Лебезит белизна воздвижения света и свода

Лебезит белизна воздвижения света и свода,
Обнажая хрусталь очертанием спелого бра,
Не сгущая усталость инстинктом привычного рода,
Вопреки пустоте, затаённой за множеством врат.
И отымет слеза осязаемость сизой лачуги
На чужой параллели старательно сомкнутых век,
Одарённым ребёнком до одури взрослых врачуя,
Облачением в ризы, впервой перепутав, где верх.
С облегченьем вздохнув и вдохнув снизойдённую слабость
Незадёрнутых дней, что шершавили тучами длань,
Опьянённого солнцем лица воспалённого лапоть
(Щи хлебать, да и только), забытую рваную грань.
И герань выгорает и горе тому, кто наполнен
Полированным блеском надуманной праздности дней
Очумелого счастья, что вызрело прямо на боли,
Дожидаясь возмездия и проповедуя в ней.
Как наивно на иней слетится наитие истин
От неистовых листьев остатки предсумрачных слов.
Избежание времени, как избавленье от чисел,
Возвращает на круги, чтоб всё поиначилось вновь.