оклик

повисла в воздухе рука
с плащом.

да уберите прочь быка!
Бык - причем?
я же пришел объясниться в любви
то есть - покаяться в сотворении мира
а бычье обличье?
ну, хочешь, - зови -
"насмешка. ирония, танец сатира"

скажешь - "трудно быть богом"?
а - рядовым творцом?

зеркало. ночь. Ван-Гога
желтое в красном
лицо
он
исступленно охнув
сверкнул острием прозрачным
стал сохнуть
Желтый Подсолнух
стал цвета слюны табачной

рана
как это странно
ухо
вот, на ладони
ухо ли? - безымянный
мятый стакан бездонный

прошелестит за сценой
"очередной - отмучен"
хлопья багровой пены
(как это больно - крючья)

о, отрезвленье боли
скажет кто, наконец
это бредет по полю
Сеятель?
Да уж... - Жнец.

глухо (в обрезок уха)
в шуме
ш-шу-ш-шепоток:
"как ты спокойно умер
рыжий Винсент Ван-Гог.
выжат и жаждой высушен
краской растерт в холсты
что ты боишься выслушать?
весь же - снаружи - ты!"

- Кто? - и сглотнул удушье,
стер оскал, словно грим
- Толку-то. резать уши
если крик - изнутри

Да, я исступленно охнув
сверкнул острием прозрачным
но и капля
- Подсолнух -
крови живой, горячей
а вот другой, краснее красного
под теплыми тугими волнами
бесстыдней женщины заласканной
а вот еще, еще подсолнухи

...и обеззубело безумие
присохло тонкой ниткой крови
горкой вроде Везувия
или шлепка коровьего
на ранке
ты же, как над планкой
над пустотой листа завис

плащ шевельнулся.
 или - лист?