Нос повесь и погорюй...
о мальчишестве, о первой -
в тёплой шубке, шапке белой,
не узнавшей поцелуя.
Ей в Италии теперь
не нужны ни я, ни шубка.
Утром - мягенькая губка,
ночью - мужнина постель.
И ни писем, и ни встречь...
Да и было ли, что было?
Жизни каменная печь
всё объяла, всё спалила.
Только вот бумаги лист,
да завьюжившая полночь
оказали дружбу-помощь
написать сей акафист.
Свидетельство о публикации №106031700031