Мишке Ольшанскому

 МИШКЕ ОЛЬШАНСКОМУ
И вот, я вновь в пути, и тайны бесконечны.
Всегда болезненно встречаю смерть отважных.
Да, умер, защитив от сил бесчеловечных,
Не думая в тот миг, что не живут, мол, дважды.
А просто, зная: защищён быть должен каждый.
Ему не надо почитанье и хвала,
Он не из тех, кто громкой славы жаждут,
Но сила духа прочно в нём жила,
А, значит, выше он и мерзости и зла.

Электрик Мишка был еврей, рубаха - парень.
Он мог и выпить, и работать, и шутить.
Но вот, на остановке у базара
Два хулигана стали девушку теснить,
И Мишка бросился, чтоб их остановить.
А много глаз смотрело драку - кто кого ж,
Как смог дорогу он бандитам преградить.
Вдруг женский крик раздался, всех пронзила дрожь -
Бандитом в спину Мишке всажен длинный нож.

Злодеи скрылись, обступили Мишку люди.
Дымится лужа красная, в которой он лежит.
Но кто теперь и как его разбудит?
Он не остыл ещё, но сердце не стучит,
И кровь, что вытекла, обратно не бежит.
Вон та девчонка, что прикрыл от оскорблений,
Хоть и жива, но словно мёртвая стоит.
И всех, кто страхом был поставлен на колени,
Вновь Мишка поднял, хоть убит, и не был гений.

Но ты, что нож воткнул, готов ли так же встретить
Свою кончину в честном поединке,
Когда в руке, готового ответить,
Такая же отточенная финка?
Когда к чертям летит из рук твоя машинка
И острый нож направлен в твою грудь -
Ты не попросишь шапку-невидимку?
Не будешь ли в коленях ноги гнуть
О, люди, как мне горько, где же суть?!

Кто скажет - этот прав, а тот подлец,
Что убивать нельзя, что нужно жить в терпенье?
Кто ищет лучшей жизни образец -
То вот убийство и опроверженье
Его бодрящего воображенья.
И кто же выше? - думаю, скорбя, -
Кто посылает умирать в идей кипенье,
Иль Мишка, живший, души не губя,
Что сохранил покой, но погубил себя?

Хочу осмыслить, где же та цепочка
Логических и точных заключений,
Когда, как теоремовая строчка,
Лишает мысли всяческих сомнений?
Вот жизнь прекрасна, и живу без огорчений.
Вдруг сообщают, что товарищ мой убит.
И рвутся нити прошлых убеждений,
И сердце озадаченно стучит.
Вот год прошёл, и Мишка позабыт.

Прощай же, может, встретимся ещё,
Если не стыдно будет мне там подойти.
Кому подставил в помощь ты плечо -
Быть может много счастья впереди.
Слова ломаются о лёд в твоей груди,
Ты не любил, чтоб о тебе читали книжку,
Но оставайся в этих строчках, и прости.
Дай Бог, чтоб был таким и мой сынишка.
Вон бегает счастливый, тоже Мишка.
 1990