Следы Гомера

 Плещутся волны седого Варяжского моря.
 Чистый, умытый песок золотистого пляжа
 гладким распластан ковром под моими ногами.
 Волны! О, волны! Немолчные милые волны!
 Кто научил вас напевам седой Одиссеи?

 Так. Мне понятен рассказ ваш, о волны!
 Будто бы старый Гомер здесь бывал самолично,
 будто ходил он по этому брегу морскому
 и напевал вместе с вами чуть-чуть хриповато
 песни свои, что живут и живут бесконечно,
 словно смеясь над изменчивой славой кумиров.

 Рокот прибоя и шум вездесущего ветра
 словно доносят ко мне слабый голос великого старца.
 Взгляд мой, всмотревшись в песчаную гладь побережья,
 уж отыскал среди тысяч следов поколений
 ног его старых отметы и вмятины пальцев костлявых.

 Я соразмерил мой шаг с его шагом коротким.
 Вот я иду неспеша, по следам осторожно ступая.
 Вот я уже ощущаю моими босыми ногами
 ног натруженных жар, не остывший в века непогоды.

 Мыслью своей беспокойной я уже вижу его,
 как он идёт, погруженный в глубокую думу,
 лишь иногда наклоняясь к янтарным каменьям.
 Видно порою краса янтаря - электронна,
 Светом лучистым своим привлекала вниманье поэта.

 В те времена здесь большие янтарные глыбы -
 множество мирно лежали в песке золотистом.
 Камни иные, обласканы вечным прибоем,
 были размером как девочки круглая пятка.
 Рядом другие - не меньше чуть смуглой девичьей коленки.
 Третьи, крупнее ещё, были как женская полная...
 Впрочем, что ж это я? Расчленяю так грубо на части
 то, что прекрасно в своём совершенном единстве,
 то. что по праву считают вершиной творенья.
 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

 Милые наши! Любимые наши, родные!
 Вам посвящаю свои вдохновенные песни -
 так завещал мне мой древний Великий Учитель.
 Пусть же над вами бушуют
 искристые штормы веселья!
 Пусть вас качают вседневно и сладко
 радости светлые волны!
 Пусть вас осыплют лучисто и щедро
 счастья янтарные брызги!
 ***