Снежная Королева

Холст пуст, лист чист.
В глазах подобие усмешки.
Похмелье? Может быть…
Он шел по улицам, не знаю по каким,
Там под ногами соль со снегом воевала.
И ветер,
В давно не стриженных гуляя волосах,
Дышал в лицо.
Январский полдень, как он темен был,
Как будто ночь полярная спустилась
На среднерусскую возвышенность.
Он шел
Не видя ничего, на слух, на ощупь,
Подальше от мучительных гудков
В холодной телефонной трубке.
Казалось, те короткие гудки
Вонзались иглами под ногти.
Разговор был краток.
И голос холоден, спокоен.
В первый раз
Он слышал, чтоб она так говорила.
Он ощутил
Всю бесконечность проводов, что доносили
Такой знакомый и любимый голос,
Произносивший незнакомые слова.
Потом гудки, короткие гудки.
Все кончено, оборвалось, потерян смысл.

Холст пуст, лист чист,
Зачем все это…
В ладони падал снег и тихо таял.
На мост взбирался замороженный троллейбус,
И Город жил своей обычной жизнью.
Но он...
Он был чужой, забытый, лишний.
Его давила тишина. Хотелось
Услышать музыку, и было все равно
Led Zeppelin или Вивальди.
Тело
Дрожало мелкой дрожью. Холод, страх,
Который появился от чего-то,
Погнал его спастись в людской толпе
От одиночества.
Трамвайное стекло
Покрыто было ледяным узором.
В нем след от пятачка был отпечатан
Наверное каким-нибудь мальчишкой.
Ну почему
В вагоне так немного пассажиров?
Своим дыханьем иней растопив,
И глядя в ледяную амбразуру,
Он ехал по заснеженной Москве.
Бульвар плыл мимо, пруд замерзший.
И кто-то там катался на коньках –
Все было как-то бледно, нереально.

Конечная.
Он вышел. Брел куда-то.
Почувствовал, что начал замерзать.
Налево – дверь. Кафе. Печально. Пусто.
За стойкой – дядька с вот таким мордоворотом
И грустными глазами.
Каким-то чудом уловил, все понял,
И, не прогнав непрошеного гостя,
Повесил на двери табличку «CLOSE»
И растворился в сумраке подсобки.

Холст пуст, лист чист,
Летят мгновенья.
Их стаи собираются в часы.
И крылья времени подставив ветру, жизнь
Летит –
Так было, есть и будет.
Все встало на места, как будто снова
Включили цвет и звук.
Он осознал,
И пулей вылетел на улицу.

Москва
Справляла вечер снежною метелью.
Машины медленно, вслепую, мимо
Катились, бесполезно пяля фары.
Прохожих не было.
Едва ль найдется тот,
Кому захочется гулять в такую вьюгу.
Никто не видел, как на лед замерзшего пруда
Вбежал отчаянно сопротивляясь ветру кто-то.
Его ждала собачая упряжка.
Он в сани плюхнулся мешком.
Каюр прикрикнул
На лающих и рвущихся вперед
Собак,
Взмахнул шестом, и сумрак проглотил
Упряжку вместе с пассажиром.

А на следующее утро
В Москву явилась оттепель и слякоть,
Ее подруга городская.
Снег,
Что за ночь наметен был, превратился
В коричневую кашу на дороге,
Начал таять.
Особняки Бульварного кольца
Сосульками украсили карнизы.
С сосулек капало, как будто кто-то плакал.
Но непонятно было кто, и в чем причина
Холодных слез.
Холст пуст, лист чист...