Жозе-Мариа де Эредиа Мольба убитого и др

Жозе-Мариа де Эредиа
Мольба убитого
(Перевод с французского)
Jose-Maria de Heredia
La priere du mort
 

Эй, путник, погоди! Ты к Гебру* держишь путь.
Там Хилуса найди из города Кипселы**.
Поведай старику, что время подоспело
к поминкам обо мне. Уж сына не вернуть.

Я брошен здесь в кустах. Насквозь пробита грудь.
Никем не погребён, и волки грызли тело.
А горестная Тень к Эребу*** отлетела.
Никем не отомщён, и некому рискнуть.

Ступай же, дальний гость, и если – там – случится
вдруг женщину в слезах увидеть у гробницы
с отчаянным лицом под чёрною каймой,

приблизься. Не страшись ни чар, ни тёмной силы.
То плачет мать моя над урною пустой
у бугорка моей незанятой могилы.


La priere du mort

Arrete ! Ecoute-moi, voyageur. Si tes pas
Te portent vers Cypsele et les rives de l'Hebre,
Cherche le vieil Hyllos et dis-lui qu'il celebre
Un long deuil pour le fils qu'il ne reverra pas.

Ma chair assassinee a servi de repas
Aux loups. Le reste git en ce hallier funebre.
Et l'Ombre errante aux bords que l'Erebe entenebre
S'indigne et pleure. Nul n'a venge mon trepas.

Pars donc. Et si jamais, a l'heure ou le jour tombe,
Tu rencontres au pied d'un tertre ou d'une tombe
Une femme au front blanc que voile un noir lambeau ;

Approche-toi, ne crains ni la nuit ni les charmes ;
C'est ma mere, Etranger, qui sur un vain tombeau
Embrasse une urne vide et l'emplit de ses larmes.


*Гебр -.название реки в древней Фракии (нынешней реки Марицы).
** Кипсела – древний фракийский город на берегу Гебра.
***Эреб – античное божество, олицетворение вечной непроглядной тьмы
подземного царства.


Жозе-Мариа де Эредиа
Раб
(Перевод с французского)
Jose-Maria de Heredia
L’esclave

Таков я. Грязен, гол; и нищ мой скудный стол.
Я только бедный раб, и клейма есть на теле.
А прежде волен был от самой колыбели.
В прибрежной Гибле жил. Там много прытких пчёл.

В лихой, недобрый час я с острова ушёл.
Вон лебеди туда с весною полетели.
Вблизи от Сиракуз, где мёд, где птичьи трели,
ты милую мою найдёшь в одном из сёл.

Увижу ли я вновь фиалковые очи
под парой гордых дуг бровей чернее ночи?
В её глазах видна святая благодать.

Езжай, мой гость! Будь добр! Сыщи там Клеаристу.
Скажи, что я живу, чтоб только увидать
её печальных глаз живые аметисты.

(Она всегда грустна. Её легко узнать).


L’esclave

Tel, nu, sordide, affreux, nourri des plus vils mets,
Esclave - vois, mon corps en a garde les signes.
Je suis ne libre au fond du golfe aux belles lignes
Ou l'Hybla plein de miel mire ses bleus sommets.

J'ai quitte l’ile heureuse, helas !... Ah ! si jamais
Vers Syracuse et les abeilles et les vignes
Tu retournes, suivant le vol vernal des cygnes,
Cher hote, informe-toi de celle que j'aimais.

Reverrai-je ses yeux de sombre violette,
Si purs, sourire au ciel natal qui s'y reflete
Sous l'arc victorieux que tend un sourcil noir ?

Sois pitoyable ! Pars, va, cherche Cleariste
Et dis-lui que je vis encor pour la revoir.
Tu la reconnaitras, car elle est toujours triste.



Жозе-Мариа де Эредиа Пахарь
(Перевод с французского)
Le laboureur
Jose-Maria de Heredia

Вот самый прочный плуг – сверкают лемеха.
Вот сеялка его. Отлично служат косы.
Серпы нажали впрок пшеницы, ржи и проса,
и вилы хорошо таскают вороха.

Орудия крепки, но сам Пармис – труха.
Он - в восемьдесят лет - дожился до износа.
Всё Матери Богов за ласковые росы
отдаст он от души и будет без греха.

Он весь свой долгий век, под солнцем, наудачу,
пахал здесь целину, не став ничуть богаче.
Ну, что ж, чем строже жизнь, тем совесть здоровей.

Но как же он устал в пожизненном мытарстве!
И - в долгих снах своих - средь призрачных полей,
как в жизни, пашет новь уже в загробном царстве.


Le laboureur

Le semoir, la charrue, un joug, des socs luisants,
La herse, l'aiguillon et la faulx aceree
Qui fauchait en un jour les epis d'une airee,
Et la fourche qui tend la gerbe aux paysans ;

Ces outils familiers, aujourd'hui trop pesants,
Le vieux Parmis les voue a l'immortelle Rhee
Par qui le germe eclot sous la terre sacree.
Pour lui, sa tache est faite ; il a quatre-vingts ans.

Pres d'un siecle, au soleil, sans en etre plus riche,
Il a pousse le coutre au travers de la friche ;
Ayant vecu sans joie, il vieillit sans remords.

Mais il est las d'avoir tant peine sur la glebe
Et songe que peut-etre il faudra, chez les morts,
Labourer des champs d'ombre arroses par l'Erebe


Жозе-Мариа де Эредиа
Гермесу Криофору*
(Перевод с французского)
Jose-Maria de Heredia
A Hermes Criophore

Пусть Гермес пособит в Галезе нам, крестьянам,
чтоб множилось число бродячих наших стад.
Пусть попечётся он - весёлый друг наяд -
о здравии овец, чтоб нравились баранам.

Давайте угостим его хмельным и пряным.
Устроим славный пир, и бог наш будет рад.
Хоть дом под камышом убранством небогат,
хоть стол наш не алтарь – утешим полным жбаном.

Будь славен Криофор !  Разумный небожитель,
он предпочтёт дворцам убогую обитель.
Ведь души в нас щедры, и встреча – весела.

Мы жертвенник ему устроим возле сада.
Пусть ярко брызнет кровь косматого козла.
Багряней станет грунт, богаче будут гряды.


A Hermes Criophore

Pour que le compagnon des Naiades se plaise
A rendre la brebis agreable au belier
Et qu'il veuille par lui sans fin multiplier
L'errant troupeau qui broute aux berges du Galese ;

Il faut lui faire fete et qu'il se sente a l'aise
Sous le toit de roseaux du patre hospitalier ;
Le sacrifice est doux au Demon familier
Sur la table de marbre ou sur un bloc de glaise.

Donc, honorons Hermes. Le subtil Immortel
Prefere a la splendeur du temple et de l'autel
La main pure immolant la victime impollue.

Ami, dressons un tertre aux bornes de ton pre
Et qu'un vieux bouc, du sang de sa gorge velue,
Fasse l'argile noire et le gazon pourpre

*Гермес Криофор – Гермес, покровитель стад.


Жозе-Мариа де Эредиа Рано умершая
(Перевод с французского)
La jeune morte
Jose-Maria de Heredia

Кто б ни был ты, Живой, ступай себе скорей,
травы вокруг не мни, не трогай орхидеи.
Здесь пепел мой лежит в неброском мавзолее.
где изредка шуршат лишь плющ да муравей.

Ты здесь? Вот голубок воркует меж ветвей.
Будь другом! Пусть летит. Оставь свои затеи.
Хочу, чтоб он не стал добычею злодея.
О как прекрасна жизнь! Что может быть милей?

Не ведомо ль тебе? Я здесь за дверью склепа –
девица, но жена, умершая нелепо:
в день свадебных торжеств ушла я навсегда.

Глаза закрылись в час, благословенный небом.
Взамен свела меня жестокая звезда
лишь с Ночью без конца да сумрачным Эребом.

La jeune morte

Qui que tu sois, Vivant, passe vite parmi
L'herbe du tertre ou git ma cendre inconsolee ;
Ne foule point les fleurs de l'humble mausolee
D'ou j'ecoute ramper le lierre et la fourmi.

Tu t'arretes ? Un chant de colombe a gemi.
Non ! qu'elle ne soit pas sur ma tombe immolee !
Si tu veux m'etre cher, donne-lui la volee.
La vie est si douce, ah ! laisse-la vivre, ami.

Le sais-tu ? Sous le myrte enguirlandant la porte,
Epouse et vierge, au seuil nuptial, je suis morte,
Si proche et deja loin de celui que j'aimais.

Mes yeux se sont fermes a la lumiere heureuse,
Et maintenant j'habite, helas ! et pour jamais,
L'inexorable Erebe et la Nuit Tenebreuse.