Образа

Её память терзала, как ночью гроза,
Чьи разводы поспорят с ночной чернотой,
Из-под пыли хихикнувшие образа,
Те, кто в шаге от бездны не крикнули: "Стой!"

А кто-то в красном плаще всё смеялся над ней,
Под окном, за портьерой ей слышался смех.
По ночам ей казалось - приходят за ней,
Но не скрипнули двери - и брезжит рассвет.

И она всё крошила бокалов хрусталь,
Детский смех принимая за полнОчный вой,
И сквозь зубы шептала: "Чужого не жаль",
И в глазах потемневших упрятала боль.

А кто-то в белой рубахе всё кланялся ей,
В зеркалах, на паркете тот образ дрожал.
Но смеются верхушки седых тополей -
Возвращается в ножны старинный кинжал.

И рука задрожит, сталь сжимая опять.
Ей бы на пол свалиться, наплакаться всласть,
Только что-то удержит - струною стоять,
Лишь в покоях без сил в одеяла упасть.

А кто-то в чёрной сутане крестился над ней
Торопливо, со страхом - и крест её жёг.
Она прятала ярость в язвительный хмель
И болезнь распознать лучший лекарь не смог.

Напряжение рвАлось - и треснула вдруг
Скорлупа беглых взглядов, уклончивых слов.
Ей бы всех изувечить - друзей и подруг,
Но пролить получилось свою только кровь.

А кто-то в рыцарских латах всё плакал над ней.
Захлебнувшись от боли, свеча умерла.
Ей ладонь бы на лоб, крепкий чай да постель,
Только рядом лишь тени - такие дела...