Он прожил целый век, вмещённый в одночасье

Он прожил целый век, вмещённый в одночасье,
Когда решился вдруг, и в небо воспарил,
Где плыли облака завистливых ненастий,
Грозя кромешной тьмой размаху белых крыл.

Но был и Солнца луч… и вновь сердцебиенье
Оттаявшего сердца под кожей счастья дня –
Велело вверх лететь… и, вопреки смятенью,
Себя Душой вписать в небесность выси… для

Живущих всех внизу, в пределах скучных улиц,
Недоуменья, иль – восторга, может быть (?),
А, может, лишь затем – чтобы они очнулись,
И тоже захотели в небесной сини плыть…

Душа была тонка… как крылья, уязвима…
Она летела ввысь, не думая о том,
Что все внизу (увы!) – земные… и ленивы…
А Он стремился вверх, Душой своей влеком…

Конечно, так лететь, прочь от земных – отрадно!..
Уже рукой подать до праведных светил…
Чем выше ты взлетел – ведь знал (?) – больнее падать!..
Да, Ангел это знал… но – так забыть хотел!

Пусть падший Ангел спит, раз ночь неутомимо
Ему воркует в снах про счастье дней иных,
Где ветер-словослов проносит Лихо мимо,
И где ответить может на все вопросы стих…