Она так долго безответно любила...

Она так долго безответно любила,
Что в свои восемнадцать лет
На нетронутое мужчиною тело
Наложила строжайший запрет.

Она просто не знала, как можно
Тратить жизнь по пустым мелочам,
Шла к судьбе своей осторожно.
И скучала одна по ночам.

Все ждала заветного принца,
«Белого рыцаря на дивном коне».
Нестерпимо хотелось влюбиться
И забыться в этом сказочном сне.

Но среди неслучайных прохожих
И привычной мирской суеты
Не нашлось и тени, похожей
На ее неземные мечты.

Так смиренно душа уходила
В мир пустых ожиданий и снов,
Где в бездонном небе парила
В кровь избитою птицей любовь.

Становились нечеткими лица
И на землю спускался туман –
Это в детское сердце вселился
Подлый друг его – самообман.

Ее уже ничто не тревожит.
Пролетают мимо дела.
И тоска злая душу не гложет.
Потому что душа умерла.

Она спешит попрощаться с землею,
Закрывая от жизни глаза,
Чтобы вновь повстречаться с мечтою,
Где возможно любое «нельзя».

Так проходит бесценное время.
День за ночью, сливаясь в года.
И ей кажется, будто другою
Ей не стать уже никогда.

Она пыталась заняться собою,
Пробудиться от долгого сна.
Но так трудно бороться одною,
Когда против тебя ты сама.

И, спускаясь в сознанья глубины,
Безуспешно старалась понять,
Как позволила без лишних усилий
В этом мире себя потерять.

Так, блуждая в сыром подземелье
Мрачных мыслей и грустных картин,
Натыкаясь на камни и терни,
Находила вдруг лучик один,

Лучик робкой, но светлой надежды
На возрожденье погибшей души.
И все чувства, забытые прежде,
Пробуждали силы в ней жить.

Это он, ее добрый учитель,
Несмотря на прошествие лет,
Каждый миг, будто ангел-хранитель,
Зажигал в ней чудесный тот свет.

В час, когда было так одиноко,
Все ее мысли были о нем,
О таком безнадежно далеком
И таком близком, родном.

В глубине одинокого сердца,
Закрывая на легкий крючок,
Она хранит за разбитою дверцей
Воспоминаний своих сундучок.

Там есть все: волшебные сказки,
Звезды, музыка, небо, цветы,
Из весенней радуги краски
И нежные, как сама природа, мечты.

Там есть мудрость простых убеждений
И желаний первых поток,
Высота неземных откровений,
Пережитых страданий урок…

Но, быть может, этот интересный мужчина
С заботливым взглядом отца,
Несмотря ни на что, и есть та причина,
Что превратила ее в мертвеца?

Ведь среди разнообразных мелодий
И в палитре многоликой толпы
Всякий раз она непременно находит
Лишь любимые до боли черты.

Замыкаясь на образе светлом,
Жизнь проводит среди темноты,
Отдаваясь любви безответной,
Все твердит: «Милый мой, где же ты?»…

Но наступит святое мгновенье,
Красным шаром с неба глянет луна.
В темноте утопив все сомненья,
На невозможное решится она.

Не стерпев холод, жалящий сердце,
Не допив одиночества яд,
Она придет к нему, чтоб согреться,
Ощутив на себе его взгляд.

Чтобы просто еще раз увидеть
Мягкий свет от внимательных глаз.
Этой ночью он должен услышать
Ее длинный несвязный рассказ.

Она захочет излить ему душу,
Признаваясь в нелепой любви,
Свято веря, что так будет лучше,
Справедливей, честней для двоих.

Две горячие, большие слезинки,
Покидая мир измученных глаз,
Как иллюстрационные картинки,
Завершат ее грустный рассказ.

И мужское сильное сердце
Вдруг сожмется от непонятной тоски,
Кровь, нахлынув, запульсирует в венах,
Обожжет на мгновенье виски.

Он непременно захочет утешить
Это запутавшееся в сомненьях дитя.
И со влажной щеки рукою
Оботрет слезинки шутя.

Притянув малышку за плечи,
Прижмет покрепче к широкой груди,
Обещая, что теперь будет легче,
И все плохое уже позади.

Утонув, его пальцы исчезнут
В мягком шелке золотистых волос,
Не заметив в глазах девчонки застывший
Не по-детски серьезный вопрос.

Словно крохотной дикою птичкой
Будет биться ее сердце в груди.
Две короткие мысли вдруг вспыхнут:
«Скажи «нет»! «Уходи! Уходи!»

Но аромат столь любимого тела
И волшебное тепло его рук
Не позволят и шагу ей сделать
За магически замкнутый круг.

Еще ближе и уже горячее
Его дыханье возле девичьих губ.
Ей покажется, будто на свете
Больше нет ни потерь, ни разлук.

Все вокруг, растворяясь, исчезнет.
Только двое – лишь Он и Она.
Он, исполненный мужского желанья,
И Она, от него без ума.

Потеряются формы и звуки
Унесутся совсем далеко.
То, что раньше не делали руки,
Вдруг окажется очень легко.

Она будет следить за движеньем
Его тела, его губ, его глаз,
Точно зная, что станет последним
Самый важный для нее «первый раз».

А потом, отдыхая на спящей
И любимой до боли груди,
Будет все вспоминать с той минуты,
Когда разум сказал: «Уходи!»

И поймет, что то, что случилось,
Уже в прошлом и было вчера.
От короткого счастья осталось
Так немного… А завтра с утра

Он не скажет заветного слова.
Просто тихо попросит уйти,
Объяснив, что задолго до встречи
Разошлись их земные пути.

Что ошибкою были все звезды,
Лунный свет им украден был зря.
И, увы, совсем несерьезно
Повенчала их сегодня заря.

Он сожалеет, что, поддавшись порыву
Так внезапно нахлынувших чувств,
Закрыл дверь к ее детскому миру
И назад ничего не вернуть.

Он, конечно, ее подбросит до дома
И попросит обо всем позабыть.
И, хоть знает, что это так сложно,
Постараться его разлюбить.

Бесконечное море таких же
Ничего не значащих фраз
Никогда уже больше не вызовет
Ни слезинки из иссушенных глаз.

Она будет долго смотреть на дорогу
Иномарке уезжающей вслед.
Все пройдет, отболит понемногу
Для девчонки, которой уж нет.


 (21(23) сентября 2000 г. – 31 января 2002 г.)