Я лёг уже и думал, что засну

Я лёг уже и думал, что засну,
Но непонятно мне, какая сила
Меня с постели скоро подняла,
Усталого, ведь я писал так много
Сегодня, впрочем, так же , как вчера
И всю неделю. Как я наслаждался
Самим процессом написанья речи,
Которая во мне всё говорит!
Люблю писать стихи я и поэмы,
А рифмы есть ли, нет неважно это,
Важней другое - чтобы речь лилась
Ручьём, который ниспадает с камня.
Такой я видел в парке под Нью Йорком.
( Как странно написать мне было слово
"Нью Йорк", ведь я совсем уже отвык
Писать по-русски местные слова.)
Тот ручеёк спадает водопадом
И мчится дальше, я его снимал
И я люблю смотреть на это фото,
Когда усталый прихожу с работы.
Конечно, рифмы точно придают
Особую пленительность рассказу
И ритм тогда обуздывает слово,
Оно летит, как пожелтевший лист,
Что с дерева спускается на землю.
В его полёте есть закономерность.
Ведь он летит не прямо вниз, не сразу,
А в стороны, качаясь равномерно.
Сначала влево, а потом направо,
Потом всё так же влево, продолжая
Такую траекторию полёта,
Пока не приземлится. Тихо ляжет
И только, если ветерок подует
Он проползёт рывками по земле,
Чтоб навсегда уже остановитьса.
Но вот другой спускается и третий...
Какая красота во всём полёте!
Я так люблю за этим наблюдать!
Вот так и рифмы помогают слогу,
Качают строчки, словно на качелях,
Вот так примерно: "Оторвался лист,
А ветка по нему уже скучает.
И он летит на землю и качает
Ей на прощанье телом, серебрист."
Примерно так, а серебрист он вправду,
Хоть жёлтый он, но если посмотреть
На небо, на котором облака
Покрыли синеву совсем немного,
Тогда вам жёлтый виден серебристым.
Ах, эта осень... Скоро уже, скоро
Изменятся цвета и весь зелёный
Сегодня лес начнёт преображаться
И станет проявляться вся палитра,
Все краски оживут, как будто ждали
Они того заветного момента,
Когда им можно выступить на сценy.
О, как я представляю их волненье!
Они, как будто бы актёр в гримёрной
Последние накладывает тени
И поправляет воротник рубашки,
И всё бросает взгляды на часы
Настенные, и по своим сверяет.
Но вот уже звонок, пора, пора !
Ни с чем ведь не сравнимо это чувство.
Там темнота, залита сцена светом,
А там темно, вдруг гром аплодисментов!
Актёр любим народом, все так ждали
Его ночного выхода на сцену!
А у него комок нежданный в горле -
Ведь он их тоже любит, ведь для них
Он и живёт, они его кумиры
Скорее, чем наоборот, он будет
Читать сегодня ночью. Что? Ну, скажем,
"Онегина". Какое наслажденье
Читать и слышать то, как все затихли
И даже прекратился вечный кашель,
Предвестник исключительных моментов,
И вот ещё немного подождав,
Он начинает :" Александр Пушкин..."