Александра Саломея

Что до южных границ – там как будто спокойно. Дети – в школе.
Брат вернулся в Ерушалаим, и к сроку успели дожди.
Сыновья снова в ссоре. Уж впору не видиться что ли
Им. Постарела я, тяжко на вдовий престол восходить.

Мир - скрипит по дорогам в тяжелых крестьянских колёсах,
Мир - в рыбацких солёных сетях., золотым за Гирканом
Канатом тянется – Попроси Его, сын, за людей. Эти слёзы
О них, о брате твоём, о тебе, о стране. И – как странно –

О муже жестоком, любимом, наверное... Знаю – будет пламя,
И от жара обрушатся крыши, сад укроется пеплом.,
Соль смертельная в землю впитается. Север чёрный станет
Домом. Надолго. И назовётся мессией предатель. Но светлой

Субботой (свечи, тепло сквозь прикрытые веки); Тёмной
Полоской земли ( Матросы мои – так себе мореходы,
Но дошли вот!) – надежда: "Мы вернёмся, придём, но
Иначе." И придут, но иначе. Так всходит трава, так приходят

Дети в школу, впервые. Так невеста принимает, смеётся
ктубу – пусть будет. – Да. Назначена. В спальню – луч молодой.
Так – младенца – ладонью – родился – кричи, видишь – солнце.
Так – придут. И поставят киоски со сладкой шипучей водой.