Великий и Ужасный

(не для детей писано,
однако же
всем наивным и добрым детям
посвящено)


Если он ходит по сумрачным улицам…
Если в огнях фонарных сутулится…
Если в кармане желтеют бумаги…
След его тает и тает во мраке –
Где-то средь парка, средь темных аллей –
Значит, сюда заглянул чародей.

Знает любой эту истину смолоду:
Он –
Властелин Изумрудного Города!

Стелется дым антрацитовых туч,
Ветер холодный тяжел и могуч,
Листья у тополя – темные сети,
Бог пребывает в грядущем рассвете.
Чучело ходит под желтым окном,
Жалобно просится в каменный дом,
Чучело плачет, совсем как дитя,
Черные тучи по небу летят.

Где-то в тиши и во мраке аллей
Время ночей затянул чародей.

Знает любой эту истину смолоду:
Он –
Властелин Изумрудного Города!

Чучело смотрит в оконные стекла,
Шляпа на мягкой соломе намокла,
Кто его пустит в бетонное здание?
Страх незнакомого мутит сознание.
Знайте: еще не поставлена точка
В жизни погибшего русского летчика –
Якова Гудвина, полюс искавшего,
И в заполярных пустынях пропавшего.

Знает любой эту истину смолоду:
Он –
Властелин Изумрудного Города!

Страны за облачным коловращением,
За планетарным и звездным движением –
Те, что неведомой жизнью полны,
Те, что приходят, как темные сны…
Страны изведаны, карты набросаны,
Башни стоят над лихими утесами…
Тень Иисуса, умытая кровью,
Ставшая призраком у изголовья…

Знает любой эту истину смолоду:
Он –
Властелин Изумрудного Города!

Гудвин приходит за полночью следом.
След исчезает в лучах рассвета.
Люди упрятаны в клети квартир.
Страшно, когда неизведанный мир
Дверью одной отделен от мирка,
Где человек еще властен пока…
Только вся власть его писана мелом –
Гудвин сильней человечества в целом.

Знает любой эту истину смолоду:
Он –
Властелин Изумрудного Города!

Этого летчика слово железное
Делает чудо с космической бездною.
Слово его – и далекие звезды
Вмиг покидают обжитые гнезда,
Падают сквозь атмосферу Земли
И разрываются где-то вдали.

Может, когда-то, ничтожных людей
Знаком вниманья почтит чародей?

Знает любой эту истину смолоду:
Он –
Властелин Изумрудного Города!

Theophrastes
осень 2003