Узник иф шалашэ, иф поле

Скачет вдаль Иван Царевич,
Стрел калчанами набит.
Ну, вы поняли, на чё я,
щас пашол, спасая ритм.

Штоп панятнее (!), как быстро,
Как в немом кино, он скачет,
Лук тугой на почки давит,
Но никак нильзя иначе.

Конь ***рит бля нагами,
Бутто «Ministry» ебашыт.
И кабутто древний «Slayer» …
Вопщем, напрочь сносит крышу.

***
Пазади неделя скаку,
Без еды, и без бухла.
Здесь уместно слово «срака»,
У Царевича была.

Гематома, а не жопа.
Но зато бля прискакал,
Далбаёп Иван Царевич.
А веть, это, я прагнал.


Мок бы и не тарапицца,
Пабиречь себя, каня,
Почки, стрелы, ягодицы.
Знал же бля, что прёт меня.

Васпитание другое.
Не на улицах, как мы.
Вот за это и страдает
Он, насясь туды-сюды.

Скажет Говард:
- Ваня. Нада!
Неаткажешь жы иму …

ВАНЯ!!!! Ёптыть, как без Вани?!!
(это я уже ганю).

Касманафта Ваню фспомнил.
Астахуевой друшька.
(Извини, сердешно, Люда,
сёдня только про тебя).

Пра шалаш средь поля боя,
Где фашысты быстро шли,
И на мотиках ганяли,
Па пасевам канапли.

А веть это поле Ваня,
Ахранял с ружьём тагда.
А кругом снаряды рвались,
Типа фсё. ****ец. Вайна.

- Ахуели, штоли, сцуки!! –
вылес Ваня ис палатки.
И пашол ***рить немцеф,
Обручем, ат старой катки.


Завершыф вайну с фашызмом,
Щас, с давольной ряхою,
Под Паповым он жывёт,
С Людочкой Астаховой.

В том же самом шалашэ,
В том же самом поле.
Да, канешна канапли.
Думали какое?

18.8.006.