Вход со двора...

* * *
Не пойму, что случилось.
Ты грустишь иль смеешься?
Ты вчера лишь божилась,
что вернешься, вернешься!

Слово клятвы не прочно.
И опять я тоскую.
На зачеркнутых строчках
милый профиль рисую.

Вот и снова мне грустно.
И опять – одиноко.
В доме пасмурно, тускло,
словно в доме без окон.

Голо, горестно, душно.
Только – голос незримый.
И на смятой подушке –
светлый волос любимой...
1975

* * *
Вход со двора. В полуподвале,
где свет чуть теплился в окне,
меня, конечно же, не ждали,
но все же были рады мне.
Здесь в полумраке на кровати
сидела девушка... Она
сидела тихо в черном платье,
печальна и напряжена.
Здесь так наивно-неуместен
был мой наигранный поклон.
И вдруг: «Присядь. Побудем вместе.
Я из деревни. С похорон».
И я притих под кротким взглядом,
молчать готовый хоть всю ночь.
И что помочь ей очень надо,
я понимал. Но чем помочь?
И так безмолвно мы сидели...
А за окном, вовсю крича,
гремел транзистор, люди пели,
трамваи мчались, грохоча!
Платок на лоб ей полз упрямо,
она дышала горячо
и все шептала: «Мама, мама...»,
уткнув лицо в мое плечо...
1975