Седина

Казалось бы… и вот те на,
Как выяснилось, с малых лет,
Старался заработать седину
Себе на голову (и прочие места),
А седина
Себе сидела тихо-смирно
В коробке парикмахера, к нему
(дорогу прохожу на красный свет,
нет-нет,
теперь направо – в переулок) иду
И что же?
Сижу, задумался, о боги, надо же!
Себе дороже
Вдруг замыслил сделать счет:
За стрижку лохм, бритье колючек
Прочей ерунды,
Чтоб за обедом не вплетать в усы
По случаю и без него…
(Ого-го!
Какие вкусные сегодня) макароны,
Чтоб сэкономить на шампуне,
Голову не мыть (а все же макароны
Недурны сегодня были)
Так часто…
Тут часть сознанья перешла к архетипическому бреду:
Я еду-еду,
Везу дензнаки –
Повозка, запряженная лошадкой,
Поле, злаки
Колосятся, все покрыты спорыньей,
Ведь это надо быть свиньей –
Так относиться к сельскому хозяйству,
Лошадку привязал,
Стащил косу востру с повозки,
И ну косить
(мне забивать на труд крестьянский как-то не с руки:
ни с правой, и ни с левой), в общем,
Вот так без продыху до самой ночи,
Устал, как это, как его
Там? (устал который очень
Тоже) А! Вспомнил, папа Карло!
Иду к повозке – ничего!
Уехали дензнаки.
А за спиною поле, злаки,
Пол дня без продыху… И вот те на…
От волненья поседел. Я это помню.
Отчетливо.
Очнулся: парикмахерская, зеркало, прическа,
Все как надо.
И надо
Же…
Себе дороже
Вдруг замыслил сделать счет
И седину нажил…
«Мне сделайте мелирование, пожалуй
ста».