Ночь охранная

Эта страничка была создана теми, кто любит стихи Аллы Айзеншарф.
Сама Алла Наумовна не бывает в интернете, книги её стихов были выпущены небольшими тиражами...
Стихи публикуются с разрешения Аллы Айзеншарф.
Хочется верить, что они найдут здесь своих читателей, - так же, как нашли их в оффлайне.

Всего вам самого доброго.

И... читайте..
---

Из книги «Ночь охранная»



* * *
Так высоко они стояли,
Сияли светом облака.
И так смычок вела рука
От удивленья до печали.
И было явлено начало:
Трава, дыхание, строка.



* * *
Как долго говорю с тобой, как долго...
Уже умолкло всё, что пело прежде.
И только где-то скрипочка надежды
В ночном окне высоком не умолкла.
А может, это голые деревья
Пускаются в осеннее кочевье.



* * *
Уже разгорается утро,
Сдувает пугливую тьму.
А небо такое, как будто
Ещё не молились ему.
И росная звёздная россыпь,
Как искры вселенских огней,
Ещё не осыпалась оземь
В молчанье могил и корней.



* * *
У заката на самом краю
опалённая кружится стая.
Видно, что-то последнее знают
Эти птицы про жизнь мою.
Про её торопливый обман,
Перепутавший землю и небо.
Заливает молочный туман
Золотистую корочку хлеба.



* * *
Какой огонь, какие войны?!
Всё тихо, царственно, достойно, -
Так зелены и терпеливы
Стоят высокие крапивы.
Пускай в тени, пускай в опале,
Но только чтоб они стояли.



* * *
ВОЗДУХ

Он для дыханья невозможен.
Он – перегар. Он - выдох множеств.
В нём, пьяны вусмерть, бродят вместе
Дух раболепия и мести,
И пепел сыплется на плечи.
В нём брезжит ад. В нём гаснут свечи.



* * *
Не дай мне потерять тебя! Не дай!
Такие ветры дуют на планете.
Не дай мне Бог сказать тебе – прощай
Над непроглядной бездною бессмертья.
Но если он придёт, злосчастный миг,
Сиротский самый и неотвратимый,
Прошу, чтоб рядом он меня застиг,
Чтоб выдохнуть последнее: «любимый...»



* * *
Покидают землю гении,
Покидают, сирых, нас,
И тускнеют слух и зрение,
Злая зависть щурит глаз.
Фейерверки и мистерии –
Отсвет смерчей и пальбы.
Тыщи лет, - а всё в преддверии
Неба, памяти, судьбы.



* * *
А меня кто-то тоненько просит,
- Отпусти, - говорит, - отпусти! -
Как внезапно нахлынула осень,
Как узорчаты листья в горсти.
А ещё из-под гиблых колосьев
Что-то пробует кверху расти.



* * *
Гаснет день, и каждый след
На земле утрачен.
Колыбельный, жёлтый свет
Темноту раскачивал.
Проходивший с фонарём
Сторож или странник, -
Мы его не вспомним днём,
Каждый днём – избранник.
Нам не вспомнится, как он,
Погружаясь в полночь,
Тьму раскачивал, как звон,
И не звал на помощь.



* * *
На пенной кромке, там, где обрывалось
Волны кипенье – вечности набег,
Лежал, в песок вцепившись, человек
И что-то знал запретное про малость
Мгновений, облаков, исхода рек,
Про девочку поодаль на песке
С оплавленным мороженым в руке.



* * *
Без перил этот узенький мост над мирами.
Кто тебе обещал, что идти будет просто?
И что будет беззвёздное небо по росту,
Если вдруг на немыслимых этих подмостках
До последнего акта сыграется драма?



* * *
Боялась тишины, стыдилась пенья,
Ещё несносней – ропот или стон.
Со всех сторон, куда хватало зренья,
Всё было без названий и имён.
Я прикасалась к травам и деревьям,
И странной силой полнилась рука.
Я отправляла в новые кочевья
Озвученные ветром облака.
- Ты узнаёшь меня, праматерь Хава? –
Но безответны сердцу небеса.
И тот, кто слева – брат тому, кто справа,
И оба молча смотрят мне в глаза.



* * *
Нет, нет, мы вовсе не устали –
Блудницы, шоу, фестивали;
Фалафелем набитый рот
Уже Мессию не зовёт.
Однажды приобщённый к чуду,
От пастбищ взмывший в небеса,
Ты всё забыл: куда, откуда,
Еврей, господняя слеза.



* * *
Что-то знает роса о небе?!
Что-то знает свеча о склепе?!
Что-то слово о Боге помнит?! –
Вон как душу рыданья полнят.
Но любовь нас целует в губы,
Забытьё нам смежает веки,
И поют золотые трубы,
И текут золотые реки.
Это – росы горят как свечи,
Это – свечи звучат, как слово.
Это – слово назвать готово
Час великой и страшной встречи.



* * *
Сгорает всё – молитвы и поверья,
Невидимый – глаза нам застит дым.
И впереди бессмертья и беды
Летят по ветру золотые перья.
Заря какая! Ах, как мы горим!
Как в небе повторён Ерусалим!



* * *
Ушёл мой народ, и улёгся песок, и отныне
Какой ещё срок мне бродить в окаянной пустыне?
Рабыне дорог – для чего мне, о Бог, твоя манна?
Я памятью стану.



* * *
Сгущался мрак, чадили факелы,
и ветры – демоны толпы –
то смерчем шли на нас, то плакали
и разбивались о столбы.
И что-то дыбилось зловещее,
Чему ещё названья нет.
Никто не знал, кому завещано
Увидеть завтрашний рассвет.
И причитали громко женщины,
Казалось нам, из бездны лет.



* * *
В раю не место, переполнен ад, -
Я разделяю горнюю тревогу.
Оглядываюсь тихо на свою дорогу,
И не сужу, кто прав, кто виноват.
Безропотно я дни свои влачу,
И не молчанья – тишины хочу.



* * *
Так тихо не ходит никто, даже ветер не ходит,
Так тень не скользит по вечернему стойбищу вод,
И лист золотой не сужает круги в хороводе.
Так время плывёт мимо белых и чёрных ворот.



* * *
Твоё дыхание так жарко,
Мои объятия легки.
Тихонько кружится байдарка
На лунном пламени реки.
И где-то вскрикивает птица,
И в тишине ответа нет.
И неба звёздная страница
Читается сквозь толщу лет.



* * *
Оглянись, - нет тебя на дороге.
Только тень твоя, затихая всем телом,
Уходит в темень.
И ветка ещё качается –
Птица взлетела.



* * *
Кто же утру не рад?!
Праздную встречу.
А свечи ещё горят, - не задуваю свечи.
Я слышу звенящий рой
Огней золотых из бездны.
Ему отзываюсь: «Здесь я!»
И никого со мной...



* * *
РАЗЛУКА
 Сыну посвящается

Первый день. Какие тут заботы!
Всё плывёт и валится из рук.
Так ли неисповедимый кто-то
Очертил разлуки нашей круг?
Или, может быть, совсем иначе
В заоконной дымке голубой
Он глаза и губы обозначил,
Спрыснул кровью купол золотой?
И теперь с небес, из ниоткуда,
От камней, от крохи-деревца
Возникает медленное чудо
Голоса, касания, лица.



* * *
Я не в силах притворить окно.
Отчего так грустно ожиданье?
Видно,
Всё уже сотворено
До пылинки в этом мирозданье.
Вот она – летящая звезда,
Шёпот ветра, птичий смех сирени.
Вот они – мятущиеся тени:
Маски скорби, тайнопись стыда.
Друг мой, Друг, зови ли, не зови,
Ожиданье – миражи слепые.
Где в земной мистерии любви
Блеск и одиночество Мессии?


* * *
МУЗА

Сама двух слов не произнесши вслух,
Так чья ты тень? Чей ты бесплотный дух?
Кошмар внезапный, ангел в два крыла?
Рыдальщица у чёрного стола?
Висят все маски скорбные твои
В раскидистых садах моей любви.



* * *
А знаешь, ничего не нужно,
Когда и так немного есть.
Мы перед смертью безоружны,
На краткий миг возникнув здесь.
Как озерцо в стране скалистой
Среди беззвучия снегов,
Где всё так празднично и чисто,
И несвободно от оков.



* * *
Открой окно и слушай: ветер с моря,
О берег волны бьются не спеша.
И так легко сейчас чему-то вторит
Твоя осиротевшая душа.
Что говорят со стен тебе портреты?
Что говорят ожившие цветы?
А может, это просто ветер, это
Знакомый ветер хлынул с высоты?



* * *
Надменный оклик розы, и не стало
Иных звучаний и блаженств иных.
Из колдовского страшного состава
Задуман яд, очарованье, стих.
Я Вас звала – Вы мне не отвечали,
Я снилась Вам – Вы обрывали сон.
Вначале были розы. И вначале
В них было всё, что будет испокон.



* * *
Тополей незажжённые свечи
Я, быть может, ещё воспою,
Если будет когда-нибудь нечем
Мне закончить молитву мою;
Мужичка-муравьишку под ношей
И весёлый ромашковый сон,
И тебя, что случайно заброшен
В этот день из каких-то времён.



* * *
Может, смерть, а может, Ангел ночи
Прикасался к моему плечу,
Потому что так горели очи,
Задувало белую свечу.
Проплывали тени, как коряги,
И когда рассеивался мрак,
Что-то возникало на бумаге;
Не стихи – смятенье, росчерк, знак.



* * *
Взвивается птица кругами ввысь.
А трубные звуки не здесь, не здесь.
И если не снится, то это – жизнь,
А может быть, песня. А может – Песнь.



* * *
Живу за пределом острожным
На выжженной этой земле,
С душой колдовской и таёжной,
Как уголь мятежный в золе.
Живу у всего за пределом,
Рассвет ли, закат – не уснуть.
И всё бы, чего я хотела, -
Чтоб здесь и окончился путь.



* * *
Отброшена мучительная маска.
Спектакль уже доигран до конца,
А всё в ушах суфлёрская подсказка,
И в зеркале – о, ужас! – нет лица.
И в пустоте покинутого зала
Клубится бездна. Что о ней я знала?!



* * *
В берлоге, логове, гнезде –
Везде у зверика и птицы,
У взбухших зёрен в борозде
Такие праведные лица.
Нас повторяют зеркала,
Им – вторит вечный свод небесный.
Так вот откуда эти песни
И дерзость когтя и крыла.



* * *
Ложится ночь на полотно
Мазками чёрными и красными.
Костра горящее крыло
Ещё кричит во тьму бессвязное.
Швыряет искры ночи в пасть,
И стынут звёзды, кружат перья,
И тщатся, белые, упасть
На холст, на вымысел, в поверья.



* * *
Сыростью веет, и тихо так, тихо
Что-то заводит своё комариха,
Что-то трубит о грядущем покое.
Пусть себе. Главное - нас уже двое.
Небо темнеет, и значит – так надо:
Встретиться в звёздах с мерцающим взглядом,
Всё рассмотревшим – земное, земное...
Пусть себе. Главное – нас уже трое.
Ночь. Растворилась во мраке дорога.
Трое. А это не мало? Не много?



* * *
Здесь вечность дробила каменья,
трубила и била оплечь,
от первых костров до возжженья
высоких и царственных свеч.
Лицо от личины до лика
Оплавлено в этом огне.
И вот она – тяжкая книга
о Нём. О тебе. Обо мне.



* * *
И что за вечер! Тёмный купол
Блистал вселенской мишурой,
И мир кружился сам собой,
И что-то повторяли губы.
И в берег плакался прибой.
И рыбина в предсмертном блеске
Всё шире раскрывала рот,
И глаз её, как око фрески,
Не умещался в небосвод.



* * *
Ночь приходит, и над нами
Лунных листьев лепет влажный.
Мы ещё не знаем сами,
Как нам это будет важно.
Этот вздох, прикосновенье, -
Ах, как сердце время слышит!
Только голос, только пенье
И обманчивей, и выше,
И страшнее слёз на лицах
И огня, что корчит струны.
Ночь охранная вершится.
Дрожь и лепет листьев лунных...



* * *
Есть у белого каленья
Отсвет мертвенный свинца –
Чуть закончится терпенье
Сына, духа и отца.
Чужаки, единоверцы –
Все рядком лежат, рядком,
Ухо к уху, сердце к сердцу,
Умный рядом с дураком.
Смотрят звёзды оком зрячим:
Рвы, курганы, колеи.
И Всевышний слёз не прячет:
- Дети лютые мои!...



* * *
Расчёсываю волосы. Они –
Моих раздумий тайное начало.
В них голубые плещутся огни,
И затихают под рукой печали.
Они текут ручьями до колен,
На струйки разбиваются о что-то.
И время – белый Ангел перемен –
Сдувает с них тихонько позолоту.



* * *
Знаю, знаю – колдуньей слыву.
Как ещё бы вам выжить без сказки?!
Мне и впрямь хорошо на плаву,
На метле, на звезде без опаски.
Только не окликайте меня,
А иначе – всмотрюсь в ваши лица
И уже не смогу удивиться
На кровавые блики огня.



* * *
- Всё к лучшему, - сквозь слёзы причитала,
Когда несла два вымокших крыла,
Шла от тебя, в Приют Незнанья шла...
У Бога нет конца, есть лишь начало.



* * *
И так здесь молятся и просят,
И безответно всё звучит,
Как будто звёзды в безголосье
Звенят и падают в ночи.
И кто-то факелы проносит.



* * *
Какие ни вершились бы дела на белом свете,
В мой день рожденья я уже была за всё в ответе.
Душа моя печалей не хранит,
Но в спешный час земного погребенья
Пусть в тишине по вышнему веленью
За вас моя молитва прозвучит.



* * *
Мне показалось, будто это ты
С цветами белыми стоишь сейчас за дверью,
И так был жуток этот миг доверья –
Лететь к тебе и падать с высоты,
Раскинув руки и теряя перья.



* * *
И всё, что щедро дал мне Бог, -
Он дал мне силу.
Не оглянулась на порог,
Не голосила.
Ушла сквозь выкрики и ночь
По звёздным граням.
Ушла доверчивая дочь
В страну Незнанья.



* * *
Смеясь, ручей толкался в берега
и маленькие камешки ворочал,
и лягушонок смело рожи корчил,
и тихо травы гладила рука,
как влажные вихры зелёных строчек,
как волосы твои, как облака.



* * *
Нет, я к тусовкам не приучена,
Что делать в куче, - я не знаю.
И лишь от случая до случая
Чуть слышно губы разжимаю:
А вдруг проклятье, вдруг – пророчество?!
И просто – говорить не хочется.



* * *
Девочка, возникшая в окне,
Ничего не знает обо мне.
Эта осторожная прохожая
Ходит, на судьбу свою похожая.
Разве что – весёлая коса,
Да старинной росписи глаза,
Да в заплечьях ветры залегли,
Как-то раз ослушавшись земли.



* * *
До завидного просто
Счастье в сути своей:
Колыбельные гнёзда
На руках у ветвей,
В сладкой дрёме акаций –
Пчелиная прыть.
И не надо казаться,
Достаточно – быть
Муравьём оголтелым,
Перепевом скворца,
Неоконченным делом
В мастерской у Творца.



____________

http://www.stihi.ru/2007/08/17-2607 - вторая часть подборки стихотворений из книги "Ночь охранная"