Венец пандоры

Смиряя очертания теней, еще Морфей не размыкает век
И только в старой кузнице, Гефест препоручает воле Прометея
Премудрости уменья для людей. Предвидящий,
На паперти времен провозглашает азбуку Начала.
В котором человечество зачало от Прометея Тягу Перемен.
Им вторили воительницы Муз взлелеянные чопорностью пряной.
Рожденные от пылкого Урана и Геи вдохновившей тот союз
Земли и Неба, в пене Океана.

Фиалковые пряди Иппокрена омыли Мнемы гордое чело.
Мелета отложила ремесло, она сплетала опыт и уменье.
И головокруженьем унесло искусство танца музыки и пенья.
Ни Каллиопы мудрые глаза, ни прорицанья осторожной Клио
Ни, даже, Мельпомены говорливость и на щеках колючая слеза...
Уже ничто не в силах удержать дар Терпсихоры, юной и ретивой.
Неистовых движений торжество, укрытые теплом рассвета лица
И вдохновенный танец, вольной птицей
Ворвавшийся на спящий Геликон.

Вдохнуло утро радужный обман и в красоте рассветного причала
Афина первой женщину венчала, которую влюбленный бог создал.
Она была как утренний туман, хрупка и независима в движеньях.
Хрустальные каскады отражений к ее ногам рассыпал Океан.
И волосы струились по плечам волненьем озорного перламутра.
В них пробуждалось девственное Утро прозрачным откровением Начал.
Афину восхитило мастерство, желая проявить расположенье,
Она вдохнула душу в отраженье и одухотворила естество.

Стихия встрепенулась, из огня, в каком-то демоническом экстазе
Возник сосуд. В нем кипятилось сразу вино и масло, лава и вода
Поблекло утро, красная Луна повисла на разорванном зените
И в диадему сна сплетались нити. Чернела зевом мутная волна.
В разноголосый хор сошел Гефест,- хромое изваяние укора.
В его руках сиял Венец Пандоры и дивной красоты витой Ларец.
Вот так возникли беды и порок, как ни далек нам этот день забытый,
Но памятны штрихи его событий и был всегда чувствителен итог.