Соль жемчуга. Поэма. Полная версия

Моей матушке, Екатерине Ильиничне, её поколению


ДЕТИ ГРЯДЫ

Прорастает лучистая травка весной,
Так заманчива, так ароматна!
И слетится на лакомство маленький рой –
Светло-русые малы ребята.

Вот "бараночка" сладкая, вот стебелёк,
Что был вынут так ловко с присвистом.
И кислинкой манит молодой "щавелёк",
От дождя весь блестит чисто-чисто.

Если в листик от липы рядком положить
Землянику и мягко приплюснуть,
Можно съесть, а потом оценить и решить:
"Бутерброд" был красивый и вкусный.

Вот побеги сосны: глянешь – слюнки текут!
Это "пёсики", чуть липковаты.
С них покров не осыпался, значит, жуют
Их задумчиво наши ребята.
 
Это кашка молоденьких шишек сосны.
Ешь, покуда пыльцой не покрылась!
Так сладка она, как довоенные сны,
О которых совсем позабылось.

Это дети Гряды, деревеньки простой,
Что была сожжена прошлым летом.
Греет солнышко им из былинок настой,
Шепчет тихо в макушки заветы.

Это щАвель мышиный, насморгай стеблей –
Хлеб из них будто как настоящий.
Всё же лучше, чем драники всех зимних дней.
Их пекли из картошки пропавшей…


КРЕСТНЫЙ ХОД

Надругавшись над деревней,
Гнали немцы всех подряд –
И старушек самых древних,
И молодок, и ребят.

И встужив над пепелищем
Шли все жители вперёд.
Нет врагу прикрытья чище,
Чем запуганный народ.

Не стреляют по фашистам,
Чтоб в своих не попадать.
Путь то пыльный, то кремнистый…
А бежать? Куда бежать?

Шаг чуть вкривь – расстрел на месте.
Светлы головы склонив,
Вся родня к незримой бездне
Держит путь меж горьких нив.

Вдруг мальчонка вкось рванулся,
Родный сын, племянник, брат…
Забежав, о холм торкнулся –
Видно, метким был солдат.

И родня, от боли вздрогнув,
Шла, не убавляя шаг.
Постарели на год ровно
Все – и стар, и млад – вот так!

Можно ехать на телеге
Хворым, детям до семи.
У Катюши-семилетки
Ножки гудку завели.

Вот она тайком от старших
На повозку забралась.
Та чуть тронулась – и наша
Девочка упала в грязь.

И по детской хрупкой грудке
Прокатило колесо.
Жёны, охнув стоном жутким,
Взяли тельце… На лицо,

На живот иль шею если б
Обод кованый попал,
То на этом страшном месте
Смерть казала б свой оскал.

Тут Катюшу уложили
И, намоченным платком
Личико "умыв", молили
Бога женщины потом.

*
Шли вдоль фронта жертвой тихой –
С двух сторон смертельный шквал.
Отступал фашист и гиком
Рыть траншеи принуждал.

Бабы молча землю рыли,
Надрывая всё нутро:
"Чтоб окоп вам стал могилой!
Чтоб вас бомбой разнесло!"

Луны-месяцы месили
Грязь подошвами ступней.
Сквозь октябрь нахолодили
Сотни страшных мёртвых дней.

Всех людей на утро рано
Немец вздумал расстрелять.
На Покров спасенье звано! –
Наша часть за пядью пядь

Отбивала и отбила
Немцем угнанный народ.
Он спасён, собравшись силой,
Поворачивает ход!

Так исполнились проклятья
Русских женщин от земли:
В тех траншеях чёрной ратью
Все фашисты полегли.

Только многие деревни
Были сожжены дотла
Вместе с жителями… Верно,
Их судьба не сберегла.

 
ДОМ

Рачительный Илья поставил дом свой до войны.
Прекрасный город выбрал недалече от деревни.
Куда ж податься всем, когда жилища сожжены?
И дом Ильи дал кров родне для многих поколений!

Простая пятистенка в три окна – хватило всем!
И дружною семьёй зажили вместе, потеснившись.
Работали, сдавали свои деньги без проблем
Калеке бабе Гаше, что поставлена всех выше.

И баба Гаша правила с характером, с умом –
И было в этом доме сытно, чисто и опрятно.
…Вдова Ильи Маняша часто всё товарняком
Возила чугунки на Украину безотрадно.

По хуторам идёт в пургу, чтоб чугунки на хлеб
Сменять, а силы только убывают с каждым шагом.
Откусит лук – воспрянет дух! Так бледный лунный серп
Растёт и тает – тоже не сидится, бедолага.

А дети у Маняши подрастают день за днём!
Опасливо глядят за печку: там живёт под полом
Мохнатый серый домовой! Он бережёт наш дом.
Ему, наверно, страшно там? Он что-то невесёлый.

Давно уж мир… Родня живёт в отстроенных домах:
Новёхоньки, стоят они все дружно, по соседству.
А дом Ильи содержит сын, весь в пепельных кудрях, –
То память, от которой никуда уж нам не деться!


ПОХОРОНЫ КУКУШКИ

Вот уже пасхальные деньки
Пробежали. Надо нам, девчушки,
Подготовить ленты, лоскутки.
Скоро похоронки у "кукушки".

Тряпочку на палку намотай –
Получился шарик для головки.
Белый лоскуток, баб Гаша, дай!
Обтяну вокруг, свяжу бечёвкой.

Карандаш химический слюнявь
И рисуй глаза и рот, две точки.
Наверти два шарика и вставь
Их в рулон, скрути его в кулёчки.

Завяжи на палку их – и грудь
У "кукушки" получилась пышной!
Сделать ей косу не позабудь –
Ленту закрути-ка в жгут куличный,

На макушку кругом уложи
И прикрой косу платком нарядным.
А потом воротничок свяжи.
Ах, "кукушечка"! Красива, ладна!

Вот тебе расшитый сарафан!
Юбкой накручу его на палку.
И на фартук бабой Гашей дан
Лучший лоскуток, какой не жалко.

Вот на Вознесение тайком
Собрались весёлые подружки
И пошли за огород гуськом,
А в руках у каждой по "кукушке".

В оккупацию там был окоп,
А сейчас лишь кустики в раскиде.
Девочки в них прячутся все, чтоб
Ни один мальчишка их видел.

В кочках заболочена земля,
Девочки копают в ней могилки.
И листвою выстелют, кладя
В них "кукушку" с поцелуем пылким.

И на дне "кукушка" вся в цветах –
Раскрасавица! Но покрывальцем
Мы укроем, сверху кинем прах.
Так лежи, "кукушка", не печалься!

И могилку замаскировать
Надо тщательно! Бросай травинки!
Дальше будем тайно поджидать,
Смаковать сочащие былинки.

День, другой прошёл – и вот кричат
Девочкам противные мальчишки:
"Мы нашли "кукушек" всех подряд!
И распотрошили их на кшки!"

Десять дней прошло – и настаёт
Троица! Идём искать "кукушку".
…Разворошенных могилок рот
Весь загажен: так-то вот, простушки!

А вокруг разбросано тряпьё!
…Но одна могилка сохранилась.
Ах, "кукушка", счастье ты моё!
Мне твоя краса все ночи снилась!

Через лес "кукушку" понесут
К чистой речке под крутым обрывом.
Там венок ей из цветов совьют
И положат на него уныло.

Вплавь по волнам пустят на венке
Одноногую свою "кукушку".
Кончилась игра, и налегке
Возвращаются домой подружки.

*
Отголоски игрища славян!
Девочки играют так годами.
Не осталось песен для полян,
Кукол нет в лесном тенистом храме.

А кукушка – Жива, знай, она!
С древности – любви, весны богиня!
И в русалии она пьяна
В плясках и волшебном звонком гимне.

В женский праздник все мужи молчат,
Ведь Луна осилит скоро Солнце.
Истукана волны быстро мчат!
В небо – взгляд! Земля венком завьётся!

Встарь мужское с женским естеством
До Купалы бились, смерти чая.
…Девочки не ведали о том,
А мальчишки всласть озорничали


ПОСЛЕВОЕННАЯ БЕЗОТЦОВЩИНА

Бежали шалуны
На заводскую площадь,
Чтоб о конце войны
Кричать там что есть мочи!

И сердце из груди
В них нетерпеньем дышит.
Тропинки по пути
Все палочкой испишут:

Вот "Гитлер", вот "капут!" –
Всё просто и понятно.
И с криками бегут
Счастливые ребята!

*
По пять копеек ребятня
Кладёт на кон. Игра!
И долго-долго у плетня
Толчётся детвора.

Поставят деньги сверх черты
И с криком "Сстав!" бьют.
Блестят глаза, смеются рты,
Вихры дают салют.

От бляшки пятаки дрожат
И падают орлом.
Рука тверда и меток взгляд –
Мы так фашистов бьём!

Дядь Вася носит гордый чуб,
Годится им в отцы:
– А ну-ка, разменяйте рубль!
Сыграем-ка, мальцы! –

Он без царапинки с фронтов
Вернулся, полный сил.
К любой работе был готов –
Кудряв, плечист, красив.

Но что-то меткий наш боец
Проигрывать горазд?
И рад ободранный малец,
Пополнив свой запас.

Теперь есть деньги на кино
С мороженым – ура!
И хитро щурится в окно
"Продувший" ветеран.

*
На родительском собранье
Всё о детях, да о детях...
Только скромно встанет Маня
И на выдохе ответит:

– Вот мою Катюшку хвалят
За старанье и смекалку,
А она все дни играет
С ребятнёю в обсекалку!

*
– Доча, что ж ты двойки носишь?
Ты ж у нас сыта, одета,
Есть портфель, тетрадки… Хочешь,
Репетитор будет летом?

Вон сиротка, видишь, – Катя
С узелком идёт холщовым.
– Подойди сюда! Давайте
Глянем, что несёшь из школы?

Покажи отметки! – Ловко
Достаёт "тетрадки" Катя –
Из мешков для упаковки
Сшитые листочки: "Нате!"

Там вся в крапинку бумага.
Но чернилами из свёклы
Блещут строчки строго, гладко,
Как профессорские стёкла.

И под ними дружно в ряд
Всё пятёрочки стоят.
 

УРОКИ НЕМЕЦКОГО

Валентине Васильевне Влазневой

Самая любимая учительница –
Юная, красивая и стройная.
У неё есть преданная зрительница –
Девочка с кудрями своевольными.
 
Всё заметит глаз влюблённой школьницы:
И костюмчик аккуратный, чистенький,
И пробор в причёске, и заколочку,
Под заколкою – цветочек синенький.

В локонах фиалка словно гнёздышко!
А вчера геранью прядь румянило…
Но бывает, вздрагивают пёрышком
Лепестки ромашки – как в гадании.

И уроки языка немецкого
Были все такими необычными!
Так хотелось подражать, усердствовать
И ходить с отметками отличными!

И мечта заветная, желанная –
Стать учительницей! – грела школьницу.
…Убоялась мать дорогу дальнюю:
"Дочка, не езжай в чужую вольницу!"

Многие ребята в педучилище
Шли, учителями вдохновлённые.
Школ послевоенных холодилище
Согревали юные учёные.

Каждый нёс полено в школу зимнюю,
Что при немцах грязь конюшни вынесла…
…Будь очищена от скверны, синь моя,
Школа Родины – купели чибисной!


"ВОРОШИЛОВСКИЕ СТРЕЛКИ"

Лихолетье, разруха… Но в школах кружки
Все в работе – учись, развивайся!
В тире дружно палят молодые стрелки –
"Ворошиловцев" племя в запасе.

Председатель ДОСААФ ставит руку "бойцам",
Хвалит Катю за мёртвую хватку.
Ей завидует каждый серьёзный пацан,
Заглядевшись на русую прядку.

На дом лыжи дают – закаляйся, спортсмен!
Покажи себя в олимпиадах!
А на лыжах стрельба! – Биатлон? Без проблем!
Так что можно мечтать о наградах!

Мчат по насту друзья – только ветер свистит
Партизанскому брянскому лесу.
Чей отец здесь погиб, или брат чей лежит? –
Лес, ты павших героев завеса…

Подрастает и крепнет военный резерв
В этих малых кружках ДОСААФа.
Зорок глаз и руки крепок "сталинский" нерв –
Враг не ступит на землю без краха!

*
А "Евгений Онегин" листами умолк:
На дом задан отрывок на выбор.
Учат девочки Лариной Тани письмо,
А Катюша и здесь – либо-либо:

"Вот пистолеты уж блеснули,
Гремит о шомпол молоток.
В гранёный стол уходят пули,
И щёлкнул в первый раз курок…"


ГОРЯЧИЕ ДЕВУШКИ ТАНЦПЛОЩАДКИ

Бетон танцплощадки
Сменил дрожь усталых досок!
Хоть крепко да гладко,
Подошву протрёшь и носок!

Кружатся в восьмёрку,
Летит креп-сатиновый блеск.
И в стильных обновках
Скользят ножки юных принцесс.

Ах, сколько названий –
Танго, падеграс, вальс-бостон!
Ах, сколько стараний –
Невесты все держат фасон.

Одна в крепдешине
Фигурит под па-де-зефир.
И взгляд её синий
Сигналит во влюбчивый мир.

Вон та пляшет польку.
Взметается платье огнём!
И падает зорька
Крутым кашемировым львом.

А третья танцует
Изысканный свой падекатр.
Шёлк шарфа целует,
Кокетство вгоняет в азарт!

Четвёртая в танго
Вольна интересничать так,
Что лунное манго
С небес отбивает ей такт!

А пятая павой
В кругу щеголяет красой!
И локоны плавно
Волнятся за стройной спиной.

Из вольты и майи
Наряды всех модных портних
Узорчаты в мае
От тени ветвей молодых.

Король танцплощадки –
Сам Циркуль Иван подошёл.
Гадают девчата,
Чей в центре шуршать будет шёлк?

Кому королевы
Достанется главная роль?
Галантны манеры –
На вальс приглашает король.

И вот оно – счастье!
От танца вскружились огни.
И выигран кастинг –
Корона, мгновенье продли!

Домой как на крыльях –
На сердце легко и светло!
А дождик обильный
Бетон полирует в стекло.

Захватит девчонку
В цветном креп-жоржете – и в миг
Усядет юбчонка,
Коленки сверкнут – баловник!

*
"Прошлое горит, не гасится,
Резным фонариком в жемчужном свете поманит.
И развевается легонько платьице,
И каблучок дождя в танцпол звенит.

Девушки горячей стайкою,
Подружки верные, мы разлетелись вслед мечтам.
И танцы бальные покрыты тайною,
И никому я тайну не отдам!"


АГЕНТ КЭТ

– Как с кадрами, товарищ капитан? –
– Нашли мы – и во всём для нас подходит! –
Вот фото. – Хороша! – И есть талант
К языкам иностранным. – Нечто вроде
Чекистки Коллонтай? – К тому ж она
Танцует хорошо. – Так… Мата Хари? –
– Берите выше – и поёт. – Ну да?
Типаж Шевцовой, Чеховой? – Едва ли… –
– Вот-вот, давно прохода нет от них!
Полно же "звёзд" в столичных ресторанах,
Путан-сексоток, тружениц ночных
Для дорогих гостей – для иностранных. –
– На стрельбище видал её – ноль-в-ноль!
– Что, ворошиловский стрелок? – Так точно!
Биатлонист она прекрасный. – Что ль
Такая есть в народе нашем дочка?
Агент отменный выйдет для спецслужб.
А как насчёт её происхожденья? –
– Родня вся из деревни, и к тому ж
Участник партизанского движенья
Её отец. Погиб. Патриотизм
Был дан ей по наследству – комсомолка. –
– Наверное, достаточно харизм?
А как с умом? – С любой головоломкой
Расправится, так рекомендовал
Её учитель. – Ну, так что, вербуем?
В технической разведке крут завал:
Лишились лучших в эту мировую.
Как раз нам в Штаты женщина нужна,
Её мы подготовим за два года.
– Товарищ генерал, есть брешь одна. –
– Какая? – Не лиса. Не той породы.
Проста душой. – Так что ж ты, ёжкин вошь,
Мне предлагаешь?!!! – Думал, что исправить… –
– Их не исправишь! Сгинут ни за грош! –
– Для нас талантов много в ней! – Отставить!

Конечно же, подобный разговор
Мог состояться там, в чекистской ставке.
И если б, мама, нрав твой был востёр,
Кто знает, где была б ты в этой давке?
Наверное, служила бы тогда
В Америке советским резидентом.
И сорвана нейтронная страда
Была б тобой, гэбэшным спецагентом.
Иль космос не раскрыл объятья тем,
Кто с нами конкурировал в те годы.
Никто б сравниться в силе, красоте
Не смог бы с нами! Рубль вошёл бы в моду.
Всемирным языком стал русский – наш!
Америка б держала в нашем банке
Свой стратегический запас. Кураж
Царил бы там, а не в российской свалке.
Жизнь на земле б цвела день ото дня!
…Но в этой жизни не было б меня…

Родной народ талантами богат,
Но только вот душою простоват.


ЧЕЛЯБИНСК 1957

Лиде

За тридевять земель –
В Челябинск! – направленье……
И дорог даже шмель
Родного поселенья.

Поют в цветах, в слезах
Подружки-выпускницы.
И вот уже вокзал
Обветривает лица.

Столица славных гор,
Центр южного Урала!
Челябинский простор
Девчатами взорвало!

Красивы – глянешь – ах!
Умны и аккуратны.
В мартеновских цехах
Труды их благодатны.

Вечерний институт,
А поутру – работа.
И вот вдвоём идут,
А спать, ой, как охота!

Сон на ходу так свят!
Плечо подружки держит:
По очереди спят.
Работниц юность нежит!

Парк Пушкина светил
В ледовые дорожки,
Коньками расчертил
Затейливые рожки.

Грел ароматный чай.
И чаял парк часами.
Морозец невзначай
Щеку кольнёт щипцами!

Но парковый каток
Румянцем ободряет,
Так вскружит, что ледок
Под лезвием сверкает!

А оперный театр!
С иголочки – прекрасен!
Закупят целый ряд
Друзья в билетной кассе.

Вот год, второй летит,
И в отпуск сердце рвётся.
…Берёза сентябрит,
Родная, у колодца.

Судьбы невидим чад.
Взрыв тих… Челябинск-сорок.
Эфир и власть молчат,
Чтоб "не унюхал ворог".
 
Но знали всюду. Все!
Кто смог – умчал далече.
Челябинск. Время Че.
Звезды-полынь предтеча.

Глядела смерть в упор,
А кто-то ждал ребёнка!..
Хозяйкой медных гор
Цветок сокрыт в потомках.

Раскопки… Взгляд назад
На двадцать пять столетий:
Великий древний град
Стоял на том же месте!

И чудно – в плане он
Таким же был в те годы!
…Струит в асфальт неон.
Текут небесно воды.


БОЕВАЯ ЗАДАЧА
 
Анне Фёдоровне

Комсорг заводоуправленья
В те дни был не "освобождён".
Призыв упорства и раченья
Ещё был злом не покорён.

Душевность, волю и смекалку
Здесь применяй к добру для всех.
И комсомольская закалка
Далась Катюше без помех.

У Анны Фёдоровны Катя
Училась говорить с людьми.
Парторг большого предприятья
Была и женщиной, пойми:

С инбирной стрижкой шустрый живчик,
Одета скромно, без затей,
Она была в те дни счастливчик –
Жила средь стоящих людей.

Дышала преданно работой,
Перед людьми всегда честна.
Трудилась верно, как по нотам,
Лишь только б ожила страна:

"Вот, Катюша, пред нами
Боевая задача!
Приложи все старанья,
Сможем всё – не иначе".

В воскресник строили детишкам
То летний лагерь, то детсад.
Субботний вечер сил излишки
Забрать на праздник также рад.

Заботы, новые удачи…
Парторга звали меж собой
Шутливо – "Боевой задачей" –
За то, что всех звала как в бой.

В те дни и помыслы другие,
Конечно, были! Ведь страна
Отстраивалась в гордой силе,
Вся в светлый путь устремлена.

Но планы Далеса исполнит
Чужая чёрная рука.
Те времена уже не вспомнят
Без издевательств и пинка.

Стоит нелёгкая задача:
Раскрыть, очистить и понять.
Ведь только так и не иначе
Себя мы сможем отстоять!

В предчувствии и лжи, и тленья,
Что в парт-ячейках расцвела,
Дистанция сердцебиенья
Людей по жизни развела.


ДРУЗЬЯ-ЦЕЛИННИКИ

Комсомольцы-добровольцы,
Мы не ведаем печали.
Из вагонного оконца –
Нескончаемые дали.

Комсомольского актива
Цвет – всей целине подарок!
Радость песней льётся дивно,
Молодёжный воздух жарок.

Пахнет терпко дом саманный
Кизяками и соломой.
Лёгок только путь обманный,
Лишь приятностью влекомый.

Усики овсяных зёрен
Забиваются в одежду,
И купальниками зори
Омываются прилежно.

А в болотине под ряской
Воды чистые таятся.
Как русалочки из сказки,
Девушки в воде роятся.

Водовоз Бедовый Толик
(Он детдомовец, ослаблен)
Конюха освоил роль и
Тем средь всех и был прославлен.

– Толик, напои же лошадь!
– Не, нельзя, она вспотела!
Так ведь можно укокошить. –
(Толик знает своё дело).

А пожары разносило
Хищным ветром по просторам!
Собирали дружно силы,
Всё тушили до упора.

Хвойных лапников навалы
Развозили к огневищам.
Пламя на жаре так шало:
В грош запал – ущерб "на тыщу".

Пятьдесят шестого года
Урожай целинный славен!
И проблема у народа
С хлебом снята – до окраин.

Песни под гармонь далече
Раздавались на приволье.
Даже местной чудной речи
Подражали с перцем, с солью:

"Стал освайвать новый техник – перешли на лиму-зин. Ну, какой тут лимузин? Два рога и хвост один. Бык безрогий пить хотел. На работе он вспотел. Что-бы он не заболел, к нему Люда на спин сел. На спина Люда сидел, про пирата песни пел. Бык мотнул баш-кой налево, дышло к чёрту полетело. Нам не страшны неполадки. Снова сена мы ложил. Катя села, бык поехал. Сено вниз, и Катя с ним.
Мы к Лочилову пришли и просил с быков убрать: надоел нам новый техник, отпусти кизяк топтать. Мы лежали, долго ржали, животы рукам держали. Наша песня сочиняли, трудодни не получали. Спим мы в доме на соломе. На троих один тюфяк. Ноги спрячешь – спина гола. Спину спрячешь – ноги так. Приезжал к нам Пётр Иваныч, обещал привезть кровать: "Вы же люди городские, разве можно на пол спать?"

(целинный фольклор) Катя Антонова, 1956.

*
По октябрь с июля – больше
Сотни дней целинных, жарких.
Земли так размером с Польшу
Удалось поднять в запарке.

Матерям зерно послали,
Заработанное честно.
Торжества в прекрасном зале
Открывали славной песней.

…Грамоты с тех пор хранятся.
Сытость долго ль можно помнить?
А в газетах уж бранятся:
Критикой спешат заполнить.

Но земля труды ведь любит!
И сполна на них ответит.
Так что зорче будьте, люди,
Пасквиль прочитав в газете!

Примечания
Саманный дом – это мазанка из кизяков (навоза), соломы и глины, такие дома строились в казахских степях.


НОВОБРАЧНЫЕ
космос как предчувствие

Октябрь. Четвёртое число.
Год пятьдесят седьмой.
Так по-весеннему светло!
Так долог путь домой!

И роспись в загсе не пустяк –
Стремительна, крепка.
Всё по-военному. Летят
Журавушки в витках!

Свежо лазурное пальто –
Невесте к цвету глаз!
Погон сияет золотой
У мужа в светлый час.

Из окон любопытство – страх!
– На энтих глянь скорей!
– Вишь! В лакированных туфлЯх!
(А туфли ж – в пять рублей!)

– Как важно, медленно идут!
(Мозоли ж от обнов!)

*
– Сегодня новость как салют!
Вон! Выше облаков

Запущен спутник над землёй!
Он день прославил наш!
Летит и пикает, милй!
Не купишь, не продашь! –

Их встретят мать с отцом в дверях,
Родные и друзья,
Подняв бокал за главный шаг –
И рождена семья!

*
На вышивке маняща синь
Алёнушки-души.
– Докончить, право, нету сил!
Сестрица, заверши!


НЕ-ВИ-ДИ-МО-Е
вольные стихи

Тяжесть быта
Сокрыта!

Снежное бельё –
За полночь, пот льёт.
Чем семью кормить? –
Дефицит – фью-и-ть!

Быт рвёт на части –
Вот бабье счастье!

На кухоньке варево варится,
А Женщина там заливается!
Слезами? Нет – звонкою песней
О счастье в любви расчудесной!

Порою – праздничные деньки!
На стол – огурчики и грибки.
Всё как у людей –
Дом полон гостей.

Никто не знает, никто не видит –
Муж комиссованный кого обидит?
А и обидит – что ж:
С него что возьмёшь!

В округе же прозван – Фидель Кастро Рус.
И дрогнет в харизме любой женский вкус.

Внутри же сломан
И болью скован.

Величие Женщины нашей – в терпении! –
Превыше любого в истории гения –

Не-ви-ди-мо.
Немы дома.

Семнадцать лет – несчастное число.
Семь бед – один ответ: пойти на слом.

Смотрят друг в друга ВЕРность и РЕВность,
Как шары молний: Фобос и Деймос.

Жить невыносимо и опасно.
Он всё понял в миг судьбы ненастной!

Рок или дурость?
Сердце рванулось:

Без любви –
Не живи!

Толпы бабок у дома культуры:
"Глянь-ка, умер! – глазеют куры. –
Знать, благородных кровей!"

Друг у гроба – вдове:
"Он любил лишь тебя! Верь!"

Ветер! Шуми же, дуб!
Всем женихам – отлуп:
"Не могу никого рядом с ним
Поставить!" – Стынь земли.

Наша ты самая-самая
Сильная, грозная армия!

Сколько слёз незримых!
Сколько в сброс – любимых!
Сколько не-ви-ди-мых недугов!
Сколько впрок нажитых недругов!

Сколько разбитых семей!
Ради чего? ЧТОБ СВОЕЙ
РОДИНУ МОГЛИ МЫ НАЗВАТЬ.

Дай им покров, Божья Мать!


КОНСТРУКТОРЫ-МЕТАЛЛУРГИ

– Чему научит институт?
Теории. Сечёшь?
А вот деталь тебе дадут –
Угробишь ни за грош!

Ведь что такое инженер?
Чертить – огромный труд.
Но впрок поднатореть, поверь,
Лишь в цехе вам дадут.

*
Литейное дело ведь тёмное дело!
Ты форму залил – что там выйдет?
А если, к примеру, та форма осела?
Раскроешь – а там "дутыш" вылит.

Здесь надо учесть уйму тонкостей хитрых:
Усадку, режим, расширенье.
В литье дам за битого десять небитых –
Лишь в практике видно ученье.

Вот есть для отливки редчайших деталей
Пыльца ото мха – ликоподий,
В присыпку годится. Иль вот: марка стали
Какая? Их тьмы! Все – в работе.

Всё знать это надо тебе, землеройке,
Так нас в производстве назвали.
А те – маслопузики, что в обработке
Холодной ваяют детали.

*
Растёт специалист –
И вот уже к министру
Для важных экспертиз
Зовут специалиста.

Где строить главный цех?
Как разместить заводы?
К какому главку – те,
К какому – эти? Годы

Пройдут, чтоб уяснить
Всю сложность производства.
Преемственности нить –
Наставников ум острый.

Нить оборвёшь – и вот
Рассыпан жемчуг в пропасть.
И время в полный ход
Свою вращает лопасть.

*
В министерство надо ехать комильфо:
Нужно время – на причёску и укладку!
И костюмчик строг, для кофточки шифон,
Туфли-лодочки блестят – и всё в порядке.

Будь ты даже гениальный инженер,
Оставайся в жизни дамою прекрасной!
Весь набор твоих изысканных манер
Пусть в трудах тебе послужит не напрасно.

*
"Фаны дней металлурга, златых воскресений июля!
Мы верны вдохновенью горящего в печи металла.
Мы помянем ушедших коллег наших тихо, не всуе.
Мы друг другу поведаем то, чем нас жизнь пропитала!

Нить жемчужная порвана, в землю уходят таланты,
И заводы стоят, что построены были когда-то.
А в Челябинске мы отливали ведь башни для танков!
Где же мощь нашей Родины, а, дорогие ребята?

Вехи верных путей отмечаем, друзья-металлурги,
Славу нашей земли и надёжную в мире опору.
И колышет расплавленный шар в небесах демиургом.
И Царь-колокол, верно отлитый, гудит над простором!"


ЖЕНЩИНЫ – НА ТРАКТОР!

Плавающий кадровый режим:
Сверхурочные – пора отрады.
Есть в запасе инженер один
Или два – так производству надо.

Смена обстановки всем нужна:
Постоишь у кульмана годами,
Так захочется уехать на
Кипр, Канары или же Майями.

Но начальник может предложить
Брасово, Супонево, Унечу.
Там и поработать, и пожить,
Вот и торговаться вроде нечем.

И висит плакат у проходных:
"Женщины – на трактор!" Что ж, вливайся!
Есть лишь две руки, а у двоих
Деток ведь судьба не в одночасье.

Школа выживания – колхоз
Для интеллигенции советской.
Рыба с головы гниёт, а хвост
Хлястнет чередой грядущих бедствий.

Раз в село послали мужичков,
Те друг перед другом щеголяли:
Слесарь, токарь – каждый был готов
Только ремонтировать детали.

Женщина одна лишь среди них.
– Ну, а ты зачем? – Вам щи готовить! –
Это верно, баба не мужик.
Что с них взять? Так, совесть успокоить.

Председатель с каждым говорит
По отдельности: "К чему способен?"
Катерина: "Я вот тракторист". –
"И права есть?" – "Вот права". – Растоплен

Председатель: "Ах, вот это да!
Я такого не видал в помине.
Ну, так что же? Близится страда", –
"Беларусь" даёт он Катерине!

И поехала она легко
По дороге сельской за кормами.
Приезжает, смотрит: о-го-го! –
Встреча с хвастунами-мужичками.

Под копной они рядком сидят.
Вот из трактора выходит дама
В стройотрядовском костюме. Взгляд
Боевой, мужи сидят без гама.

Нож за голенищем есть при ней.
Бросила верёвку им с командой:
"Кто там без квалификаций? Эй,
Погрузи корма, давай, бригада!"


ЧУДО-НАХОДКА

Как-то раз среди картошки
Катя камушек нашла.
С виду вроде и не броский,
Но так чуден – вот дела!

Малым глобусом в ладони
Он подсвечен изнутри.
Жёлтым, красным и зелёным
Параллели пролегли.

И поверхностью шершавой
Щекотал, слегка шурша.
Все гадали – может, шалый
То инопланетный шар?

Не поставить думкам точку!
Только вечное тире.
…Потеряла шарик дочка
На песочнице в игре.


ЧИТАТЕЛИ ЭПОХИ ДЕФИЦИТА

Литература – зов души!
Судеб невидимая прялка!
А чтение в ночной тиши
С фонариком под "одеялкой"!

Вся классика промчала здесь
Подчёркнутыми в ней строками!
Так входит радостная весть,
Огонь души кормя ростками.

Но с книгами настал напряг
В разгул эпохи дефицита.
И только в дальних деревнях
Шедевры слова не сокрыты:

Там не распроданы пока
Тома живого вдохновенья
И могут пролежат века
На полках неприкосновенно.

И лишь простой интеллигент,
Что послан на сельхозработы,
Умел найти средь низких цен
Редчайших томиков высоты.

Узнав про книжный магазин,
Что есть в соседней деревушке,
Катюша шла, от холодин
Ноябрьских утепляя ушки.

На котелок из фетра, что
Когда–то шляпой был с полями,
Накинут штапельный платок,
Завязан крепкими узлами.

На свитер толстый, шерстяной
Фуфайка старая налезла.
За голенищем нож стальной,
Сапог кирзового замеса.

К столовой подойдя, людей
Она спросила впрямь пристойно:
– Ребята, подскажите где
Здесь книжный магазин построен?

Парнишка, запахнув пальто,
Пробуркнул, в стуже весь немея:
– Вот перекати-поле-то!
Оно ещё й читать умеет!


ГРИБНИКИ
диковины брянского леса

"Катюша, место есть в Москве –
Там нужен инженер,
Квартира будет". – "Не по мне,
Скажу вам без манер.

Мне очень дорог брянский лес.
Люблю его дары.
Он полон сказок и чудес
Почище всей Москвы.

Я знаю много тайных мест!
…Иду вот как-то раз –
Семейка ёлочек! И здесь
Грибов – как на заказ!

Упала шишка, дебрям дав
Зелёненьких сестриц.
И на боровики напав,
Я сделала им блиц.

И после много лет сюда
Я тихо захожу,
И каждый раз я без труда
Грибочки нахожу.

Как сладко пахнет белый гриб!
Но и ему зеро:
Срезаю свежий спелый нимб
И аккурат – в ведро!

…Глазурь волнушек обливных
Румянится в восход,
В чернушках от зрачков ночных
Блистает небосвод.

И подореховки мигнут
Сиреневым глазком.
Приятной горечью так льнут –
Возьми себе тайком!

Перчит немного белый груздь,
Но запах свеж и прян!
Отгонит он любую грусть
С неведомых полян.

Мне нравится грибы искать.
А есть у нас места –
Насколько можно увидать,
Красным-красна верста.

Красноголовики стоят
Молоденькие – страсть!
Рубах не хватит у ребят
Наполнить эту масть.

Корзины с верхом! Рюкзаки
Грибами вмиг набьют.
В лесу такие уголки
Покоя не дают.

Иль вот – от ветра свален лес.
На бурелом взгляни! –
Опятами забит окрест.
Враспах душисты пни!

А на опушке вон стоят
Пять рыжиков смешных.
Почисти ножичком мальчат,
Но мыть не надо их.

Подуй легонько и разрежь,
И солюшкой посыпь.
Но только сразу их не ешь,
Накрой-ка эту сыть,

Чтоб сохранился аромат!
На срезе виден сок
Оранжевый чуть-чуть. Вот смак!
Слегка горчит грибок…

Тот солоухинский салат,
Что в серии статей
"Охоты третьей", – всех подряд
Влюбил моих друзей".


ЯГОДНИКИ
диковины брянского леса
продолжение

"И в лес по ягоды ходить
Приятно, но не всем.
Раз в Палужье пришлось нам быть,
В черничной полосе.

Увидев ягоды, зарок
Дал Виктор: "Я продам
На рынке ягод кузовок
За полцены, и там

Я к вечеру успею всё!"
Ну-ну! А через час,
Поползав, он уже рассёк:
"Продам я их у нас

За ту же цену, что и все!"
Ну-ну! А кончив сбор,
Усталый, в матовой росе,
Завёл он разговор:

"Я никому свои труды
Не буду продавать!"
И дальше, отхлебнув воды,
Решил чуток поспать.

А браконьер! – так тот берёт
В лес "граболку" с собой
И той "хапугой" листья рвёт…
"Передовик", "герой"!

А нас учили с детства жить
Экологически!
И лес свой бережно хранить,
И воды у реки.

Вот в лес по ягоды приди –
Цыгану долг отдай!
Что значит, кустик свой найди
И время не теряй.

И в этой первой из примет,
Чтоб ягод много взять, –
Экологический ответ,
Как землю удобрять.

Горсть первых ягод набери
И положи на пень.
Чтоб птички семя разнесли
По лесу в этот день.

Вторую горсть – смелее в рот,
Здоровьем запасись.
А дальше – в тару, на весь год,
А год пойдёт за жизнь.

Вот каждой ягодке поклон
Отдашь – тогда поймёшь,
Как дорог лес со всех сторон!
Как брянский лес хорош!"


ДУША И МОРЕ
дума Катерины

"О море, море! Кто тебя
Наполнил чудными дарами!
Я вспоминаю, всё любя!
Но ты далёко за горами!

Как воздух свеж на берегу
В свободе Третьего Ущелья!
В густом лесу найти могу
Здесь ежевики горсть под тенью!

И Агудзеры тот балкон,
Где правил запах мандаринов,
Я вспоминаю с тех времён –
И вечера прекрасны, длинны!

Блистает Рицы холодок
Высокогорною отрадой!
И открывается зрачок
Снам ботанического сада.

Архипо-Осиповки пляж
Хорош и в зиму. Но в бассейне
Ты предпочтение отдашь
Стихии вод, всегда весенней.

Пицундский храм седых веков
Органной музыкой наполнен!
Освобождает от оков
Целебных звуков рокот ровный.

И отзывается в горах
Сосна реликтовая храму.
И длинной хвоей на ветрах
Развеивает сердца рану.

Прекрасен Ялтинский прибой!
Фонтаном бьётся он о плиты.
О море, я всегда с тобой!
Тебе моя душа открыта!

Гурзуфский шторм не помешал
В тебя влюбиться с первой встречи!
Ряд синяков и ссадин в шквал
Получен и давно залечен.

Так упоительно свежи
И фантастичны парки Сочи!
А кемпинг Дагомыса жив
Под локонами брачной ночи?

Массандры нежные пески
Ревнуют к волнам в чудной ласке.
Стена у храма жжёт виски –
Судак. История не сказка!

Что сердце Адлера? – Геван!
Весь край – самшитовая роща!
В Цхалтубе масса тёплых ванн
Родоновых (омоем "мощи"?).

И к водопадам долгий путь
Из Нальчика воздаст сторицей!
Ожгут красой места – и грудь
Спешит эфиром насладиться!

О море! Черное… Азов…
У Мелитополя мерцает
Вода от угольных основ,
Наутро гладью дно блистает!

Чуть взбудоражишь мягкость волн,
Взволнуешь лёгкие пылинки –
И залюбуйся, вот шифон
В эксцентрике кружит "искринки".

А роскошь гор Махачкалы
На Каспии! Глаз отдыхает!
И частники твои дары
Уже так ловко обращают.

Дербент каспийский, солнце пьёшь!
И здесь ростки капитализма:
На рубль приращивают грош –
Да, рынок это джунгли жизни.

Мне Златы Пясцы не забыть!
Их волн античную прозрачность.
Крепка у парашюта нить,
Чтоб наш полёт прошёл удачно.

Струисто закатив глаза,
Поют болгарские фонтаны!..
О море! Божия слеза!
Не раз в твои вернусь я страны!"


АНТИКВАРИАТ

Матушка рОдная
Лапти сплела –
Самую модную
Обувь села!

Бабушки в кузове
Едут домой.
Глянули – чудо ведь?
Взвыхнули: "Ой!"

За борт цепляется
Лапоть с ногой,
Бабы таращатся:
"Батюшки! Ой!"

В кузов запрыгнула
Катя в лаптях.
Бабы запыхали:
"Ох ты! Да ах!"

– Эва, что ль в городе
Ходят в лаптях?
Сапоги ль дороги
На каблуках? –

– В лапотках, женщины,
Ножкам легко!
Дышится песенно
И глубоко!

В наших лесных краях
Любо гулять!
Мягко, тепло в лаптях!
Вот благодать! –
 
– А попадёшь под дождь?
Сыро ж ногам?
Вот тогда и всплакнёшь
По сапогам! –

– В лапотках ноженьки
Сохнут быстрей!
Сменишь обмоточки –
И не болей! –

Спрыгнув, затопала
Катя вперёд.
Бабушкам ёкалось
В полный живот.

*
– Ущипни меня, мамаша!
Ой, как больно! Ах!
Кто там с электрички нашей –
В джинсах и в лаптях?

Это что, такая мода? –
Парень, рот раскрыв,
Шёл привязанным удодом
Сквозь жилой массив.

Здесь уж местные привыкли
К женщине в лаптях.
…Сказкой журавлиный выклик
Вдохновляет шаг!

Мать оставила в наследство
Свайки для лаптей,
Есть колодки, помнит с детства
Катя без затей,

Как плели всё лапоточки,
День за днём подряд!
Липой пах в сенях все ночки
Золотистый ряд.

Знали и фасон нарядный,
И к походу в лес.
Лапти светят строем ладным,
Как лучи с небес.

"Не найдёшь такого шика!
Хороши на бал
Чудо-лапти! Кто бы лыко
Мне в лесу надрал?"


АРТИСТЫ ИЗ НАРОДА

Красоту создайте сами!
В юности четыре года
Катя занималась в драме:
Мы артисты из народа!

Там актёр из МХАТа точно
Объяснял секреты сцены.
Репетиций полуночных
Мало для мечты бесценной!

Быть супругой зам. министра
Или чеховской невестой? –
Амплуа Катрин-артистки –
Шарм кулис от слов до жеста!

В ливень на велосипеде –
На прогон не опоздать бы! –
Мчат друзья! И мчит их ветер,
Чайкой воспарив объятья!

*
В зрелом возрасте свободы
Стало больше – и к театру
Вновь вернёмся, вспомнив годы
Молодые, значит, надо!

Новый год! И сказки детям
Щедро дарят театралы.
Катя при волшебном свете
Всех цариц переиграла!

Как сказать ей правду-матку
НеопАлимой купиной?
Учит роли по тетрадке,
Ищет смысл в её глубинах.

У народной песни сердце
Беззаветное, златое!
Как же песне той не петься,
Раз напев плывёт в раздолье?

Голос жаворонком вьётся,
В звон малиновый вливаясь.
В низенькой светёлке льётся
Свет лучины, тихо маясь.

Затрепещет боль осокой,
Отзовётся вдоль по речке
Ноченькой во мгле высокой,
Звёздочкой, что душу лечит.

*
Не довольно ль наслаждаться
Нам романсом? Терпок быт.
Катя-катя – годы мчатся! –
Пыль от топота копыт.


ЛИНИЯ ЖИЗНИ

Ладонь твоя, мама, гладка и нежна.
А руки такие – бесценная редкость!
Невинность души в них отображена,
Её королевская детская светлость.

Но линия жизни разрыв свой хранит.
Он в точности – за юбилейною датой…
Прошли торжества – боль так остро щемит
Какой-то забытой нездешней утратой!

*
Врач районный:
Диагноз скор –
Боль бездонная
Гасит костёр
Жизни…
Рано до тризны!

*
– Вот странно! Сам Чехов что пишет, смотри!
Над этой болезнью он шутит, не каясь!
И дамскою модой зовёт её. Ты
Поверь ему, мама! – Так я притворяюсь?! –

– Да нет же! Диагноз другой у тебя!
Ведь ты так страдаешь – какая ж тут мода! –
– Так я, значит, модница? – Вот что, губя
Здоровье, ты ждёшь от судьбы непогоды!

К другому врачу ты сходи и спроси!
Как мне убедить тебя, не обижайся! –

*
…Хирург был талантлив – дай Бог ему сил!
Вчера же больной с жизнью здесь распрощался –

Болезнь оказалась затянутой. Что ж!
…Наверно, любил Чехов маму-актрису
Оттуда? Он строчку направил, как нож! –
И не сорвалась дорогая кулиса.

*
И линия жизни спокойно бежит
За холмики – дальше – в глубокую старость!
Прости меня, мама! Пусть ангел парит
Над сердцем твоим все года, что остались!


КРЫЛЬЯ
дума Катерины

"Над Куявой стынет бездна.
Холод тяжких плит.
Здесь в могиле братской, тесной
Мой отец лежит.
Матушка по нём все годы
Горе пронесла.
Жгли в морщинках солью воды –
Дождь или слеза:
"На кого ж ты нас покинул,
Муж сердечный мой?
Как мне горькую судьбину
Выносить одной?
Многим, что с войны вернулись,
Льготы и почёт.
Только позабыли всуе
Вдовых и сирот.
Ты прости меня, Илюша,
Жалобы мои.
Горе источило душу.
Спи, родимый, спи!"
Крепки древние молитвы.
Ветер тих окрест.
И над братией убитой
Стонет брянский лес –
Кличет в лебединой стае
Всем напрягом жил!
Соль небес он проливает
На мороз могил.
И как только мать всецело
К Богу отошла,
Над Куявой лебедь белый
Поднял два крыла!"


ДОНОРЫ
самое дорогое – людям

– Ребёнку кровь нужна. Кто может дать? –
У Катерины группа совпадала.
И грудничку ввели в висок… Как знать,
Ведь, чтобы выжить, надо нам так мало!

С тех пор желанны донорские дни
Привычной безвозмездной дачей крови.
И обставлялись планово они
Заводами – с опекой наготове!

Так через месяц каждый год подряд
Начальник собирал оперативку:
"День донора нам провести велят,
Людей организуйте с "разъяснилкой".

Катюша разъясняла, как могла…
И у дверей встречалась с зав. здравпунктом:
"Ильинична, своих ты привела?
Все в сборе? Ну, пойдёмте дружным фрунтом!"

Бригада "кровососов" на чеку.
Здравпункт свои раскрылил кабинеты.
Тут – на гемоглобин, а в уголку –
На группу крови, кто без документа.

"Ослушивает" третий кабинет,
Бумажку выдают уже в четвёртом.
Кто годен, чай с ватрушкой пьёт. Кто нет,
Печалится – здоровье-то за бортом!

Чай разогреет кровь, чтоб лучше шла
Она в иголочку. Румянит лица
Кровь доноров, и в холле расцвела
Кампания – как чай хорош! С душицей!

А после чая маски – на лицо
И на ноги – стерильные бахилы.
В предоперационной – всех концов
Конец: уже записывают милых.

Сестра дезинфицирует район
Укола – и ложись на стол, любезный!
Укол! Кровь – в пузырёк. Бери талон,
Чтоб был обед твой сытый и полезный.

На спецобслуживании в тот день
Столовая. И на столах – раздолье!
Ну что ж, расслабиться кому не лень?
И загудело бурное застолье!

И очень к месту шутка и прикол:
"Тебя не закачало?", "Что с глазами?",
"Дойдёшь до дома?" На душе легко
Со старыми и верными друзьями.

Пьют красное вино – мускат, кагор!
Едят мясные блюда – на здоровье!
Поют, заводят долгий разговор
О жизни, о своей в той жизни роли.

До сотни человек кормил завод,
Давал отгулы, к отпуску прибавив.
Система на потоке. Нынче ж вот –
Стоят заводы и застыли сваи.

Сегодня умирают малыши
По всей стране от дефицита крови!
За деньги раньше только алкаши
Давали кровь. Сейчас – все, кто не болен.

Да и больной даст – после разберёшь,
А денежки ушли, заразу множа.
И человек погибнет ни за грош
Там – на больничном и бескровном ложе.

И звание "Почётный донор" тем
Присваивали, шёл кто безвозмездно.
За сорок дач – двенадцать литров… Нем
Сегодняшний призыв – открыта бездна.

Так, с юности приняв свой долг сестры,
Давала Катя кровь не для почёта
Вплоть до последней возрастной поры.
…И красных корочек в шкафу – без счёта!

На слёте доноров держала речь
Катюша, к молодёжи обращаясь:
Не может жизнь без нашей крови течь,
Что мы стране родимой посвящаем!

Лишь позже льготы стали раздавать
Почётным донорам – но не хватает
В стране ни крови и ни плазмы. Вспять
Давно уж медицина вдаль шагает.

Россию окрестив в капитализм,
С купелью выплеснули мы младенца.
И души обескровил катаклизм –
Страна теряет собственное сердце!..


БАБУШКИ-БАБОЧКИ

Раздневают – ах! – в светлице –
И подруги, и сестрицы.

Знать, соскучились в разлуке.
Крепки дети, чудны внуки –

Есть о чём сказать друг другу
За наливочкой упругой.

Жизнь на годы торовата –
Вот и срок матриархата:

Век недолог у мужчины,
Тянет женская пучина.

Стали головы жемчужны,
Но промеж собою дружны.

В горе, в счастье ли, в болезни,
Сёстры и подруги вместе:

"Тоня, старшая сестрица,
Вспомни молодые лица
И как талию ревниво
Сохраняла, всем на диво.

Валя, младшая сестрица,
Глаз красою насладиться
Мог, когда в младые годы
Шла ты королевой моды.

Дина, ты в семье последыш.
Детством судьбы не разметишь.
Встала вровень, не рискуя.
Птичка вещая воркует.

Валя, милая подруга,
На спектакли в зной и вьюгу
Ты компанию составишь
И оценишь, и направишь.

Люся, друг мой добрый, старый!
Дни с тобой теплы, янтарны:
Будь то праздник, в лес поездка,
Час массажа – всё чудесно.

Искренность дана Сюзанне,
Жизнь твоя – судьбы сказанье
О нелёгкой женской доле,
И души твоей приволье.

Валентина, друг сердечный,
Поступь мягкая неспешна,
Земляничные поляны
В памяти твоей желанны.

Угощайтесь, дорогие!
Вот салаты нарезные,

Вот маслята, вот лисички –
Вам, подружки и сестрички!"

Катерина угощает,
Годы сердце не печалят:

Юность куколкою блещет,
Зрелость бабочкой трепещет –

И души прекрасны крылья!
Жизнь дана нам в изобилье.


МУДРЕЦЫ ДАЧНОЙ ГРЯДЫ
 
"Зачем лопату с черенка
Снимаешь?" – "От воров.
Живёшь и трудишься, пока
И крепок, и здоров.

Приходишь на участок – глянь,
Что ждёт проворных рук?
И ты воздай им эту дань –
Полей водой, будь друг!

Здесь надо чувствовать душой,
А не статьёй газет.
Поесть взращённое собой –
Вот смысл и весь ответ.

В газетах пишут: посади
Подсолнух к огурцам,
И тень им будет, и они
Завьются по часам

Подсолнечным… Но вот те на!
Шарахаются вдруг
Те огурцы, хоть тень нужна:
Подсолнух им не друг.

И с кукурузой то ж на то ж –
Чурается, бежит:
Друзей ему не подберёшь,
Капризен прынц межи.

*
А как-то – глядь! – малина-то
В усушку подалась.
 
И осы пораскинуты
По ягодную сласть.

А как взлетит та "гурченка",
Малину посмотри.
В ней ранка ярким ключиком
Сочится изнутри.

В осе засела "мысль" одна:
"Я опыляю цвет.
Должна ж я сок у ягоды
Попробовать? Иль нет?"

А раз в клубничных кустиках
– Глядь! – кучки на земле
В пять ягодок надкусанных.
Мол, знай, что это – мне!

*
Наверно, кто хозяйственней,
Тот и прибрал скорей.
Морозы грянут царственно –
Нет дела до зверей.
 
Тритончик шустро выползет
На солнечный порог.
И ничего не выболтнет,
И не взболтнёт жирок.

Оцепенеет, глядючи
Тебе, ну, прямо в глаз!
Чуть шевельнёшь, играючи,
Ногой – исчезнет в раз!

А вскапываешь грядку – глянь! –
По вскопанной земле –
Прыг-прыг! – пичужка свой талант
Трясёт, как поп-премьер.

Бьёт гузкой, крашеным хвостом,
Сбирая червячков.
Ей в клюв – "фанерный" микрофон! –
И поп-герой готов!

А у ворон изыскан вкус:
Вот вытащат, стремглав,
Младые всходы кукуруз.
Бросают лист, украв

Проросших зёрнышек чуток.
Каркуш известна спесь!
Но самый хитрый – да, дружок! –
Жук колорадский здесь.

Сидит на листике, но лишь
Приблизишься к нему,
Он вмиг слетает мёртво – вишь! –
С куста в родную тьму.

*
Соседка ропщет: "Вот беда!
Морковку кто-то съел.
Из-под земли достал!" – "Ну да?
Видать, давно терпел.

Мы посадили, ждём её.
А он ведь тоже ждёт.
И вот поел, считай, своё.
Мы – "над" землёй, он – "под".

Тут кто быстрей, тот и успел.
Живём одной семьёй.
У нас на всех один удел,
А думаем – лишь мой!"

*
…Вот так отшельник в дальний скит
Сведёт и льва, и лань.
Здесь хищник жертве не грозит,
Здесь миру платят дань.

Здесь постигается в трудах
Вся мудрость – соль земли.
Щебечут души разных птах
В душе одной семьи!


ЖЕНСКИЙ КАМЕНЬ
дума Катерины

О, женская нить моих лет
Крепка, но слетают нещадно
Года мои! – Вдаль только свет
Струит время жемчугом скатным!

По сердцу судьба колесом
Уже прокатила, слепая.
Но дружен просторный мой дом,
И жителей-лет в нём – без края!

И стол мой накрыт для гостей.
Родные сестрицы, подружки!
В былинках лесов и полей
Сочится вся жизнь под кукушкой.

Шумит и шумит брянский лес,
Отец мой уснул здесь навеки.
Слетают дождинки с небес
В ладонь мою, в море и реки.

Грибы перламутром блестят.
И росами – бусинки ягод.
Прозрачно таит аромат
Берёза с живительной чагой.

А годы как пули летят,
Целинным зерном высветляясь!
Из недр жаркий яростный взгляд
Металлом калит, опаляясь.

И к звёздам мы стали близки
Под клятвой любви перед небом.
Жемчужна Земля вопреки
Мирским и космическим бедам.

Раскрытые годы мои,
Как перлы из раковин нежных.
Вы редкие книги любви
К единственной правде – безбрежной!

И годы бегут по волнам
Далёкого сильного моря.
Плывя по ним, душу отдам
Великой и праведной воле.

Года словно строки ролей,
Иль песен – не выкинуть память.
И голос над высью полей
Звенит, чтоб целительно ранить.

Для жизни ты жизнь не жалей! –
Жемчужины крови кому-то
Достались. И в венах полней
Течёт-протекает минута.

Смотрю на узорчатый ряд
Гряды, моим потом облитой.
Года проросли в пышный сад,
Трудом и любовью овитый!

Что слёзы! – Вода. При лучах
Истает в кристаллики соли.
Крупинки омоют свой прах
В губах перламутровой боли –

И "женчюг" растёт день за днём,
А дни прорастают годами.
Любовь свята в сердце моём,
Сияет бесценной медалью.

И линия жизни – чиста,
Летит в горизонты тропинкой.
Так в детстве далёком мечта
Взлетала за птицей былинной!

Сплетаются дни в кружева,
Иду в кружевных лапоточках…
Была б моя мама жива,
Она б порадела за дочку.

И мне ль за детей не радеть
И Богу душой о них петь!..


ЕКАТЕРИНА
святая великомученица

Александрийская царевна,
Киприды пенная заря!
Слыла красою несравненной
Дочь Конста – кипрского царя.

Он имя дал – Екатерина –
Та, что всегда во всём чиста!
В осьмнадцать лет всех муз вершина
Была девицею взята.

Гомер, Вергилий, Аристотель,
Платон, Асклепий, Гиппократ
Беседовали с ней в ротонде
Библиотеки – с книжных врат.

И сватались цари и принцы,
Пленённые молвой о ней.
Но мудрая отроковица
Своей ответила родне:

"Коль вы хотите, чтоб мой выбор
Пал на кого, – то пусть придёт
Тот, кто равновелик мне либо
Во всём меня кто превзойдёт

По красоте, уму, богатству
И знатности!" – Но нет таких
Во всех известных государствах! –
"Тогда никто мне не жених!"

Она желала только девства,
И хитро удалась ей роль:
Никто не смог прельстить невесту –
Ни крез, ни умник, ни герой.

*
Но знак был! – Тайной христианкой
Ведь матушка её была!
От мук и смерти даже в замках
Тогда б корона не спасла.

Мать повела Екатерину
За град – к духовному отцу.
И тот услышал голос дивный,
Узрел чистейшую красу.

И ей сказал пустынник: "Знаю
Того, Кто превзошёл тебя,
Кто правит мудро мирозданьем,
Всех защищая и любя.

И род Его – неизреченный!
Краса – милее всех цветов!
Неисчислимы и бесценны
Растут богатства от даров!"

Внимая старцу, дева мыслит:
Да правду ль он мне говорит?
"И чей он сын?" – "Он Сын Пречистой
Пресвятой Девы. И парит

Она над нами, вознесённой!
Царица неба и земли!
Пред ней коленопреклонённо –
Святые ангелы!" – "Вели

Вести меня к Нему, пустынник!" –
"Но путь тяжёл, опасен, крут!" –
"Исполню всё – и не остыну,
Пока глаза не обретут

Того, Кто мил со слов мудрейших!"
Отец икону ей вручил:
На ней Марии лик светлейший,
Младенец, полный высших сил.

"Возьми и, затворив все двери,
С благоговением моли!
Тебе воздастся всё по вере!" –
"Спасибо!" – "Бог мне так велит!"

Екатерина, взяв икону,
Молилась в комнате своей.
И вот уснула утомлённой,
И вещий сон явился ей.

Сидит Небесная Царица,
Святой Младенец с Ней. Но Лик
Его незрим отроковице. –
Он отвернулся. Страсть велит

Его увидеть Катерине! –
С другой заходит стороны.
Вновь отвернул Он лик свой дивный,
Как будто от чумной стены.

Все три попытки безуспешны…
И Чаду Матерь говорит:
– Воззри, Младенец мой безгрешный,
На эту дочь, мечту зари!

Но Он ответил ей: "То мерзость!
Девицы же отвратен вид!" –
"Она чиста, мудра на редкость!" –
"Безумье грязью в ней смердит!" –

"Молю Тебя, святое Чадо!
Отроковицу вразуми
И научи, что делать надо!" –
"Сказать веления мои

Ей должен тот святой пустынник", –
И пробудилась вдруг она.
От жара слёзы не остыли…
И спешный путь – как отзвук сна!

*
Припав к ногам отца святого,
В слезах поведала ему
Царевна обо всём. И долго
Он открывал её уму

Все тайны веры христианской…
От сотворенья до конца,
В непревзойдённой славе райской,
В терновой ярости венца

Предстал ей мир неизреченный!
Приняв крещение, она
Всей чистотой благословенной
Была Христу посвящена!

И преподобный заповедал
Ей вновь молиться в эту ночь.
И, облечённая заветом,
В слезах взывала Божья дочь.

И видит вновь Святую Деву
С Младенцем горним на руках.
И Он взирает – взор как небо! –
На Катерину, всю в слезах!

– Угодна ль, Сын, тебе девица? –
– Весьма угодна, ведь краса
И мудрость сей отроковицы
Как Мой пасхальный ход в нисан!

И Я в нетленную невесту
Её желаю обручить
Себе! И благостною вестью
Её от мира отлучить! –

Екатерина пала оземь:
– Я не достойна сей любви!
Меня сподоби, о, Христос мой,
Войти в стада твоих рабынь! –

Но тут Младенец ей вручает
Прекрасный перстень: вещий знак
Навек сердца соединяет! –
…Царевна вновь пробуждена.

На правой ручке – чудный перстень:
Свят обручения залог!
Она сполна пленилась честью:
Теперь её Жених – сам Бог!

*
Но идолопоклонник лютый
Пришёл в тот град – Максимиан.
Известный деспот правил круто –
Губил он верных христиан.

И вскоре был великий праздник
Дан в честь языческих богов.
Правитель наслаждался властью
Над капищем златых рогов.

Тельцов сто тридцать на закланье
Смердели кровью. Зритель рад!
А ладана благоуханье
Немного поглощало смрад.

В дыму народ теснился тучей,
Ведь со всего Египта зван.
Вверху же хохотал могучий
И злобный царь Максимиан.

На капище Екатерина
Пришла тирана устыдить,
О Боге истинном, едином
Благую весть ему вручить:

– О, царь! Пойми, что вовлечён ты
Шальными бесами в соблазн.
Твой Диодор – мудрец учёный,
Тебе он говорил не раз:

Кумиры были, всем вестимо,
Людьми, но плох был их конец,
Ведь жизни их так нечестивы!
Не водружай на них венец!

Пойми, Плутархом Херонейским
Отвержены они давно.
Мученьям вечным ты не смейся –
Ты ж мечешь свой народ на дно!

Поверь в единосущность Слова! –
И в гневе был Максимиан.
Святую удалил и снова
Он кровью наполнял свой чан.

Окончив торжества, правитель
Велел девицу привести:
– Ты кто такая? Мой учитель?
Ты знаешь верные пути? –

– Я дочь царя, Екатерина,
В науки с юности взята,
Но их презрела воедино,
Живя невестою Христа.

Мой Бог сказал через Исайю,
Что мудрость мудрецов умрёт. –
Царь удивлён необычайно:
Полны соблазна очи, рот.

Но все потуги домогательств
Царевна тут же пресекла:
– Вас совращает похоть гати,
А боги ваши – бесы зла.

Ведь я лишь прах, тщетой унылый,
Но, лик Создателя впитав,
Краса моя – свидетель силы,
Небесной мудрости Христа. –

И чтобы в продолженье спора
Не знать победы над собой,
Максимиан решает скоро:
Пусть с мудрецами вступит в бой!

*
И пять десятков славных, мудрых
Витий у трона собрались.
И молвил им правитель хмурый:
– Повергнуть нужно знаний высь

Девицы этой, столь учёной,
Что впрямь дерзка в своих речах.
В награду будет вам стозвонный
Металл, манящий вас в мечтах.

Но если вы уста царевне
Не заградите – то вина
На вас падёт всей мощью гневной!
Вкусите муки вы сполна! –

Царю известнейший вития
Ответил: "Женщине суметь
С мужчиною сравниться в силе
Ума? – Ну, может, лишь на треть".

Но прежде, чем к Екатерине,
Пришли учёные мужи,
Архангел Михаил с вершины
Ей веру разума внушил:

– Невеста Господа, не бойся!
Бог даст премудрости твоей
Такую силу, что все гости
Уверуют с твоих речей

В Христа! И свой венец мучений
С отрадой примут мудрецы.
И в этом – Божье Провиденье,
В чём все начала и концы. –

И начат смертный поединок!
Самонадеянный мудрец
Спросил: "Как ты, Екатерина,
Отвергла мудрости ларец,

Который ум питал твой юный?" –
"Не от ларца мне разум дан.
Но лишь от Бога в вере трудной
Я получила свой талант". –

"Гомер мудрейший славил Зевса.
Орфеем Аполлон воспет.
Распятого никто, принцесса,
Не славил! – Ни один поэт!" –

"Гомером Зевс лукавцем назван,
Другие боги – та же масть.
Учёнейшей Сивиллы разум
Провозвестил то, что распять

Решатся люди Божий гений.
Он примет плоть и страх смертей
Познает, тем разрушив тленье
Неисцелимости страстей!

А где мудрец ваш Аполлоний?
Он исповедует Христа,
Живя в Божественном законе,
Отверзнув лишь Ему уста.

Учителям своим поверьте,
Они признали Слова Свет!" –
Философы, душою дети,
Восприняли её завет.

*
И в гневе царь повелевает
Сжечь среди города витий!
Они к царевне припадают:
"Моли, чтоб нас Господь простил!

Чтоб нас Крещения сподобил!"
Святая дева рада им:
"В вас каждый Господу угоден!
И каждый Господом храним!"

И предались витии мукам,
Костёр безумный их объял.
Но каждый гулким сердца стуком
С любовью Господу взывал.

А вечером пришли миряне
Останки их похоронить.
Лежат тела витий, но пламень
Не смог страдальцев поглотить.

И даже их власы седые
Огнём не тронуты ничуть.
От чуда многие к святыне
С язычества свернули путь.

И царь решил растлить девицу,
Но честь её была тверда:
– Ты уподобился лисице!
Но с истиной я навсегда!

Твоей багряной плащанице
Без сожаленья предпочту
Мучений ризы. Дух твой тщится:
Я уневестилась Христу! –

Тиран вскричал, предавшись гневу:
"Сорвать порфиру со святой!
Воловьи жилы взять! По телу
Хлестать!" И кровь текла рекой!

Обезобразили раненья
Её лебяжью красоту.
И люд был потрясён терпеньем
Той, что верна была Христу.

Святая брошена в темницу…
Там без питья и без еды
Она носила багряницу
Из ран страдальческой руды.

*
Но к Августе, жене тирана,
Пришло видение во сне.
Она к святой явилась тайно,
И сбылся сон в том вещем дне:

Сидит царевна, осияна!
Божественная благодать
От лика девы непрестанно
Струится – вот Христа печать!

И, поражённая сияньем,
Царица пала ниц в слезах:
– Моё исполнено желанье!
Блаженна ты на небесах! –

– Ты, Августа, блаженна втайне!
Я вижу над тобой венец
Терновый! – Я боюсь страданий!
– Не бойся! Им придёт конец.

И сердце в Боге укрепится. –
С царицей воин был, и он
Вдруг у святой отроковицы
Спросил, случившимся сражён:

– Я с юных лет войной был занят.
Не ведал о святых вещах.
Что Бог даёт твой, я не знаю?
– Всех благ не описать в словах. –

Порфирий, воин седовласый,
Воспринял веру, также с ним
Все двести воинов, как в сказке,
Поверили словам святым.

*
И каждый день к Екатерине
Влетал в окошко голубок.
И пища в клюве голубином
Спасала деву – то был Бог!

И вскоре подвигоположник
Христос невесту посетил:
– Не бойся, радость моя, ложных
Опасностей в твоём пути!

Своим бестрепетным терпеньем
Ты многих обратишь ко Мне.
Не тронет, знай, тебя мученье,
Ведь Я с тобой в святом огне. –

*
Сказал и сразу стал незримым.
Наутро царь её призвал.
Лучи от девы озарили
Всех посетивших тронный зал.

Её краса сияла ярко.
Тиран был крайне удивлён.
– Знай, что никто не слал подарков,
Но лишь Христос. Со мной был Он. –

– Солнечнозрачная девица!
Ты Артемиду превзошла
По красоте своей! Склониться
Перед богами ты должна.

И царствовать со мною будешь! –
Но был отвержен тот призыв.
"Царь, пытку знаю – всё получишь!" –
Вельможа нашептал один.

И по совету Хурсадена,
Того вельможи, создан был
Жестокий механизм для пленной,
Чтоб ей навек лишиться сил.

Так на оси – колёс квадрига,
Шипы железные на них.
Два колеса налево двигать,
Обратно – два другие. В миг

Колёса раздробят всё тело,
Что посредине поместят.
И показали это смелой
Святой, но был спокоен взгляд.

Тогда велел мучитель пытку
Начать! Но лишь взмахнул рычаг,
Как с неба Ангел солнцеликий
Слетел, разбив колёса в прах!
 
Увидя сей миракль, воскликнул
Народ в сердцах: "Свят Иисус!"
И Августа склонилась ликом
Над мужем: "Ты безумный трус!"

*
Правитель бешеную ярость
В миг на супругу обратил.
И приказал, отбросив жалость,
Лишить её последних сил.

Утыканной гвоздями крышкой
Давил он, защемив сосцы
Той, что любовь свою с излишком
Ему дарила. Но дворцы

Не задрожали от страданий –
Царица радовалась днесь.
Сосцы оторваны, и данью
Багровой упивалась месть.

Нет! Не помиловал супругу
Мучитель: он велел отсечь
Ей голову. И та подругу
Просила помолиться. Меч

Упал, и голова скатилась.
…Порфирий с честью хоронил
Ту, чья всходила к небу милость
В перекрещенье лёгких крыл.

*
Наутро воин со дружиной
Явился к трону, и тиран
Вскричал, как вепрь перед лавиной:
Царь видел новых христиан!

Они молчали… Крикнул деспот,
Погрязший в гневе во стократ:
"Усечь им головы!" И в Лету
Скатились головы солдат.

*
И в день другой Екатерину
Он на судилище привёл:
– Ты погубила всю дружину
И воеводу! Я не зол

И посажу тебя царицей,
Ведь твой залог ничтожно мал! –
Но долго мог он в стену биться:
Твердыня словно адамант. –

– Моих людей волшебной речью
Ты совратила – всех! – к Христу!
Но и земной удел не вечен –
Страстей познаешь высоту! –

И царь велел: Екатерине
Усечь главу. И час настал.
Народ собрался воедино,
И каждый плакал и стенал:

– Как ты прекрасна и пресветла!
Как ты мудра в своих речах!
Но почему жестокосердна
Ты к юности своей! В очах

Твоих огонь неугасимый!
Смирись и заживи с царём! –
Но дева стоны отразила:
– Не плачьте! Я иду в свой дом!

И буду царствовать вовеки
Там на Престоле – с Женихом!
Молить о каждом человеке
Я буду пред Святым Крестом! –

И светлый миг пришёл – пред Богом
Склонилась ты, оставив прах.
И сатана смердящим рогом
Не страшен – ты на небесах!

И меч отсек главу невесты.
Из раны молоко текло…
Свершилось чудо! К деве честной
Спустился ангел с облаков.

*
…Все пять веков святые мощи
Нетленно ждали – час настал!
Египетскою тёмной ночью
К ним свет земной навек припал!

И для причастья сохранились
Глава и левая рука.
Паломники перенесли их
В Синайский храм под облака.

И создан орден Катерины!
Мужи и юноши в сердцах
Слагают множественны гимны,
Они звучат во всех веках!

Вавил Никейский с Феофаном
Воспели в песнях честь святой
Великомученицы, данной
Христу в невесты… И воспой,

Христианин, в священном храме!
Восславь невесту во Христе!
Она блаженна с небесами,
Подобна утренней звезде!

В Европе молодым учёным
Святая дарит свой покров.
А на Руси – всем обручённым
Невестам обращает зов.

В златом венце и в царских бармах
Лик Катерины всех икон.
И крест святейший в ручке правой,
А в левой – свиток размещён:

"Господи Боже, услыши меня, и даждь
помина¬ющим имя Екатерина
отпущение грехов и в час их исхода
проводи их с миром и даждь им
место покойно".

И волосы "просты" девицы.
Так девственность она хранит
До той поры, как под десницей
Христа падёт тлетворный щит.

И дева сядет на Престоле
По праву руку Жениха.
И мир познает святость воли
На все грядущие века!

В честь Катерины Пётр Великий
Свой дамский орден учредил –
Освобожденья! В святом лике
Черты любимые хранил.

Он среброкованую раку
Пожертвовал в Синайский храм.
Её таил чернец от страха
Пред жадным взором басурман.

И ныне в раке из мармора
Лежит невеста во Христе.
По праву сторону престола
Хранится рака в алтаре.

Главу святую покрывает
Прекрасный золотой венец.
И палец на руке венчает
Кольцо – дар Господа с небес.

Мы поминать Екатерину
На имя Августы должны:
Ведь названа так Божьим сыном
В крещении своей души.

*
Возрадуйся, Екатерино!
Невеста мудрая Христа!
Услыши нас душой невинной,
Божественная чистота!

Она же в обновленье духа,
Что преподобный освятил,
Пояше Богу: Аллилуйя!
И разум истины открыл!

Возрадуйся святому перстню,
Презрев ему дары царя
И обличив его бесчестье,
Сияй, воскресная заря!

Пчелою отлетев от дыма
Юдольского, вдыхаешь ты
Благоухания кадила
С вершин негаснущей звезды!

О богозванная невеста!
Зерцало мудрости Творца!
Божествен, ясен лик твой честный
Под нимбом брачного венца!

О избранный сосуд чистейший!
Приникни свыше на рабов!
И просвети наш ум, утешь нас,
Освобождая от оков!

Подвижница святого духа!
Предстательница христиан!
Нам помоги любить друг друга,
Ведь в сердце нашем сотни ран!

*
Молю особой благодати
Через тебя нам ниспослать
И всем, кто носит имя Катя,
От чистых рук твоих принять.

Призри на нас, в грехах погрязших,
И к нам с молитвой поспеши.
И пусть Екатерины наши
Познают свет твоей души!

Молю тебя, Христа невеста,
О жизни всех Екатерин,
О матушке моей любезной!..
Восславим Господа! Аминь.


ДЕНЬ КАТЕРИНЫ-САННИЦЫ

Седьмое декабря –
День Катерины-санницы!
Дай, Сивка, нам огня!
Парчу топчи, красавица!

Молодушка-зима
С горы летит, мохнатенька!
К Егорию сама
Езжает в гости Катенька.

Вчера заворожил
Тягучий вечер девушек.
Кто сужен нам, кто мил –
Шепчи в подушку, хлебушек!

Колдунья заговор
Нашлёт в ночь на зазнобушку,
Та в саночки – костёр
В грудь! И люби до донышка!

Мороз и солнце! День
Имперский! Дай раскинуться
Коврам! И нам не лень
По ним на санках ринуться!

Чертите нотный стан
Салазками да с горочки!
Екатериной дан
Денёк – взлетает чёлочка!

Крестьянин, торжествуй!
Открой извоз катанием.
Младая пара, дуй
К царице на свидание!

Всплывёт под бубенцы
Осеннее венчание.
Сверкают вам венцы
Снегами величавыми!

*
И в спину Новый год
Сопит, малыш, бьёт пятками.
И на коркушках пот –
В полях скачи лошадкою!


НА ЕВФИМИЯ

2 февраля /20 января ст.ст. – Прп. Евфимий Великий (473). Прп. Евфимий схимник Печерский (XIV). Свт. Евфимий, Патриарх Терновский, Болгарский (XIV). Прп. Евфимий Сянжемский, Вологодский (ок. 1465). Прп. Евфимиий Архангелоградский (ок. 1523).


На Евфимия девчонка родилась!
Дед Ефим как глянул: "Ай да удалась!

Щёчки яблочком! Видать, в меня пойдёт!
Что ты лыбишься во весь беззубый рот!"

У Ефима ж зубы крепки неспроста –
С детства, знать, заговорённые уста.

Стать крепка – ещё в гражданской воевал,
А к Отечественной – надо ж! – старым стал.

А как немец наскочил – тут и держись.
Вот такая наша "пакостная жись".

Вся деревня – сорок баб да дед один.
"Будешь старостой!"– назначил "господин".

*
А уж после той войны дед вспоминал,
Как его в комендатуру фриц призвал:

"Вот ведут два полицая, говорят:
– Что возиться! Пристрелить у фонаря

И сказать, попытка к бегству, мол, была".
(Но лихая, видно, деда пронесла!)

Вот к начальнику подходим – я ему
Руку протянул: "День добрый посему!"
 
Он в ответ …пожал, а дальше разговор
Очень мирно, даже дружески, повёл

 (Полицаи обомлели и пошли):
– Мне сказали, партизанские тылы

Ты снабжаешь и одеждой, и едой! –
– К горлу нож приставят – всё отдашь с лихвой! –

– А вот зять твой в партизанах, говорят? –
– Я за зятя не ответчик! – Волчий взгляд

У начальника сменился на свиной:
– Ну, пошёл тогда! Что говорить с тобой! –

…А как кончилась война, бумажку мне
Партизаны дали, то, что на войне

Помогал я и разведкой, и едой,
И одеждой тёплой – был морозец злой!

И с тех пор я – вишь! – в милиции служу.
Первым конюхом, вот тем и дорожу!

Что скажу я: на Ефима не ходи!
Я мужик, да хитрый, накось отхвати!

А вон Сталин в сапожищах прёт и прёт!
Весь зашлёпался, а впереди – народ!"

*
На Ефима не ходи ты, лиходей!
На Ефима порождай, народ, детей!

На Евфимия девчонка родилась!
Дед Ефим как глянул: "Ай да удалась!"


ДЕНЬ СУРКА
песня Катрин-артистки

2 февраля:
1) День сурка. В г. Панктусони штата Пенсильвания на Индюшачьей горке выходит из норки сурок Фил. По тому, есть тень от него или нет, определяют, скоро будет весна или нет. Фил "шепчет" на ухо знатоку прогноз погоды. Герой фильма "День сурка" (1993) каждый раз вставал в шесть утра.
2) По григорианскому календарю – Сретение, Канделёр (светильник), день свечей. От Рождества прошло сорок дней, что означало очищение Марии от родов. День Св. Бригиты.
3) Древний немецкий праздник Кандлемас (праздник свечей), он восходит к кельтскому Имболк (празднику огня) в честь богини Бриджит, Бригиты.
Савояры, савойские мальчики, выступали на ярмарках с сурками.
См. картину А. Ватто "Савояр с сурком" и роман В. Гюго "Отверженные". Сурка савояры называли мармоттой (фр. marmotte также "чемодан" или "женский платок").


Из края в край идём вперёд –
Сурок всегда с Катюшкой.
Когда весна в лучах придёт,
Нашепчет он на ушко.

Кусочек хлеба другу дам –
Сурок голодный с лета.
И вот он сыт, и по следам
Читаю я приметы.

Исчезни, тень, хотя б на день! –
Весь день сурка мечтаю.
Я савоярка – тень-тетень!
Мой Фил – алле! – взлетает!

Шарманка вас развеселит
В февральское ненастье.
Мармотта тащит из щели
Билетик вам на счастье!

Поедем в славный городок –
Весёлый Панксутони!
Билет недёшев, путь далёк!
Сурок чуть легче пони.

Я в шесть утра всегда встаю.
И зорко примечаю:
Чтоб изменить судьбу свою,
Пронзи её лучами.

На Кандлемас уж сорок дней
От Рождества Христова.
Чиста Мария, Агнец с Ней.
Со мной сурок рисковый!

Отец, свечу благослови!
Мой друг тепло разбудит!
Бригита, свет зажги в крови,
Чтоб радовались люди.

Медведь, барсук иль просто ёж,
Как мой сурок, спросонья
Погоду чувствуют, но всё ж
Капризно межсезонье.

А мой мудрец из мудрецов,
Провидец из провидцев!
Любимый Фил в свой день готов
Талантом поделиться!

И сердце серной мчит к тебе
На Индюшачью Горку!
Счастливый знак в моей судьбе,
Так бьёт туза шестёрка.

Пусть для кого-то ты байбак,
Мышонок пенсильванский!
Ты в звёздный залезай рюкзак,
Мой талисман для странствий!

А вдруг, сурок мой, нет тебя?
Ботаник-переводчик,
Сундук-мармотку теребя,
"Промармотал" в платочек?

О, нет! В "Отверженных" Гюго
Жерве рулил смекалкой.
Он зажигал все дни сурком
По ярмаркам с шарманкой.

Взгляни на древний холст Ватто!
Там паренёк савойский.
И с ним сурок для шапито –
Вот заработок свойский!

И флейта вас заворожит!
И мой сурок поскачет,
Легко на цыпках закружит,
Завертит райский мячик.

Монетки юным циркачам
На счастье бросьте, дамы!
И рады мы грядущим дням!
Шагаем вдаль упрямо!

Из края в край идём вперёд –
Сурок всегда с Катюшкой!
Когда весна в лучах придёт,
Нашепчет он на ушко.


ОРИГИНАЛ ПЕСНИ

AVEC QUE LA MARMOTTE
стихи И. В. Гёте, музыка Л. ван Бетховена

Ich komme schon durch manche Land,
avec que la marmotte.
Und immer was zu essen fand,
avec que la marmotte.

Refrain:

Avec que si, avec que la,
avec que la marmotte.
Avec que si, avec que la,
avec que la marmotte.

Ich hab' geseh'n gar manchen Herrn,
avec que la marmotte.
Der hat die Jungfrau gar zu gern,
avec que la marmotte.

Refrain.

Hab' auch geseh'n die Jungfer schoen,
avec que la marmotte.
Die taete nach mir Kleinem seh'n!
avec que la marmotte.

Refrain.

Nun lasst mich nicht so geh'n, ihr Herrn,
avec que la marmotte.
Die Burschen essen und trinken gern,
avec que la marmotte.


И МОЙ СУРОК СО МНОЮ
перевод

По разным странам я бродил
И мой сурок со мною,
И весел я, и счастлив был,
И мой сурок со мною!

Припев:

И мой всегда, и мой везде,
И мой сурок со мною.
И мой всегда, и мой везде,
И мой сурок со мною.

Из края в край вперед иду,
Сурок всегда со мною,
Под вечер кров себе найду,
Сурок всегда со мною.

Припев.

Кусочки хлеба нам дарят,
Сурок всегда со мною.
И вот я сыт, и вот я рад,
И мой сурок со мною.

Припев.

Подайте грошик нам, друзья,
Сурок всегда со мною.
Обедать, право, должен я
И мой сурок со мною.

Припев.

Мы здесь пробудем до утра,
И мой сурок со мною.
А завтра снова в путь пора,
Сурок всегда со мною.


***
Если бы, матушка, время вернуть!
Кисточкой солнца расправить невзгоды,
А ручейком провести новый путь…

Ты не сменила б ушедшие годы!
Если бы вновь чистый голос запел,
Радость даря удивленью природы!

Искренна ласка, и свет чист и бел –
Нежные руки от зла непогоды
Астрами неба хранят мой удел.

(акростих)


***
Я помню рук тепло и свет камеи
В ту в ночь, когда привиделся кошмар.
Проснувшись в страхе, я дрожу, немея.
Мой кулачок твою ладонь сжимал.

И отлетали ужасы мгновенно
К далёким позабытым берегам.
И победившее добро вселенной
Влекло мечту куда-то к облакам.

Мне жаль, что не порадовала многим,
А многим огорчала я тебя.
Прости за всё единым общим стогом,
Иголкой в нём запряталась судьба.

И детские подарки рыжей белкой
Я вышила петелькой – в знак любви.
Учила ты бесхитростным поделкам…
Я "наколбала" и дарю – прими!

И пусть же песня, словно первый спутник,
В тебе поётся так же высоко!
А я, как первый блин на тёплом блюде,
Вздыхаю в такт – и на душе легко.
 

ИЗ ОТЗЫВОВ
Читатели, авторы рецензий, обозначены их никами.
См. http://www.stihi.ru/author.htm?irina_sidorenko http://www.poezia.ru/user.php?uname=irina_sidorenko

Дети Гряды:
"Спасибо Вам, Ирина! Вы вернули меня в моё детство, в мои травы, я даже забытый вкус их вновь почувствовала. И мама в нём молодая... Ей пришлось на себе испытать все военные и послевоенные беды. И о драниках из гнилой мёрзлой картошки рассказывала, и о многом другом" (Ундина); "Завтра, вернее, уже сегодня, позвоню своей мамочке обязательно!" (Алла Барлинова).

Крестный ход:
"Очень сильно, Ирина! И больно... Моя прабабушка тоже такое пережила в деревне под Калугой. Спасибо Вам!" (Маргарита Бирюкова).

Дом:
"Как хорошо, что Вы храните память. Живую и живительную. А домовой, наверное, последний был на тысячу верст" (Игорь Чернов); "Россия предвоенная, военная, послевоенная – очень тугой комок надежд и разочарований, боли и веры в лучшее будущее. Как много там страха и отваги. Тема для сильных людей. Все чувства не умещаются в один комментарий" (Михаил Макаров).

Похороны "кукушки":
"Так легко о сложном и уже от нас далёком. Освежающие стихи" (Игорь Чернов); "Древние славянские традиции – здорово!" (Летучий).

Послевоенная безотцовщина:
"Спасибо! Словно хороший старый фильм посмотрела" (Илана Эссе); "Кстати, а в "чику" и мы ещё играли... только уже не на деньги, а на пивные пробки... так она и называлась у нас – "пивнушки" (till); "Страна живёт, пока о ней есть память, / Пока звонят её колокола, / Пока стоит история за нами, / Страна жива, она не умерла! Ирина, большое спасибо, что вот таким образом Вы сохраняете для всех нас историю" (Виктор Варченко); "Какие похожие судьбы у наших мам... Скопировала эти стихи, чтобы прочитать детям. Как им нужны такие напоминания и знание прошлого..." (Магнолия); "Очень образно, и дети / Как глаза и руки Бога. / Им одним на этом свете / Сил дано пройти дорогу. / Без домов многоэтажных, / От войны хлебнувши горя, / Из руин подняли башню / Величайшей из Историй. Спасибо, Ирина, что помните!" (Михаил Макаров); "Ранний свет, / Глубинный свет печали – / Молчаливый признак наших лиц. / Мы ещё своё не откричали. / Мы ещё своих не дозвались. Михаил Сопин, 1931 г. р. Спасибо, Ирина, что думаешь над этой темой" (Сопина Татьяна).

Уроки немецкого:
"...прочитала со слезами на глазах. Моя мама как раз в те времена преподавала немецкий язык в школе и работала там до самых своих последних дней. Спасибо!!!" (Магнолия); "Купель небесной чистоты, вот что поэзию творит!" (Артишок).

"Ворошиловские стрелки":
"Не умирать нам не дано, / Когда война вошла в окно. / И выстрел грянет неизбежно. / Война не знает слово "нежность". / Но от носителей её / Всегда виною отдаёт... Ирина, и добавить нечего, сама понимаешь" (Артишок).

Горячие девушки танцплощадки:
"Надевай скорее "крем-жоржет" / На своё изысканное тело / Дождь и не ещё, и не уже / Ищет, ищет где на теле бело. Но стихо про горячих девушек мне очень понравилось! И сами девушки, и танцы, и "крепдышыны"! И ритмы танцевальные!" (Annikov).

Агент Кэт:
"…спасибо всем, кто "сгинут ни за грош…" (Лидия); "Да, неизвестно как сложилась бы история, если бы не простая душа наших русских женщин... На этой простоте, широте и красоте наш мир держится" (Маргарита Бирюкова). "Да такую маму надо под стекло! / И с утра до ночи любоваться! / Надо думать, Ира – чистый мамин клон / И уйдёт в шпионы, может статься!" (Annikov).

Челябинск 1957:
"Страшное дело – эти дни жуткого тоталитаризма... Как объяснить детям, что мы, в принципе, нормальные люди, допустили такое в своей стране... Но самое ужасное и необъяснимое – то, что нашлась армия апологетов, бойцов, верой и правдой служившая режиму, причём многие верили в прекрасные идеалы... Хороший у тебя цикл, Ира, получился! Мне очень нравится!" (Annikov); "никто не знает, зачем они здесь и никто не помнит их лиц... но во имя их женщины варят сталь и дети падают ниц..." ...как-то про мартены навеяло" (till).

"Боевая задача":
"А знаете, очень к месту фраза Ваша: "...Жила средь СТОЯЩИХ людей..." Иногда именно это спасает" (Константин Ходорович); "Почему-то этот стих мне понравился меньше предыдущих. …Тема, в принципе, очень непростая, мне кажется, её нельзя раскрывать столь традиционно и, я бы сказал, – незатейливо. Мне показалось, что это её, тему, принижает" (Annikov).

Друзья-целинники:
"Такое впечатление, что окунаюсь в детство и Твардовского. Не по схожести написания, а по жизненности... Спасибо!" (Магнолия); "Я помню город Атбасар / Речушку странную Джабайку / Целинный тот вокзал-базар / Стою один в трусах и майке... / Ирочка! Летописец натуральный! А кто если не ты?!!!" (Annikov).

Новобрачные:
"(Маме, папе, тёте Маше и другим родителям…) Анапских пляжей не забыть мне жара… / Я помню, как мне гладила вихры / Рука твоя. А жизнь вперёд бежала – / Сибирь-париж-москва-багамы-крым… / Я всматриваюсь в сумерк фотографий, / У милых лиц улыбку переняв, / И взглядов ва-ших притяженье грави- / метрически уносит вдаль меня… / И снова мы купаемся и бродим / По берегам мерцающих морей… / Вокруг нас кружат боги в хороводе / И остужает головы борей… / И день и ночь я плакать не устану / В тщете услышать вас и разглядеть… / Мне жалко кумачового обмана / В солёных ваших смыслов череде. Ещё раз спасибо тебе за глубокую разработку темы!" (Annikov); "На самом деле, все действительно радовались... а фильм, наверное, смотреть не буду... …уж больно фабула коньюнктурой отдаёт" (till).

Не-ви-ди-мо-е:
"Вовсю мололи кости жернова / И мельники усатые кричали / На тех, кто со щитами и мечами / Кружил бесовский псевдо-карнавал. / В мои войной растерянные очи / Светила одинокая звезда. / Уходит кто-то. Форменная даль / Проглатывает всех поодиночке. / Уходят осторожно старики, / Морщины их – вселенская шарада. / Я тоже осторожничаю рядом – / Смываю оплеухи и плевки, / Летящие на сгорбленные плечи / Со всех восьми воюющих сторон. / Зачем так человечество старо... / И кто его так сильно искалечил? Стыдно за наших государственных мужей... Особенно, когда они свою зарплату начинают обсуждать" (Annikov); "Спасибо за выплеск драмы, которая в нашем поколении невысказанная либо патологически исказившая душу, всё-таки остается неоформленной, так до конца не понятой, частью оболганной" (Пахомова Ольга); "Как немое кино..." (Магнолия); "Как всё знакомо не только по воспоминаниям, но и по ощущениям того времени... оно ведь коснулось не только наших родителей, но и нас слегка зацепило... слегка, да здорово! До сих пор не отпускает... то время. Спасибо" (Татьяна Танько).

Конструкторы-металлурги:
"Башни для танков формировали давлением на Металлургическом заводе в Кулебаках. Во время этой операции металл визжал на округу в 5 км. Ирина, сейчас рано судить по отрывкам о формах и о полноте охвата той, ушедшей эпохи. Но всё же многое проглядывает достоверно и убедительно" (Виктор Калитин); "Давно не читал поэм о человеческом подвиге... Спасибо – порадовали... Фильмы – про ментов да про бандитов... В институт – на юристов да экономистов... Технари, как будто из обоймы выпали... Приятно читать историю о рабочем человеке" (Секвойя).

Женщины – на трактор:
"Ирина, моя мама, тоже Екатерина, кстати, рассказывала, как после войны работала на тракторе, закончив в спешном порядке курсы трактористов. Мужиков-то было раз-два и обчёлся, не пришли с войны, а кто пришёл, так инвалидом... И часто, когда пахала в поле, плуг цеплял трупы немецких солдат... И было маме 18 лет. И не было призыва "Женщины – на трактор!", другая ситуация была. Но с тех пор, к сожалению, на женские плечи чего только не сваливалось, того, что должны делать мужчины... Вот такая эмансипация!" (Надежда Буранова).

Чудо-находка:
"...у меня был подобный случай, с каким-то совершенно безобразным (как я теперь понимаю) кольцом, с безумным синим цветом... я его нашла и ото всех прятала, мне казалось, что это драгоценность самая настоящая, затем он потерялся... огорчениям моим не было конца... до сих пор вспоминаю с тоской... хоть имеются у меня настоящие драгоценности, а то кольцо забыть не могу... Спасибо" (Татьяна Танько); "Однажды в Старой Ладоге, у стен старой крепости, Волхов выплеснул мне бело-голубую бусинку. Ей, наверное, было лет тысяча, а может, и больше. Так жалко потом было, что она потерялась в житейских передрягах" (Леонид Криницин).

Читатели эпохи дефицита:
"Не все, читающие тут, / Поймут иронию святую, / Но деревенский институт / Прошёл, конечно, не впустую. / И были помутненья те, / Бесспорно, признаны открыто: / "Живут стремленья к красоте / И в той эпохе дефицита" (Ю. Алтайцев); "Эт, как с меня написано. Черти куда за книжками... летали на вертолетах. Просунешь нос между бородачами да как спросишь очень умное, а тебе в ответ... Оно ещё и читать умеет... И по-доброму так улыбаются, а на лбу каждого второго дипломы универов отпечатаны, хотя от ручищ бензином несет, фуфайки замусоленные с дикой надписью... БАМ – МО-53..." (Морион).

Грибники:
"Ой, как... аж дух захватило, будто снова побывала в лесах Белоруссии, где мы жили какое-то время и так же собирали грибочки" (Магнолия); "Вы мне возвратили ушедшее лето. "Третья охота" – это целая книга. У меня лично в твёрдом переплёте" (С.Захаров).

Ягодники:
"Земляничные поляны, / Ласковое солнце... / Ягоды теперь с изъяном – / Цезий в них да стронций... Вокруг моего города детства, Ирина, такие же ягодные и грибные леса, как Ваши, а теперь, после Чернобыля, дорога туда закрыта. Изумительные места есть под Минском, помню, голубику просто стряхивали с кустов, подставив корзину. А какие брусничные поляны, вересковые! А клюкву собирать на сухом болоте в погожий день – одно удовольствие: помню, мужчины это делали, лёжа на боку около ярких от ягод бугорков-кочек. Спасибо Вам – напомнили о свиданиях с Природой!" (Ундина); "А у меня были сахалинские ягодные места… …Брусника, голубика, черника, морошка, костяника, клюква, клоповка (это вообще уникальная ягода – больше нигде не растёт). Теперь вот есть что в жизни вспомнить!" (Annikov).

Душа и море:
"Я там же был и тоже млел / На берегах Причерноморья / И попадал в волшебный плен / Тех восхитительных историй. Ирина! Конечно, до недавнего времени у нас было, по существу, только одно тёплое море... Но какое! Причём, для остального мира оно осталось, практически, за бортом. Для меня – это просто восхитительный, сказочный пласт" (Annikov); "Гимн морю так красив и многогранен! / Ужели океан никем не океанен?" (Виктор Калитин).

Антиквариат:
"Музейное это дело – лапти, Ирина. Но уж очень дорогое для души, на поверку выходит" (Артишок).

Артисты из народа:
"Скажу тебе как интеллигент интеллигенту – театр был с нами всегда! И ты об этом – во весь голос!" (Annikov); "Годы, что уходят в небыль – / Неизменно хороши. / Счастлив, уходящий в Небо / За порывами души!" (Михаил Макаров).

Линия жизни:
"За линией жизни беги без оглядки / Вперёд – через хвори, невзгоды, печали / И линия жизни пусть будет не краткой / Пусть будет красивой, пусть будет отчаянной! / Ирочка! Я тоже всё время на свою линию жизни посматриваю... Желаю и тебе, и маме преодолеть все перекрестия на этой линии как можно плавнее и мягче!" (Annikov); "Вдвоём – глаза в глаза – от сердца – к сердцу!" (Артишок).

Крылья:
"Пусть ни в приближающемся Новом, ни в одном из всех последующих не будет повода для подобного…" (Шрайк); "Что бы ни говорили, социалистическая уравниловка – страшное, безнравственное дело... Все стали заложниками государства, которое, конечно же, не объективно к какой-то Дуне, потерявшей мужа или сына на войне... При этом оно произвольно может кого-то возвести в ранг героя, а кого-то... не будем продолжать" (Annikov); "Спасибо за чудесные мудрые стихи, Ири-на!!!" (ИРИНА).

Доноры:
"Но вот оказалось, что вожди-то жили совсем по иной разнарядке, по другим нормам и идеалам... Идея напрочь дискредитирована. Теперь в коммунизм никого не затащишь. И с кровью – та же история..." (Annikov); "Желаю беречь своё сердце... Пока бьются наши, страна не потеряет, поверьте, наша многострадальная не раз проходила через анемию до потери сознания. И все-таки жива! А я "почетн. донор", вот только справки не собирала" (Пахомова Ольга); "Ирина, очень сильные и достойные стихи. Нет слов. Боль к каждой строчке" (Любовь П); "В чём жизни суть? Вопрос давно избитый. / Наступит время, он тебя найдёт. / И, как муку, просеет через сито, / И захлестнёт, как злой водоворот. Ещё раз благодарю Вас, Ирина, за это жизненное произведение" (Георгиевский).

Бабушки-бабочки:
"Прилетели бабочки жемчужницы / Трепыхали крылышками нежными / Вылетели в форточку на улицу. / Бабушки остались. Всё по-прежнему" (Annikov).

Мудрецы дачной гряды:
"Саламандрой просто прошвырнулась по картинке" (Артишок).

Женский камень:
"Всё так близко и знакомо. И – целительно ранит… Так странно всё переплелось. Читала о Вашей маме, а видела и свою рядом... Почти по Волошину: "Я вижу вашими глазами, / Звук вашей речи на устах. / Я б из себя все впечатленья / Хотел по-вашему понять, / Певучей рифмой их связать" Очень не хватает нам наших мам" (Надежда Буранова).

Святая великомученица Екатерина:
"Помогай Вам, Господи! С Вашего разрешения возьму Ваши стихи к себе в копилку" (Milota Ej.); "Ира! На мой взгляд, тебе удалась стилизация под практически Державина, а может кого и подревнее, дальше мне не легко судить, поскольку уже Тредиаковского я воспринимаю с трудом. Возвышенность слога оправдывается, однако, заданной темой полностью. Такое ощущение, что по-иному обо всём этом не расскажешь! Слава всем Екатеринам! А особенно – Екатерине Ильиничне!" (Annikov).

Седьмое декабря – день Катерины-санницы:
"Мороз, крепчай сегодня, / Гони коней в снега. / Гулянью и раздолью / Пришла теперь пора!" (Артишок); " День имперский – Новый год! / В санках дерзко мчи вперёд! Ирина! Напомнила про тройку, сивку-бурку и прочую молодецкую лошадиную тему! Щас всё брошу и помчуся к цыганам!" (Annikov); "Скучают коньки и салазки – / Туманы, асфальт и песок. / И память о радостной сказке / Хранит заснежённый висок..." (Надежда Бура-нова).

На Ефима:
"Ирина, столько тепла в Вашем стихе, и так легко читается, что вспомнился Василий Тёркин – тот же тёплый добрый юмор, и та же любовь к своему герою... Очень яркая картинка получилась" (Надежда Буранова). "Все рождайтесь на Ефима / Не пройдёт фортуна мимо! Надо же, сколько у нас Ефимов знаменитых! Очень мне почему-то это приятно... Хочется, чтобы имя стало более популярным" (Annikov).

День сурка:
"Бетховен нам привёл сурка / Он бегает со мною / Его походочка легка. / Нам радостно обоим! Ирина! В самом деле, эта песенка почему-то всегда в душе!" (Annikov); "Сурку неведома стезя. / Но я-то точно знаю, / Когда сурковая возня / И что мне предвещает. …Детство вспомнилось" (Артишок); "Прелесть! Такое настроение сразу создается, а перед глазами – сходу – конечно же – Ватто. Легко, светло, солнечно. Так бывает рядом с мамой. Спасибо, Ирина!" (Надежда Буранова).

"Если бы, матушка, время вернуть!..":
"Едва у матушки за чай садятся гости. / Как дочь Ирина за рояль! / Ах, эти дочки! / Такие песни могут петь / Екатеринам! / Разлуку могут сделать встречей / И именинами. / На Новогоднем отголоске: / Ах, эти дочкины подмостки!" акростих ЕКАТЕРИНА (Артишок); "Нежные руки от зла, непогоды / Астрами неба хранят мой удел". Тонко и нежно о маме... Я чувствую эти руки. Спасибо, Ирина!" (Надежда Буранова).

"Я помню рук тепло и свет камеи…":
"Люблю блины на тёплом блюде, / Закроешь внутрь творожок, / Поджаришь в пекле беспробудном / И выложишь его в стишок. Тёплый стих очень, чувствителен!" (Артишок); "И вышиваю крестиком я на родном крыльце. …Как приятно погрузиться в воспоминания Ваших стихов, дорогая Ирина!" (Магнолия); "Господи, до чего же это всё знакомо, будто вчера было со мной" Надежда Буранова.

Из ответов на отзывы читателей – коллаж и Пол-ная версия:
"Уважаемая Ирина! Примите в благодарность за Вашу любовь к маме, выразившуюся в "Соли жемчуга", мой подарок в виде одного из самых родных мне стихотворений "Доля материнская": На окраине деревни / Есть одна избушка. / В развалюхе этой древней / Сына ждет старушка. / Много минуло иль мало – / Не считала годы. / И на картах не гадала – / Не было колоды. / Вспоминала, как под вечер / Ласково и нежно / Обнял он её за плечи, / Как ни разу прежде. / И обмякло сразу тело, / Подкосились ноги. / И бессильно прохрипела: / Вспоминай о Боге. / Он ушёл с восходом солнца / В тёмное залесье. / И с тех пор она в оконце / Ждет благие вести. / В ожиданье черпать силы, / Чтоб бороться с болью, / Это матери в России / Вековая доля" (Георгиевский); "Ира! От всего сердца поздравляю тебя с этим грандиозным проектом! Впрочем, слово "грандиозный" в данном очень добром и душевном случае не очень уместно... Я постоянно в восхищённом удивлении! …Конечно, поколение наших отцов и дедов заслужило это вполне. Прожить всю или почти всю жизнь при тоталитаризме со всеми вытекающими отсюда последствиями – это ли не ужаснейший жребий... Однако человек всегда останется человеком, при любых режимах. И ты это великолепно иллюстрируешь! Спасибо, Ира!" (Annikov); "Но знайте, мир без светлых песен - / Неинтересен, неинтересен. Замечательно, Ирина! СПАСИБО! ТАК ДУШЕВНО! По вкусу и сердцу!" (Артишок).



ИЗ ОТВЕТОВ НА ОТЗЫВЫ
коллаж

В ответах на рецензии автором использовались стихотворные фрагменты. Из некоторых таких фрагментов составлен коллаж.


По ком звонят колокола в России? –
По небесам ушедшим – ярко-синим!

Мы все желаем: "Пусть не повторится..."
Но что решает вышняя десница?

Над временем мы встанем – и картина
Смысл обретёт, неведомый и дивный!

Так незаметно истинное счастье!
Константа жизни отдалит напасти.

И мы звоним, пока ещё не поздно,
Пока над нами крупно светят звёзды.

Все вышитые детские салфетки
Я нанижу снежинками на ветку.

И помашу той веткой добрым людям –
Гей! Заждались оладьи вас на блюде!

И в нас душа всё также незалежна!
И мы всё те же – маленькие дети!
И верим – мамы нас спасут, конечно,
От всех злосчастий на огромном свете.

*
Что ветер строк? Он не снесёт
Тот бугорок, что нас гнетёт.

Лежат и братья, и сыны...
Хотим ли мы с тобой войны?

По тем, кто "сгинул ни за грош",
Не дочь рыдает – мёрзлый дождь.

*
Стакан воды слезой окаменел.
Плесну на окна – зимы в макраме.

И падают снежинки на виски –
Они чисты, прозрачны и тонки.

Ах, где б мы были, если б простота
Давалась нам не с чистого листа!

С одной души и до другой души
Летит строка через времён межи…

Владимир Солоухин нас влюбил
В родную землю всем остатком сил!

Подумаем, как детям объяснить,
То, что не мы порвали эту нить?

В тяжёлый час меняет рыба пол.
А что у нас? – Час в годы перешёл.

Увы, и Рождество, и Новый год
Сегодня уж ко многим не придёт.

Стой, времени прозрачная стена,
Ведь за тобою жизнь мне так родна!
 
*
Вдоль стены, держась строки-перильца,
Дети бывшие – за Синей Птицей.

Твёрдый переплёт приоткрываю –
Там красоты всё грибного рая.

В святцах – Катерины да Ефимы!
Ангелами свыше мы хранимы.

Память рассыпается на строчки,
Что весной взрываются, как почки.

*
Ах, эти танцы лет далёких!
Всё мамам снятся синеоким!

И горечь слов о сладких травах –
Лишь сердцу нашему приправы?

И пахнут небом небылицы
Всё о лягушке ль, о царице ль...

Мы всё читаем книгу жизни –
Сжигаем наши годы-листья.

Ватто оставил савояра
На память о тепле – в подарок.

До майки и трусов раздеты
Целинники – друзья-поэты.

Сменилось время дефицита.
Дорога к знаниям открыта?

Диплом сегодня стал товаром.
А книга не даёт навара.

И Брянск – чернобыльская зона,
Здесь ягод много воспалённых.

*
Не надо танков! Пусть нас давят.
Мы пацифисты от рожденья!
...На музыкальных ушках – заледь.
Визжит врага победный гений.

Шедеврам окажите милость –
Хотя б вниманьем одарите!
Гнездо коммерческое свилось
На прошлом хрупком дефиците.

Вот валенок уж пропиарен –
Такая модная вещица!
А лапоть всем гостям раздарен
На память о родной столице.

Ах, Тёркин, Тёркин, добрый малый –
Вот, настоящий был герой!
Но кто глядит на нас устало
Из сериальных лент порой?

*
Взывают чеканные строки.
И где-то на том берегу
Они, как мальцы, синеоки,
В мечтах чуть летят на бегу.

Как глянешь на птичьи плечики
Корявых бездомных детей.
Их будущее искалечено! –
Качели слетели с петель.

Когда-то единым народом
На море едином плескались.
Теперь вспоминаем те годы,
Потомкам оставив лишь зависть.

*
Так душевно просты цветноокие травы,
И над ними плывут облака – величавы!

Поколение времени прочных стандартов…
На шарнирах качается новая парта.

Снова мирное племя заброшено в беды –
И не видно, не видно грядущей победы.

Вновь навеяло строки о старых мартенах.
Только женщина в них так необыкновенна!

Ах, лесные прогулки – что может быть лучше?
Да, наверное, мамин улыбчивый лучик!

И сердца наши – камни в пути нашем мглистом.
Но скажи, как сберечь их в дороге кремнистой?

Свят домашний очаг и космический спутник!
Звон меж ними!.. – То щёлкает почками прутик.

Эти астры небесные, мамины руки!
Так сильны и чисты, так надёжны и чутки.

Детства искренность искрами плат расцветила.
Молит: только бы света на искры хватило!

Неуверенный луч повернётся в утробе,
Поползёт, как сурок из норы.
А мы будем гадать о весенней погоде,
Согреваясь до лучшей поры.

*
Война взрастила в нас на сотни поколений
Великий и простой воинствующий гений!

Легко "касаясь трёх великих океанов",
Россия есть, была и будет – осияна.

*
Матери глаза – далёкие экраны.
Фильм на них – слеза, так трепетна и странна.

Слышу ветер из Прекрасного далёка –
Из вчерашнего… в сегодняшнем, жестоком.

*
В натянутом времени струны звенят –
И ввысь проникает доверчивый взгляд.

Как будто вчера это было со мной –
И время живёт за прозрачной стеной.

Философ дивится лучу и росе!
Поэты мы, значит, такие как все.

А линия жизни на нашей руке
Продолжена в близких по Лете-реке.

Моё ощущение маминых лет –
Душистых травинок военных букет.