Избранница

Движенье воздуха сквозь запертую дверь,
И вот она уж здесь – стройна, прекрасна.
Неслышно так ступает дикий зверь,
Так принцы крови смотрят – дерзко, властно.

Сняла серебряный античный древний шлем,
Играют мускулы под загорелой кожей.
А может, это все – тональный крем
И бутафорский реквизит в прихожей?

А если и не театральный грим,
А может быть, обычная усталость,
И не при чем ни эллины, ни Рим.
С кем не бывает – просто показалось.

Но пояс твой, и беспощадный меч,
И ставший тусклым свет окна-проема,
И речь, одной понятная мне речь, -
Все это смутно мне уже знакомо.

И смысл небрежно оброненных слов
Я чувствую. Рассудок не поможет.
И в наших жилах родственная кровь,
Хотя снаружи мы ни в чем не схожи.

И рифмы, как Эоловой струной
Звенящие легчайшей тонкой грустью,
Вливаются серебряной струей
В души пересыхающее устье.

В глазах ее, дерзящих мне в глаза,
И в смехе – безудержном, пьяном, звонком,
Все, как тогда – и нежность, и гроза.
Передо мной – морская амазонка.

Сжимает меч опасная рука:
Что ей потом упреки и улики!
И страсть в глазах, прищуренных слегка,
Я о глазах таких читала в книге.

В моей груди биение сердец
Двух сразу – непонятно, незнакомо.
Болит рука под тяжестью колец –
Дарована мне ноша вне закона.

Но боги, свято чтящие закон,
Мне не простят бесценных слов растрату,
И я, забыв античный пантеон,
Оспариваю славу Герострата.

Я вспомнила надменность серых глаз
И море складок голубой туники…
Диана! Леопардовый окрас
На нежной коже – солнечные блики.

Охотница, чей легкий шаг сродни
Движению языческого танца.
И в пепельных кудрях блестят огни –
Серебряной Луны протуберанцы.

И жарко дышит розовая пасть
Поджарой тонконогой пегой псины.
В божественных чертах застыла власть,
Во взгляде гнев и радость – все едино.

Я видела во сне ее не раз,
И арфу, и венец, и, вне сомнений,
То МУЗА снизошла ко мне сейчас
Изящной серебристо-серой тенью.
14.05.03.