Один из диалогов с городом

Город живой.
Города разные бывают. Большие и маленькие. Старые и молодые. А есть живые города. Петербург является как раз-таки таким вот чудом. Он живой. Юрий Юлианович был, по-моему, не прав, когда обозвал его псом. Он - кот. Ведь лев - ето большая кошка... Хотя нет. Кот - ето маленький лев. Интересно, поймут ли меня иногородцы?

Мы сидели на скамейке.
Я любовался падаюшими снегом и тенями. Он дышал.
В уши мне дышал, в шею, в лицо мне дышал. И просто дышал.
Я с виду такой маленький, а он - большой; высокий с красивым, грубым, черствым лицом и крылатыми стальными глазами; весь яркий; разноцветно-мрачный; спокойный; живой. А может она?... а и все равно.

Вот так сидели и привыкали друг к другу.
Так и разговаривали.


Он рассказывал мне о ночи,
О мерзнуших птицах,
О воронах, что не птицы
И о людях, что не вороны.
И о маленьких льдинках в лицах,
И об окнах - глазах города.

Я же
пел ему песни
без такта
И
бестактно ругался за прошлое
Проходил с железными ведрами
Переполненными иль
Пустуюшими
Но
с водою
мыслями облака Без штанов но
с улыбкою
радостной.

Удивленный потом меня спрашивал
Зачем ведра нужны,
Или нет, не нужны,
Но понадобились.
Ведь не нужно ж железом в мечты
Доставать, чтоб они завелись.

Я
в ответ его
спрашивал
В вопросах больше ответов,
А в ответах больше вопросов,
Чем в ответах вопросов заветных,
Чем в вопросах с ответами верными.
И вот так говорили мы с городом
Какофоньями слов безответных.