Вино и глина, или беседы с Хайамом. Беседа 5

* * *
О.:
О душа! Ты меня превратила в слугу.
Я твой гнет ощущаю на каждом шагу.
Для чего я родился на свет, если в мире
Все равно ничего изменить не могу?

В.:
Душа моя, пока в согласье мы –
Мне наплевать на этот мир Господень,
Что полон злобы и кромешной тьмы.
Пока свободна ты – и я свободен…

* * *
О.:
И того, кто умён, и того, кто красив,
Небо в землю упрячет, под корень скосив.
Горе нам! Мы истлеем без пользы, без цели.
Станем бывшими мы, бытия не вкусив.

В.:
Умрут – и кто умён, и кто красив.
Но жили ведь, обласканы природой.
А ты себе бессмертия проси
За то, что дураком жил и уродом…

* * *
О.:
Мне одна лишь отрада осталась: в вине.
От вина лишь осадок остался на дне.
От застольных бесед ничего не осталось.
Сколько жить мне осталось – неведомо мне.

В.:
Всем говоришь, Хайам, что ты – мужчина.
Так что же ищешь ты на дне кувшина?
В кувшине есть конец, но нет начал.
И истину никто там не встречал…

* * *
О.:
Когда голову я под забором сложу,
В лапы смерти, как птица в ощип, угожу –
Завещаю: кувшин из меня изготовьте,
Приобщите меня к своему кутежу!

В.:
Коль в ощип угодил, голубчик,
Тебя ждет не кувшин, а супчик...

* * *
О.:
Долго ль спину придется мне гнуть или нет,
Скоро ль мне суждено отдохнуть или нет –
Что об этом вздыхать, если даже вздыхая,
Я не знаю: успею вздохнуть или нет?

В.:
Пока ещё держит рука,
И ум не весь ещё пропит,
Хайам, наливай стакан,
Нас вечность торопит...

* * *
О.:
Жизнь – мираж. Тем не менее – радостным будь.
В страсти и в опьянении – радостным будь.
Ты мгновение жил – и тебя уже нету.
Но хотя бы мгновение – радостным будь!

В.:
Хайам на жизнь посмотрит спьяна:
Сплошь радость и фата-моргана.
С похмелья утром глянет – аж
Трясет: унынье и мираж…

* * *
О.:
Рано утром я слышу призыв кабака:
"О безумец, проснись, ибо жизнь коротка!
Чашу черепа скоро наполнят землею.
Пьяной влагою чашу наполним пока!"

В.:
Прекрасной жизнь его была:
Не зная будничных забот,
Хайам гуляет, пишет, пьёт.
А на великие дела
С утра кабак его зовет…

* * *
О.:
От безбожья до Бога – мгновенье одно,
От нуля до итога – мгновенье одно.
Береги драгоценное это мгновенье:
Жизнь – ни мало, ни много – мгновенье одно!

В.:
От безбожья до Бога – один только шаг,
От нуля до итога – один только шаг,
От рожденья до смерти – один только шаг.
Неспешно шагает по жизни ишак…

* * *
О.:
Лучше сердце обрадовать чашей вина,
Чем скорбеть и былые хвалить времена.
Трезвый ум налагает на душу оковы.
Опьянев, разрывает оковы она.

В.:
Гулять и пить душа горить,
Всегда мы хочем все и разом.
И обо чтом здесь говорить?
Нам для затем и даден разум…

* * *
О.:
Некто мудрый внушал задремавшему мне:
- Просыпайся, счастливым не станешь во сне.
Брось ты это занятье, подобное смерти.
После смерти, Хайам, отоспишься вполне!

В.:
Некто мудрый внушал задремавшему мне:
- Просыпайся, прокиснет вино в кувшине.
Брось ты это занятье, подобное смерти. -
После смерти, Хайам, ты проспишься вполне!

* * *
О.:
Принесите вина – надоела вода!
Чашу жизни моей наполняют года.
Не к лицу старику притворяться непьющим.
Если нынче не выпью вина – то когда?

В.:
Хайам говорит – надоела вода?
Но воду ты в жизни не пил никогда.
Вода тебе в рот попадала, по слухам,
Лишь раз – когда мыла тебя повитуха…

* * *
О.:
Мертвецам всё равно: что минута – что час,
Что вода – что вино, что Багдад – что Шираз.
Полнолуние сменится новой луною
После нашей погибели тысячи раз.

В.:
Мертвецу всё равно: что минута – что час,
Что вода – что вино, что Багдад – что Шираз.
Удел мертвеца безотраден и горек.
Насколько ж счастливее алкоголик!

* * *
О.:
Да пребудет вино неразлучно с тобой!
Пей с любою подругой из чаши любой
Виноградную кровь, ибо в черную глину
Превращает людей небосвод голубой.

В.:
"Пей с любою подругой из чаши любой…"
Что такое я слышу, Хайам, Бог с тобой:
СПИД кругом - хоть под вечер не выйди из дома,
А теперь еще и небосвод голубой…

* * *
О.:
То, что Бог нам отмерил однажды, друзья,
Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.
Постараемся с толком истратить наличность,
На чужое не зарясь, взаймы не прося.

В.:
То, что Бог нам отмерил однажды, друзья,
Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.
Но в лицо рассмеялось Всевышнему нагло
Человечество - и появилась виагра...

* * *
О.:
Виночерпий, налей в мою чашу вина!
Этой влагой целебной упьюсь допьяна,
Перед тем как непрочная плоть моя будет
Гончарами в кувшины превращена.

В.:
Над харабатом вороны галдят,
Хайам смутил их опыт вековой:
Лекарство в дозах лошадиных – яд,
А этот бочку выпил – и живой...

* * *
О.:
Принеси заключенный в кувшине рубин –
Он один мой советчик и друг до седин.
Не сиди, размышляя о бренности жизни, -
Принеси мне наполненный жизнью кувшин!

В.:
Огляделся Хайам вокруг –
Лишь кувшин и советчик, и друг.
Так и пил он один за столиком:
Кто же хочет сидеть с алкоголиком…

* * *
О.:
Пристрастился я к лицам румянее роз,
Пристрастился я к соку божественных лоз.
Из всего я стараюсь извлечь свою долю,
Пока частное в целое не влилось…

В.:
Пристрастился я к соку божественных лоз.
И страсть моя долго длилась,
Пока частное в целое не влилось
И струйкой пенной не вылилось…

* * *
О.:
Снова вешнюю землю омыли дожди,
Снова сердце забилось у мира в груди.
Пей с подругой вино на зеленой лужайке,
Своей песней хмельной мертвецов разбуди!

В.:
Ты, Хайам, не ори, мертвецов не буди.
Представь себе: ёкнуло что-то в груди,
Ты устал и прилёг – вдруг над свежей могилой
Станут песни похабные петь и блудить…

* * *
О.:
В окруженье друзей, на веселом пиру
Буду пить эту влагу, пока не умру!
Буду пить до конца из гончарных изделий,
До того как сырьем послужить гончару.

В.:
И вот, Хайам, когда ты помрёшь,
Сильно лишку перехватив,
Прах твой гончар разомнет: - Ну, что ж,
Пойдёт. На глиняный презерватив...

* * *
О.:
Так как все за меня решено в вышине
И никто за советом не ходит ко мне –
Зачерпни-ка мне в чашу вина, виночерпий:
Выпьем! Горести мира утопим в вине.

В.:
Так как все за меня наверху решено
И никто не приходит ко мне за советом -
Все как было - говно, так и будет - говно.
Ну, а я буду в белом при этом...

* * *
О.:
Не выращивай в сердце печали росток,
Книгу радостей выучи, друг, назубок,
Пей, приятель, живи по велению сердца:
Неизвестен отпущенный смертному срок.

В.:
Мы книгу эту изучали
На нарах, вдоль и поперёк:
И радости в ней, и печали,
И каждому – статья и срок…

* * *
О.:
Долго ль будешь, мудрец, у рассудка в плену?
Век наш краток – не больше аршина в длину.
Скоро станешь ты глиняным винным кувшином.
Так что пей, привыкай постепенно к вину!

В.:
По жизни нетвердо бредёшь полупьяным,
И жизнь ты свою измеряешь стаканом.
Но меры иные встречаются рядом:
Построенным домом, посаженным садом…

* * *
О.:
От того, что неправеден мир, не страдай,
Не тверди нам о смерти и сам не рыдай,
Наливай в пиалу эту алую влагу,
Белогрудой красавице цердце отдай.

В.:
Рыдай – не рыдай, страдай – не страдай,
Этой проблеме – вечность:
Белогрудой красавице сердце отдай,
Ибо там – бессердечность…

* * *
О.:
Тот, кто мир преподносит счастливчикам в дар,
Остальным - за ударом наносит удар.
Не горюй, если меньше других веселился.
Будь доволен, что меньше других пострадал.

В.:
Господь тебе чего-то недодал?
Считай, других ты меньше пострадал,
И бед грядущих остерёгся ловко:
Ведь сыр бесплатен только в мышеловке…

* * *
О.:
Как прекрасны и как неизменно новы
И румянец любимой, и зелень травы!
Будь веселым и ты: не скорби о минувшем,
Не тверди, обливаясь слезами: "Увы!"

В.:
Не тверди, обливаясь слезами "Увы!",
Увяданье заметив и членов, и черт.
И вопли, и сопли, увы, не новы.
Гордись своим статусом новым - "эксперт".

* * *
О.:
Встанем утром и руки друг другу пожмем,
На минуту забудем о горе своем,
С наслажденьем вдохнем этот утренний воздух,
Полной грудью, пока еще дышим, вздохнем!

В.:
Встать на заре – совсем не будет в труд ей,
Тебе дать, старый, руку. Но, при том,
Красотка дышит белой полной грудью,
А ты – обвислым дряблым животом…

* * *
О.:
В жизни трезвым я не был, и к Богу на суд
В Судный день меня пьяного принесут!
До зари я лобзаю заздравную чашу,
Обнимаю за шею любезный сосуд.

В.:
В жизни трезвым ты не был, и к Богу на суд
В Судный день тебя, пьяного, не понесут.
И ты не узнаешь, что Сущий и Истинный
Всем пришедшим в тот день объявит амнистию…

* * *
О.:
Брось молиться, неси нам вина, богомол,
Разобьем свою добрую славу об пол.
Все равно ты судьбу за подол не ухватишь –
Ухвати хоть красавицу за подол!

В.:
Ты разбил свою добрую славу об пол,
Ухватив ту красавицу за подол.
А красотка судьбу твою определила,
Приложив раз-другой тебя фейсом об стол…

* * *
О.:
Луноликая! Чашу вина и греха
Пей сегодня – на завтра надежда плоха.
Завтра, глядя на землю, луна молодая
Не отыщет ни славы моей, ни стиха.

В.:
Чашу смеси гремучей – вина и греха –
Нынче выпил, а завтра головка плоха.
Грустно глядя на землю, луна молодая
Не отыщет ни славы твоей, ни стиха…

* * *
О.:
Мой закон: быть веселым и вечно хмельным,
Ни святошей не быть, ни безбожником злым.
Я спросил у судьбы о размере калыма.
"Твое сердце, - сказала, - достойный калым!"

В.:
"На переднем Стенька Разин,
Развеселый и хмельной…"
Впрочем, что это со мной, -
Вы же из времен из разных…

* * *
О.:
Виночерпий, бездонный кувшин приготовь!
Пусть без устали хлещет из горлышка кровь.
Эта влага мне стала единственным другом,
Ибо все изменили – и друг, и любовь.

В.:
"Он знал одной лишь думы власть,
Одну, но пламенную страсть…"
Тебя волнует мысль одна:
Чтобы кувшин твой был без дна…

* * *
О.:
Травка блещет, и розы горят на кустах…
В нашей утренней радости кроется страх,
Ибо мы оглянуться с тобой не успеем –
Травку скосят, а розы рассыплются в прах.
В.:
С утра Хайаму отравляет радость
От жизни ожидаемая гадость.
А к вечеру он весел: с головой
Обгадился. Но это ж не впервой!

* * *
О.:
Рыба утку спросила: "Вернется ль вода,
Что вчера утекла? Если – да, то – когда?"
Утка ей отвечала: "Когда нас поджарят –
Разрешит все вопросы сковорода!"

В.:
Пескарь премудрый у зубастой щуки
О смысле жизни в глубине пруда
Брал интервью. Та: " Смысл - такая штука:
Кому - пескарь, кому - сковорода..."

* * *
О.:
Дай мне влаги хмельной, укрепляющей дух.
Пусть я пьяным напился и взор мой потух –
Дай мне чашу вина! Ибо мир этот – сказка,
Ибо жизнь – словно ветер, а мы – словно пух…

В.:
Мир этот - сказка, жизнь эта - ветер,
А мы - тополиный пух.
Всех нас реальней на этом свете
Гарри Поттер и Винни-Пух...

* * *
О.:
Рыба утку спросила: "Вернется ль вода,
Что вчера утекла? Если – да, то – когда?"
Утка ей отвечала: "Когда нас поджарят –
Разрешит все вопросы сковорода!"

В.:
Пескарь премудрый у зубастой щуки
О смысле жизни в глубине пруда
Брал интервью. Та: " Смысл - такая штука:
Кому - пескарь, кому - сковорода..."

* * *
О.:
Круг небес, неизменный во все времена,
Опрокинут над нами, как чаша вина.
Эта чаша, которая ходит по кругу.
Не стони – и тебя не минует она.

В.:
Мы пили: с ладони, из фунтика, мыльницы,
Из горла, из блюдца – с прихлебом и без.
Было б вино, а уж выпить - измылимся.
Но чтоб догадаться – из чаши небес…

* * *
О.:
Когда ветер у розы подол разорвет –
Мудрый тот, кто кувшин на двоих разопьет
На лужайке с подругой своей белогрудой
И об камень ненужный сосуд разобьет!

В.:
Когда ветер у розы подол разорвет, -
Ох, и ветреной роза была! -
В ту прореху тишком старый червь заползет...
Для него ли та роза цвела?

* * *
О.:
Встань и полную чашу налей поутру,
Не горюй о неправде, царящей в миру.
Если б в мире законом была справедливость –
Ты бы не был последним на этом пиру.

В.:
Встань и полную чашу налей поутру,
И здоровье поправит она.
О жестокой неправде, царящей в миру,
Не горюй - это все с бодуна...

* * *
О.:
Жизнь в разлуке с лозою хмельною – ничто.
Жизнь в разлуке с певучей струною – ничто.
Сколько я ни вникаю в дела под луною:
Наслаждение – все, остальное – ничто!

В.:
С хмельной лозой, с певучею струной
Во что-то вникнуть сложно под луной.
Пойди, проспись, Хайам, а завтра днём
Ты в дело вникнешь и с твоим умом...

* * *
О.:
С той, чей стан – кипарис, а уста – словно лал,
В сад любви удались и наполни бокал,
Пока рок неминуемый, волк ненасытный,
Эту плоть, как рубашку, с тебя не сорвал!

В.:
В сад любви собираясь, наполни бокал.
Ту, чей стан - кипарис, а уста - словно лал,
Без бокала увидишь, - прости уж меня, -
Станом - винная бочка, устами - змея...

* * *
О.:
Не горюй, что забудется имя твое.
Пусть тебя утешает хмельное питье.
До того как суставы твои распадутся –
Утешайся с любимой, лаская ее.

В.:
Не горюй, что забудется имя твоё,
Пусть тебя утешает хмельное питьё.
Когда твои суставы распадутся,
Любимой утешители найдутся...

* * *
О.:
Следуй верным путем бесшабашных гуляк:
Позови музыкантов, на ложе возляг,
В изголовье – кувшин, пиала – на ладони,
Не болтай языком – на вино приналяг!

В.:
Плюй на дела, на долги и обязанности,
Плюй на жену, на детей и привязанности,
Пей, и горит всё пусть синим огнём!
"Верной дорогой, товарищ, идём..."

* * *
О.:
Чем стараться большое именье нажить,
Чем себе, закоснев в самомненье, служить,
Чем гоняться до смерти за призрачной славой –
Лучше жизнь, как во сне, в опьяненье прожить!

В.:
Кто, по Хайаму, прожил жизнь в тумане,
Тот упустил и лайф, и кайф, и мани...

* * *
О.:
Словно ветер в степи, словно в речке вода,
День прошел – и назад не придет никогда.
Будем жить, о подруга моя, настоящим!
Сожалеть о минувшем – не стоит труда.

В.:
Словно ветер в степи, словно в речке вода,
Ночь ушла, и ее не вернуть никогда.
Так живи, наслаждаясь стоящим,
А что кончил - забудь навсегда...

* * *
О.:
Речка. Нива за речкою. Розы цветут.
Вижу: юные гурии мимо идут.
Принеси мне вина, не зови на молитву.
Те, что пьют спозаранку, - Аллаха не чтут!

В.:
Речка. Садик за речкою. Розы цветут.
Вижу, юные гурии в садик идут.
Принеси мне вина, вознесу я молитву,
Чтобы сил дал Аллах на великую битву...

* * *
О.:
Ты не знаешь, о чем петухи голосят?
Не о том ли, что мертвых не воскресят?
Что еще одна ночь истекла безвозвратно,
А живые, об этом не ведая, спят?

В.:
Ну, что там петухи так голосят?
Кто в эту ночь уснул навек - не воскресят.
Но это вряд ли важно нам сейчас -
Ведь за ночь и на миг мы не сомкнули глаз...

* * *
О.:
Не пекись о грядущем. Страданье – удел
Дальновидных вершителей завтрашних дел.
Этот мир и сегодня для сердца не тесен –
Лишь бы ты отыскать свою долю сумел.

В.:
Ни безрук ты, Хайам, ни безног, ни горбат,
Но уделом избрал погребок-харабат,
Где ни солнца, ни звона копыт и ни песен.
Это здесь твой удел, что для сердца не тесен?

* * *
О.:
Не таи в своем сердце обид и скорбей,
Ради звонкой монеты поклонов не бей.
Если верного друга сейчас не накормишь –
Все сожрет без остатка наследник-злодей.

В.:
Мы с тобою не ели, по-моему, неделю,
И в желудке жестоко рычит аппетит.
Если ты не накормишь меня до постели,
Наша ночь мимо цели стрелой пролетит...

* * *
О.:
Злое небо над нами расправу вершит.
Им убиты Махмуд и могучий Джамшид.
Пей вино, ибо нету на землю возврата
Никому, кто под этой землею лежит.

В.:
"Запад есть Запад", - Киплинг сказал.
"Восток – дело тонкое", - Сухов сказал.
Лишь мудрый Хайам ничего не сказал,
Поскольку он лыка уже не вязал…

* * *
О.:
Не пекись о грядущем. Страданье – удел
Дальновидных вершителей завтрашних дел.
Этот мир и сегодня для сердца не тесен –
Лишь бы ты отыскать свою долю сумел.

В.:
Ни безрук ты, Хайам, ни безног, ни горбат,
Но уделом избрал погребок-харабат,
Где ни солнца, ни звона копыт и ни песен.
Это здесь твой удел, что для сердца не тесен?

* * *
О.:
"Как там – в мире ином?" – я спросил старика,
Утешаясь вином в уголке погребка.
"Пей! – ответил. – Дорога туда далека.
Из ушедших никто не вернулся пока."

В.:
Хайам в своем углу рыдает безутешно.
Остался он один: друзья его поспешно
Покинули сей мир. При том так пьяны были,
Что друга своего с собою взять забыли...

* * *
О.:
Если сердце мое отобьется от рук,
То куда ему деться? Безлюдье вокруг!
Каждый жалкий дурак, узколобый невежда,
Выпив лишку, Джамшидом становится вдруг.

В.:
В компании со мной вина кувшин и кружка,
А сердце я и нрав упрятал под подушку.
Нет, выпив лишку, богатырь я тоже,
Но все же, знаете, не хочется по роже...

* * *
О.:
Вереницею дни-скороходы идут,
Друг за другом закаты, восходы идут.
Виночерпий! Не надо скорбеть о минувшем.
Дай скорее вина, ибо годы идут.

В.:
Ночь за ночью идут, дней не вижу совсем.
Сколько лет здесь сижу? Может, пять, может, семь.
Вижу только закаты, восходы – никак.
Виночерпий, вина! Что-то в мире не так...

* * *
О.:
День прекрасен: ни холод с утра, ни жара.
Ослепителен блеск травяного ковра,
Соловей над раскрытою розой с утра
Надрывается – браться за чашу пора!

В.:
В весеннем расцветающем саду
Так тонко ощущаешь красоту:
"Вот это роза, блин! Ш-шоб я так жил!" –
Присел под куст и кучу наложил...

* * *
О.:
Ранним утром, о нежная, чарку налей,
Чанг настрой и на чанге играй веселей,
Ибо в прах превратило и Джама и Кея
Это вечное круговращение дней.

В.:
"Чунга-чанга, чудный остров,
Жить на нём легко и просто..."
Утром чарочку налей:
- Бу-у-м здоровы, Джам и Кей!

* * *
О.:
Лунным светом у ночи разорван подол.
Ставь кувшин поскорей, виночерпий, на стол!
Когда мы удалимся из дольнего мира,
Так же будет луна озарять этот дол.

В.:
Лунным светом у ночи разорван подол,
Юным ветром у розы разорван подол,
У красавицы страстью разорван подол.
Жаль, ревнивым вином я отправлен под стол…

* * *
О.:
Научась отличать свои руки от ног,
Я рукой шевельнуть самовольно не мог.
Жаль, что в счет мне поставят бесплодные годы,
Когда не был я пьян, когда был одинок.

В.:
Научась отличать свои руки от ног,
Ты рукой шевельнуть самовольно не мог –
Дозволенье на то ниспослать должен Бог.
Ты, Аллаха отринув, свободен давно,
Но тебе не даёт шевельнуться вино.
И осталась одна только рифма – говно...

* * *
О.:
Пей вино, ибо радость телесная – в нем.
Слушай чанг, ибо сладость небесная – в нем.
Променяй свою вечную скорбь на веселье,
Ибо цель, никому не известная, - в нем.

В.:
Устроил жизнь свою приятно:
Тебе вино дарило радость,
Вкушал ты звуков чанга сладость,
Использовал красоток слабость.
О чем скорбел ты – не понятно...

* * *
О.:
Что меня ожидает – неведомо мне,
Скорбь рождает раздумье о завтрашнем дне.
Пей, Хайам! Не пролей ни глотка этой влаги,
Этой жизни, которой все меньше на дне.

В.:
Что тебя ожидает – простейший вопрос:
Абстиненция, тремор, склероз и цирроз…