Прости их, Свобода

Опять вакханалия возле погоста!
В леса, сквозь толпу – это будет непросто,
И в спину оскалятся дула винтовок,
И снова – бежать, и навеки – ни слова

О чём-то, во что ты безвременно верил.
И вновь – по пролескам, похожий на зверя,
Вконец потерявший остатки былого
Величия, только бессмертное слово

Калечит безмозглые тонкие рёбра.
Ты был справедливый, и храбрый, и добрый.
Последним святым твоего небосвода
Осталось огромное слово – Свобода…

Огромное! – мечется, бьётся и рвётся.
Готово взорваться заморское солнце.
На площади – песни, за городом – стоны.
Оскалятся в спину стихи и знамёна,

Оскалятся хищно, голодным и драным
Безумием, пасти – как гнойные раны.
Ты понял, что загнан, как старая лошадь,
И дружно ревела безликая площадь,

Ударно ломила правдивые стёкла.
Заморское солнце кипело и блёкло.
Ты выл среди рук и заточенных палок,
А солнце кипело, кипело и знало

Как мир, Богом проклятый, в крови потонет,
И смертью копилось в дырявом озоне,
Чтоб подло и в спину – в излюбленном стиле.
Свобода, прости их, но их не учили

Ни чести, ни гордости, верному братству,
А лишь подчинять и самим подчиняться.
Бездумное сборище вместо народа.
Не мучай их, Солнце! Прости их, Свобода!..