля стареет, человек бледнеет. В смысле – не загорает, вредно. Вот и я. Звонят из агенств: Греция, Кипр, Испания! Не еду! Хочу оставаться белым человеком. Вопреки тенденциям! Например, через 25 лет в России будет проживать порядка 100 млн. китайцев. И 80 млн. нас – русскоязычных, включая чеченцев, даргинцев и аварцев. Не то, чтобы китайцы были мне чужды, нет. Я ведь с утра Лао-цзы скандирую. С трепетом и восторгом. Но Лао-цзы один, а остальных много. Мильоны. Тут, чтоб меня не обвинили в расизме, решил жениться на китаянке. Позвонил одной знакомой, сделал предложение. Ответила согласием. Вот это новость!

***

Вот она – святая политкорректность в действии. Всегда стараюсь следовать последним мировым веяниям. С оптимизмом смотрю на все чудачества и причуды современной технотронной цивилизации.
Клонирование? Пожалуйста! Клонируйте меня!
Чип в голову? Вот она, голова! Вживляйте!
Другие там протестуют, пену взбивают. А я – нет. Я политкорректен. (Если, конечно, я правильно понимаю значение этого слова).
Поэтому меня правительство, президенты, министры любят. Я – оптимальный оптимист.

***

Как всегда сижу в вагоне фирменного поезда «Аврора». Путешествие из Петербурга в Москву. Билет уже, между прочим, вздорожал до 1500 рубликов. И обратный столько же. Плюс гостиница – номерок по 1300 в сутки. Еду же я в первопрестольную на три дня – итого 7000 целковиков. Много? Отнюдь. Вот у меня пенсия героического бамовца – 1403 рябчика со всеми накрутами. (Это, правда, после прибавки окончательной). Спасибо нашему государству и партии – жить дают. Ведь могли бы и не делиться. Могли бы все сверхдоходы в золото и ценные бумаги перевести. И дело с концом! А они нет – заботятся. А могли бы... Короче говоря, шесть месяцев пенсию свою откладывал – на трёхдневную поездку в столицу. А сам эти полгода на вокзале жил – кто корочку хлеба подаст, кто пивка плеснёт. А один японец бутылкой саке попотчевал и в Японию пригласил. Через переводчика. Пообещал, что буду жить, как сыр в масле японском из плодов сакуры. Поместье у него большое. С висячими садами. Приезжайте, говорит, повисим. Этот, электронный адрес оставил. Теперь вот опять на вокзал жить пойду – пенсию для поездки в Японию копить буду.

***

Вот тут некоторые стали себе позволять! Петросян им, видите ли, надоел. Бродского требуют в массы! Вместо «Смехопанорамы» «Бродскопанораму» требуют в прайм-тайм показывать! Вот до чего дошло!
Говорят, этот Бродский тонкий лирик. И даже Нобелиат. Но это ведь не повод, правильно? Абсолютно согласен! Смех у народа должен быть здоровым! Я вот нахохочусь с утра – и день счастливо угасает.
«Побольше бы нам Петросянов!» – вчера послал открытку президенту. Уверен, что мой сигнал он воспримет правильно!

***

В вагоне-ресторане полно иностранцев. В основном – итальянцев. Все почему-то заказывают краюшку черного хлеба с солью и бокал «Хенесси».
И все пишут СМС. Только я один – в белёсую белонощную тетрадь.

***

Зовут меня в Москву на высокие должности. А я не еду. Всяк кулик своё питерское болото хвалит. Из чувства святого болотного патриотизма.

***

Доллары, евро, лиры, марки... Опять курс упал...
А тут на среднерусской равнине листья упадают. Светлая осень. Радость чистой слезы. Тонкий голубоватый воздух, холодный и таинственный аромат.

***

Пишу мало, редко. Слова берегу. Большой стиль храню в глубинах замшелого колодца.

***

Столик. Напротив друг друга сидят мужчина и женщина. С молчаливым упоением поглощают пищу (пиццу). И переписываются друг с другом по радиотелефону «эсэмэсками». Высшая форма отчуждения.

***

Всяк хочет быть на виду! Зачем, зачем, друг мой?!
В тень, в тень, там покойнее.
(Возле побегов плюща на кладбище).

***

Итак, я выброшен в эту жизнь. И – надобно соответствовать.

***

Дя-а-нька, а дя-а-нька!
Дя-а-нька Лужков, дай кепку поносить!
(Ночная Москва, покупаю в ларьке кефир «Данон»).

***

Чаю в гостинице «Арктика» не было. Особенно, на четырнадцатом этаже. Вода была, а чаю не было. Дежурная предложила спуститься вниз, оставить ей 15 рублей (на чай), взять чайник – и – наверх. Правда, заварки у меня всё равно не имелось. И я, весело возблагодарив, отказался.
Второй час ночи. Москва, как слеза затихала. Перейдя через Бутырский вал (название улицы), я оказался в ночном магазинчике. Там – три милиционера с автоматами и в бронежилетах покупали кофе: у продавщицы был кипяток, и она ловко опускала пакеты в пластиковые стаканчики. Опустил и я. И торжественно, с вытянутой рукой (а там стаканчик чаю), преодолел Бутырский вал и внёс напиток в гостиницу мимо изумлённого охранника. Он даже (от изумительности момента, полагаю), у меня входной билет не проверил.

***

Чай был великолепен под взрывные, увлекательные «Зелёные тетради» Леонида Генриховича Зорина. Вот – сильный, абсолютно современный писатель. А между тем, ему уже за 80.

***

Поднимаясь из метро на станции «Арбатская», услышал такую реплику дежурной по громкой связи: «Граждане! Будьте бдительны! На эскалаторе цыганский табор».

***

Эти записки обо всём не имеют ни начала, ни конца. Трудно ставить точку, когда в голове роятся сто тысяч оригинальных состояний и замыслов. Но и обременять собой замыленного, утонувшего в океане информации читателя – нет, не имею права. Обязан умолкнуть.
«Обязанности выше прав,
Скажите, разве я не прав?!»
Заканчиваю этой блистательной цитатой.
До встречи, друзья!

2005 – 2006 гг.