От смешного до грустного

 /с комментариями из настоящего времени./
 1
 У нашей истории было начало -
 Один промолчал, вся страна промолчала.
 Я сам промолчал и друг мой. в тот раз
 Другие молчали, глядя на нас.
 И, вспыхнув, по-волчьи горели глаза
 И не было злости предела.
 Мы подняли руки, мы были все :"ЗА!"
 Как партия наша велела.
 А после понять за что заодно
 И толком - то что да к чему
 Не нашему это было дано,
 Из тёмных районов уму.
 Мы жили как жили, не зная стыда,
 Ни чёрта не зная, ни бога.
 Всё стало привычным тогда навсегда -
 Ведь было нас много.
 Кому, если было неловко,
 Тот прятал с опаскою стыд ...
 Наш первый вопрос - заготовка.
 Как проклятый вечно стоит.
 Требует осень сама,
 Закончились только покосы.
 А дальше картошка. корма ...
 Вопросы. вопросы. вопросы,
 И носишься, черт побери,
 Чумной от зари до зари.
 Вдруг слышу мельком, но привык,
 Слушок докатился до нас,
 Не просто чесали язык,
 А точно партийный наказ.
 Про сионистскую заразу,
 Про то. что их везде засилье,
 Я помню "первый" бросил фраззу,
 Мол. "....их агенты гнёзда свили,
 И, если мы, уж как не раз
 Учила партия всех нас,
 По этим гнёздам кулаком,
 Чтоб вспомнить не было о ком,
 В один решительный присест,
 Чтоб не оставить мокрых мест,
 Сотрём отродье в краткий срок,
 Поймите правильно намёк,
 Цена, всем, думаю, ясна -
 За это "светят " ордена ! "
 И тут пошла, конечно, речь,
 Что если всем народом дёрнем,
 Чтоб их предательство пресечь.
 Мы эту клику вырвем с корнем,
 Найдя в законе нашем базу,
 Продумав только как нам сразу,
 В какую форму всё облечь,
 Умно, как надо "с головой",
 А после сбросить с плеч,
 Как говорит народ, долой
 Не дав тут казус правовой
 Заметить вражескому глазу.
 Но закричали чуть не хором -
 Главнее вытравить заразу,
 Чем оставаться жить с позором,
 А уж закон всегда допишем,
 Сообразуясь с смыслом высшим,
 И так, конечно, дать ход делу,
 Чтоб повести их всех к расстрелу,
 И кол такой всадить в могилу,
 Всем показав тем нашу силу.
 И суд вершить прилюдно будем
 На площадях, где виден людям
 Во всех подробностях процесс,
 Чтоб он имел огромный вес
 Для воспитания людей
 И торжества, вобще, идей.
 И это всё про "вес" про "кол",
 Забыв корма с покосом,
 Потом вписали в протокол
 Архиважнейшим нам вопросом.
 Хоть ситуация сама
 Являла страшную картину:
 Не заготовим мы корма -
 Погубим всю скотину.
 Но тут уж наши патриархи
 Слюной звбрызгали, крича,
 Чтоб записали это "архи" -
 Любимый термин Ильича.
 И с хрипотой звериной в горле.
 Как молодые. так попёрли,
 Что, дескать,тут легла черта.
 Не дав другим открыть и рта,
 Бывалый люд с большим партстажем
 Кричали мигом покраснев:
 "Мы их по стенке враз размажем!",
 Тем самым усмиряя гнев.
 На этом тут "собаку съели".
 Про стенку вспомнили не зря -
 А как учили с колыбели
 Крепить победу Октября ?
 А уж другие, умне тужа,
 За ними песню спели ту же.
 И записали, озаботив,
 Тех кто в ответе за корма.
 Я, было, дёрнулся, мол, "против",
 Но секретарь сказал, ума
 Не моего тут дело,
 Раз так нам партия велела,
 С чужого голоса пою
 И тихо в ухо: "Мать твою ..."
 Умолкли разом голоса
 И были все, конечно, "ЗА!"


 Комментарий из настоящего времени.

 Как правда история наша проста.
 Но с чистого ей не начаться листа,
 Что было, то было. Сначала
 Один промолчал и страна промолчала.

2 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.


Мне говорил знакомый врач,
Я шёл, мне помнится, на пленум,
Что для решенья всех задач
Нам надо править геном.
Он повторял "всенепременно"
Мы совершим переворот,
Когда решим проблему гена
На этот или через год.
Что мы в начале перемен,
Что эти перемены
Нам принесёт, конечно, ген
И только гены.
В итоге в области питания,
А главное в надое
Своё уступит место Дания,
Уйдя за нами на второе.
И это, вобщем, не предел -
Ген сотворит не мало дел.
Из той случайной нашей встречи
Могли мы многое извлечь и
Я прикинул: тут задачи
Никто иной и не иначе
Поставить и решить точь в точь
Спокойно и без суеты
С большой идейной высоты
Лишь может партия помочь,
Чтоб шли "не солоно хлебавши"
Кто "пенки" снять всегда охоч.
Всех кто не с нами, кто не наши
Тех просто выставим всех прочь,
Сменив их нашими людьми,
Людьми своими, чёрт возьми.
Ну,вобщем, и.т.д. и проч.
Побольше наших приволочь,
Чтоб это был не самотёк,
А в русло, чтоб процесс бы лёг,
Чтоб это всё раскатом грома
Дошло до пленума райкома
И кой кому б "утёрло нос",
Но это сложный был вопрос.
Я шёл и думал: "Нам в надое
И, с ним что связано пока,
Оставить Данию б в покое,
Хотя бы в части молока."
Но врач картину за картиной
Так живописно рисовал,
Что я дорогой нашей длинной,
Забыл какой у нас провал
Бывал обыденным, во-первых,
И по привесу,а надой,
Вобще, всегда играл на нервах
И был понятно что с водой.
Но уж попутал славы бес,
Увлёк в момент, скотина,
Считай раскрылась до небес
Волшебная картина:
Всё позади, все испытания,
Мы - впереди, за нами - Дания.
И я, дурак, закрыл глаза
И вижу впереди
Как тихо катится слеза
К медали на груди.
Шепнул беспамятно врачу:
"Вас не забудет Родина!"
Что мне медаль, уж я верчу
Дырочку для ордена.
Мечтать не вредно - так потеха,
Дела сходились таковы,
Что было вовсе не до смеха -
Не потерять бы головы.
Откуда знать ему, врачу,
Что эти гены,
А я райкомовец молчу,
Страшней гиены.
Лежал в райкоме материал,
Молчу под страхом "строгача",
Он эти гены наповал
Рубил сплеча.
Рубил он гены, а на деле,
У нас ведь как заведено:
С плеч чьи-то головы летели
И души мёрли заодно.
А так и вышло - агроном
За эти гены,
Тот за решетчатым окном.
Такие перемены.
Спустя, должно быть, год,
Меня-то пронесло,
А врач знакомый тот
Направлен был в село.
Я помню "первый" говорит,
Мол, убеждён воочию
Что в сёлах врач найдёт калит,
Понос, глисты, аппендицид
И всю заразу прочую.
И это, вобщем, было счастье,
Он в штат больницы еле влез,
Могли его по политчасти
Засунуть просто в МТС.
Но это был другой процесс.


Комментарий из настоящего времени.

Конечно, долго мы мудреем,
Но кто в те дни радел о ком,
Не будь он,думаю, евреем,
Его бы взяли мы в райком.
А гены долго с той поры
Рубили наши топоры.

 3 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.

 
Я родился тут же,
Где живу, кругом леса,
Здесь сроду потуже
Затягивали пояса.
Тут "лепили" нас брат за братом,
Чередуя сёстрами,
Жизни учили матом
И словами другими острыми.
Время радости и обид,
Всё, что детству дано от рода
Мигом всё пролетит,
Будто ветер сменил погоду -
Мать и отец и дом,
Отдаляясь всё год от года,
Всю на памяти жизнь потом.
А дом в снегу по крышу,
Мне хорошо в нём в стужу,
Лежу, глаза сужу,
Будто сплю, а слышу,
Хотя и сонный,
Мышь шуршит мышу
В ухо своему мужу -
"Пилит", как все жёны.
И коту хорошо на печи,
Тому, хоть в ухо кричи,
Хоть гони взашей,
Хоть за ласки:
Кот ловить мышей
В такую погоду
Ни за какие колбаски
Не пойдёт сроду.
И в доме покой,
Бабка тихо с собой
Говорит: "Испечь
Чего бы , кабы мука ..."
И смеюсь я - не умирает речь
Родная в ответ деда - её старика.
Только нет у меня отваги
Передать, что сказано стариком
Ни голосом, ни на бумаге,
Ни намёком даже мельком.
А народ у нас в глуши
Пил и пьёт,
С утра второго хоть суши,
Третий сам идиот.
Потому и люди не дай боже,
Не народ, а так - рожи.
Помню мать встречает отца:
"Господи, где же конец?"
Как-то нашли мертвеца -
Им оказался отец.
Он ту войну прошёл солдатом
И взводным был, и был комбатом,
И ранен был , был окружённым,
Друзей терял, писал их жёнам
Про доблесть павших их мужей,
Кормил, как все, окопных вшей
И на пристреленном ветру
Пил водку и курил "махру"
И выжил, и вернулся в дом,
Счастливый, что живой,
А остальное всё потом,
Когда от водки в упокой
Вслед братья мои - погодки,
Один и другой
Тоже ушли от водки
Оба на тот покой.
После того заикой
Был я побольше года.
В нашей стране великой
Сколько не пой о славе,
Слабость есть у народа -
Водка вовсю им правит.
Да и сам я - народа дитя,
Не бежал от того питья.


Комментарий из настоящего времени.

Какой уж год в стране полемика,
Чтоб пьянству подыскать причины,
Читал я книжку академика,
Как помню, вроде б медицины.
Так в книжке этой слово в слово,
Врачебной тайною владея,
В причинах бедствия такого
Всё шинкаря винил - еврея.
Я не учёный, а упрусь
И да шинка хмелела,
Всегда родная наша Русь
Любила это дело.
/Что в пьянстве виноват шинок,
Тот академик не был одинок.
В разборках этой вот причины
И ныне в поисках вины
Сумели многие мужчины
Иметь высокие чины./
Давно как вид исчез шинкарь,
Но очевидные есть вещи:
Народ наш пьёт страшней, чем встарь,
Куда как хлеще.
Иному хоть мочи налей,
Ему, чем гаже, тем милей.
Шампуни те, что для бритья
Идут и в качестве питья
И клей, и клопомор,
И не берёт холера их вот.
Не знаю, как уж до сих пор,
Где есть не склеивался выход.
И повторюсь: идут полемики,
Уж кто не "грел" в них рук,
Погрел и вышел в академики
У нас общественных наук.
А народ средь родных осин
Пил и пьёт из горла,
По причинам и без причин.
Вот такие дела.

4 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.



Помню как я попал в райком.
Я подсобным тогда в совхозе
Не фигурою был - мальком,
Проще - копал в навозе.
Вдруг комиссия, в ней приезжий
Спрашивает:"С питьём в порядке?"
Я приезжего и не видел прежде,
Есть, говорит, вакансия по разнарядке.
И дальше тему развивает чин,
Я стою, не подыму глаза,
В комсомол на курсы и нет причин
У тебя и быть для отказа.
Тут меня , как вожжёю под хвост,
Думаю: "А в натуре ...."
И пошёл и пошёл я в рост,
А не то бы загнил в бескультурье.


Комментарий из настоящего времени.

А прибудь комиссия позже
Не хлестнули б меня те вожжи.
Судьба, как теперь говорят, "блин",
Не открыт ещё был магазин,
А хотелось уж как бывало
Мне с товарищем для начала.

 5 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.

Коснусь, обыденного факта.
Командированый к нам как-то,
Один товарищ из ЦК,
Подпив, сказал вполуха:
"Валяем, братцы, дурака,
Меж нами, не для слуха.
Всё, что, ребята, не от плуга,
Не от червячной передачи,
Скажу для локонизма,
Чтоб не дурить друг друга,
Всё так или иначе
Сегодня происк сионизма.
Такое мнение ЦК
И будем гнуть его пока.
Какой когда у нас генсек,
Такой в стране сегодня век.
Идут к нам кадры от сохи,
Как есть сплошные лопухи.
Но это только между нами,
А надо б шевелить мозгами.
С привесом вашим и надоем
Мы скоро с голоду завоем.
Чего тут говорить о мясе -
Нам вековать на хлебном квасе.
И ведь оставит с носом сизым
Нас этот самый сионизм.
Идут такие времена,
Что лучше всех послать бы на ..."
Товарищ тот был не дурак,
Хотя и циник.
Узнай, где надо, что он так,
Болтал спьяна,
Ему в те наши времена,
Не избежать бы клиник,
В которых лечат языки
В халатах грязных мужики.
Но мы, по совести, не скрою,
В миг откровения порою,
И я давно к тому привык,
"Чесали" с риском свой язык,
Сойдясь в зауженом кругу,
Обсасывая темы,
О чём с народом ни "гу-гу",
О неспособности системы
Жить ладно, по уму,
Да прокормить себя саму,
Чтоб не стыдили зло хотя бы,
В лицо и без прикрас,
И мужики вокруг и бабы
Без счёта тыча в нас
Не в бровь, а точно в глаз.

Комментарий из настоящего времени.

Что до "товарища", так что ж,
В кругах, куда бывал он вхож,
У нас на должности большой
Их тьма была с двойной душой,
Кто нас послал крепить ряды,
Не оторвав от стула,
Свои любимые зады,
Чтоб не продуло.

 6 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.

Я боялся, был в восторге,
Знал он мёртвый, только всё ж
Пусть он умер, пусть он в морге,
А бежала телом дрожь.
Всю страну колотит в плаче,
Удержаться нету сил ...
Прадед мой был раскулачен -
Я от партии то скрыл.
Не знаком мне и неведом
Тот кто был моим прадедом,
А, казалось, всем видна
Его правнука вина.
Всей семьёй глаза зажмурим,
Слава богу, что он спас,
Ждали мы настроят тюрем -
Доберутся и до нас.
Смерти радоваться грех,
А спокойней всё ж за всех.
После жизни, после оргий,
Неужели это он -
Труп, остывший в мрачном морге,
В ожиданье похорон.
Он, вчера пугавший страны,
Простоватый сам на вид,
Здесь впервые без охраны
Одинёшенек лежит.
Он, кто всех с ним бывших рядом,
Уж такой он был шутник,
Мог убить одним лишь взглядом,
Улыбнувшись в тот же миг.
Вот такой он был в натуре,
Страх пройдёт, его народ,
Волком, что в овечьей шкуре,
Разобравшись назовёт.
Но народ подушно разный,
Кто без памяти, а кто
Не забыл невинных казни
И его клейиил за то.
Ну, а та народа часть,
При покойном том вожде
Не успевшая пропасть,
Та теперь кричит кто где,
Дескать, жаль, что вождь-отец
Не извёл тех всех в конец
Кто от роду вечный рок
С очень умной головой
Был народу поперёк
На дороге столбовой.
У кого всегда из горла
Только критика и пёрла.
Тех поставь в единый ряд,
Хоть целуй их точно в зад,
Хоть поглаживай их с лаской -
Обольют все чёрной краской.
И, вобще, всех, кто не наши,
Всем кагалом их собравши,
Прямиком на Колыму,
Где им климат по уму.
Про кагал, да и про климат
Были слухи ... Не успел,
А вопрос потом уж снимут.
Потрудясь от прежних дел
С перебором выше сил
Надорвался и почил.
Говорят при том моча
Всё хлестала, как из крана,
Да боялась звать врача
Глупая охрана.
Будь бы кто из них в уме,
Из его хранителей ...
А врачей в ту ночь в тюрьме
Били, "отравителей"

Комментарий через несколько лет.

Старуха Петровна, отцова родня,
Шустрая бабка Петровна
Сказала потом, насмешивши меня,
Как в воду глядевшая словно.
Такая, сказала, смерть неспроста,
Да, пей он не кровь с нас, а вина
И прожил в достатке лет бы до ста
И помер достойно грузина,
Как в прежние знали про них времена-
С тостом весёлым и с кружкой вина.

7 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.


Заглянул ко мне свояк,
Говорит: "Ну, значит, так.
Собираюсь заграницу,
Был в комиссии отбора,
Чтоб ей скопом провалиться,
Вот куда набрали сора,
Каждый в ней тебе знаком -
Ваш её "слепил" райком.
Говорит их главный мне:
"Не замажься там в говне.
Знаю сам, как прилетели,
Никаких моральных норм,
Наш мужик бежит в бордели,
Как голодный хряк на корм.
И уж точно наши кто-то,
Кто не думавши полез,
Их агентами на фото
Снят в носках, а то и без.
И, конечно, были факты,
Их разведка нашей про
Козлов, к примеру, как ты
Пишет письма в партбюро,
Факт отрадный, заграница
Хочет видеть наши лица
Не ударь уж в грязь лицом -
Покажи себя бойцом.
Будь для всех своих примером,
Приоденься инженером,
Дескать, мы не лыком шиты.
Похвали костюм, штиблеты,
Про питание, мол, сыты
И обуты и одеты.
Про костюм - покрой с пошивом
Всё до пуговицы наше,
Словом, я живу счастливым.
Вы не солоно хлебавши.
Там они хоть кто какой.
Все с протянутой рукой.
В общем, ты смотрелся чтоб -
Краше можно только в гроб.
Защити достойно честь
И скажи им всё как есть.
Вспомни, как мы атакуем,
Если встретимся с буржуем.
Не забудь им там сказать
Маму Ленина как звать,
Что колбасы и наш сыр
Любит весь животный мир.
От людей и до собак,
Тут нет спора, это так.
И, конечно, про балет,
Там его в помине нет.
Про балет тебе не проще,
Разожги их интерес,
Так скажи, с женой и тёщей,
С ними вместе или без,
Через день ли два на третий,
Обязательно, как штык,
Ты бываешь на балете,
Мол, иначе не привык"
Под конец он мне игриво:
"Не рубил бы ты сплеча,
Кстати, пиво их не пиво -
Точно конская моча.
Вот и думай с чем потом
Ты к жене вернёшься в дом.
Мне тебя, как сына жаль,
Что ты прёшься в эку даль?"
Я в ответ, как партизан,
Мол не видел дальних стран
И , как столб, стою , молчу,
Словно в рот взял ту мочу.
Я, свояк, умом не слаб,
Знаю их балет каков,
Он почти из наших баб
И таких же мужиков,
Мужики, те как один,
Все из наших "палестин".
А про маму, просто срам
Им своих бы помнить мам,
Надо им не иху мать -
Маму Ленина как звать.
А одна карга- песочница
Говорит, я будто псих:
"На заборы там не мочатся
И не чешутся об них."
Про комиссию я ту
Только вспомню - весь в поту.
А итог такой, их мать,
Порешили - отказать,
Будто я балет какой,
Кто назад ни шаг ногой."


Комментарий про себя.

Так и надо и не лезь,
Не садись в чужие сани.
Так и было всё как есть,
До сих пор те парижане,
Кто не видел свояка,
В добром здравии пока,
И свояк, кривая рожа,
Жив - здоров, как прежде тоже,

 8 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.


Давнее дело - меня на бюро,
Думаю, чем невпопад?
Нет, говорят, сотвори про
Критиков театральных доклад.
И про музыку не забудь,
Шостаковича помяни и прочих,
Дескать, не наш это, товарищи, путь,
Не путь крестьян и рабочих.
Нас кто не с ними в штыки
Эта встречает шкода.
Страшно, отметь, далеки
Очень они от народа.
Ты, говорят, на баяне,
Слух был, у нас мастак,
Вот и доклад сваргань и
Раздолбай их так,
Чтобы летели пух,
Понимаешь, с пером,
Вышибь из душ их дух
Вместе со всем нутром.
Но при этом при том,
По-нашему действуй, с умом.
Первое, сразу им мы
Прямо брасаем в лица,
Дескать, за псевдонимы
Им от людей не скрыться,
Им кто немедля тут
От простого и до вождя,
Нас в порошок сотрут,
С места, пойми, не сходя.
Если не мы их, тогда
С радостью, не сочтя за труд,
Они от нас не оставят следа,
А сверху свои сожрут.
Ну, и, конечно, за дело,
Мол, не теряй минут.
Очень меня задело,
Что без следа сотрут
Эти без роду, без племени.
Правда, опять не ко времени,
Хоть на дворе зима,
А я в ответе за сев,
Да моего ли ума,
Если за тему засев,
А дело полно дерьма,
Это кишками чую,
Что запорю посевную,
Тут уж не тратя минут,
Свои мне башку свернут.
Я, было, мямлю:"Сев же,
Надо латать инвентарь ..."
Слышу, в поту весь, севши:
"Партии надо, шпарь!"
И молодым козлом,
Важно у всех на виду,
Я на борьбу со злом
Первым всегда иду.

Комментарий из настоящего времени.

Тогда казалось, это веха.
Доклад мой грохнул будто гром...
Теперь про то нельзя без смеха
Не описать тот смех пером.
К чему-то стали сниться сны,
Что будто я овёс краду,
А люди мне со стороны
Кричат: "Забыл надеть штаны!"
И просыпаюсь весь в поту,
А мне кричат: "Ату, ату!"
Театральные критики не попомните зла,
Уж простите меня, молодого козла.

9 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.

Вот свояк мой обозлится,
Он в семье известный псих,
Лишь узнает , заграницу
Еду с группою ткачих.
Сразу спросит: "Ты - ткачиха?"
Пожелав всем в мире лиха,
И вопрос приправив свистом,
Дескать, знает он причину,
Пустит слух - езда по чину
Заграницу коммунистам,
А ему из простолюдья,
Извините, что на блюде?
Не страшней вопрос тот чиха,
Если я и не ткачиха.
Ну, конечно, в разговоре,
Уж о ком, о ком,
Скажет точно:"Вор на воре
Наш райком!"
Откровенны если будем,
На душе порою гадко,
Отдаёшь себя ты людям
Весь всего и без остатка.
Знал бы кто как быть в райкоме,
Мрак сплошной средь бела дня,
Что тут есть-то, скажем, кроме,
Зуботычин для меня.
Я, как лошадь, пру, потею,
То да сё, но что важней,
Что партийную идею,
Как в райкоме все, я сею
В головах пустых людей.
Да, добро бы были люди,
А не чёртово приблудье.
Снизу дикая толпа-
Я бы всех их прямо в ад,
От бомжа и до попа,
Но страшней куда, кто над.
К этим бить устанешь лбом,
Помни и крутись юлой,
Как-никак они обком,
Держат кол над головой.
Вот и знай, свояк мой, псих-
Послан с грппой для надзора,
Уберечь чтоб от позора
И страну и тех ткачих.
Если я не углазею,
Что с них взять, известно, дуры,
Нахватают бумазею
И другой мануфактуры.
А ведь мы не с голым задом,
Хоть и родом из глуши.
Да, не будь при них я рядом ...
Бабы были б хороши.
С ними стыд и срам потом,
А скажи - откроют рот,
Их любую бей кнутом,
Столько всякого припрёт,
Что неправильно народ
Заграничный нас поймёт.
Ясно, хочется, но есть и
В нас понятие о чести.
Говорю не в оправдание,
За страну душа болит,
Хоть в Монголии, хоть в Дании,
Я - партийный монолит.
И, сказать, к примеру, мог, ну,
Говоря всерьёз,
Отстою всегда, не дрогну,
Что в душе я нёс.
Пусть я буду напрочь наг,
Мне чужих не надо благ.
Наконец, мы за кордоном,
Я и так не горлохват,
Говорю культурным тоном,
Уж, какой тут мат.
Ну, а чувствую привык
К тем словам у нас язык.
Тут, чтоб не было конфуза,
Закаляйся наша воля,
Вроде я не из Союза,
Такова партийца доля,
Так, что Родину любя,
Мат ни вслух, ни про себя,
А когда уж мочи нет,
Смейтесь, бегал в туалет.
Я на всё смотрю с прищуром,
Может быть кругом подвох,
Объясняю бабам, дурам,
Заграничный строй, чем плох.
Заграницей в корень зри,
Здесь народ, согнувши спины,
От зари и до зари
Крутит разные машины.
А кому, скажи, охота
До седьмого гнуться пота,
Да иного нет пути,
Беспросветность впереди.
Нам ещё про это дома,
Про хвалёный строй и быт,
Из сообщений ТАСС знакомо
И вопрос тот был закрыт.
Говорю про то я, чтобы
Тут отдельные особы
Не сочли строй заграничный
За пирог для них клубничный.
Правда, слышал, кто-то смог
Так "ударить" в грязь лицом,
Что свалился в обморок
И ушёл совсем с концом.
Забегая, чуть вперёд,
Без обмана, от души,
Говорюя, наш народ,
Наши бабы хороши.
Всё ж мы гордая страна,
Слава богу, уж поверь,
До единой, как одна.
Возвратились без потерь.
Им за то спасибо, хоть,
Как-никак, а всё-таки,
Плоть от плоти - наша плоть
Бабы патриотки.
Не хочу корить со злом,
Что они, как на верблюде,
Нагрузились барахлом,
Все мы, скажем, люди.
Но слыхал я краем уха...
Нет, не буду раньше слуха.
Ну, так вот , после обмена
Нашим опытом и их,
Посещенье непременно
Магазинов для ткачих.
Пусть не судят, а поймут,
Я и сам впервые тут.
Вдруг меня дубиной в лоб,
Не упасть мне только чтоб.
Вижу я - гора колбас
Закрыла дальнее пространство
И я "покрыл" всех матом нас
И в голос пьяное крестьянство.
И не забыл, признаюсь про
Родное мне политбюро,
Всех крою их и гегемона,
А голова пуста от звона.
Потом очухался:"Постой,
Мне всех родней советский строй,
Какой ни есть, упрусь горой.
И счастья нет, коль нет беды,
Как ни крути, а всё же
Ведь не живём мы без еды,
Не ходим без одёжи.
А что вещают в новостях,
Враги от злобы,
Мол, строй построен на костях,
Так опорочить чтобы.
Конечно, мы не так уж голы,
Стою, почёсывая плешь...
Как хорошо, что есть глаголы,
Но это так меж нами, меж.

Комментарий из настоящего времени.

Но меня что потрясло
И такое взяло зло
На родимый наш продмаг,
Где селёдка - "на ура",
Где обёрточных бумаг,
Толсто-серых лист к листу,
Высоченная гора
Прикрывала пустоту
Наших помыслов и дел -
Вот таков был наш удел.
Вот я вернулся, благодать
Нисходит на меня родная,
Идёт мужик, шатаясь, мать
С отцом куда-то посылая.
Он мне кричит, что рад он встречи,
Мы с ним в одном учились классе.
Его с утра нескладность речи,
Вмиг возвращает восвояси.
Что скажет он, мне всё знакомо,
Мол, малость выпил, но он гордый,
А нам работникам райкома,
Он просто хочет плюнуть в морды.
Про нас он знает - все мы воры,
А он другой, вот не в нём фальши
И после в поисках опоры,
Он вдруг запев, уходит дальше.
А я стою на месте голом
И жгу всю жизнь свою глаголом..

 10 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.

Не раз уж взглядом всё окинув,
Скажу я в грудь не колошматя,
Мы точно много хуже финнов,
Уж не обидьтесь сёстры-братья.
(Вслух не скажу, не псих
И финнов, и других иных)
И про какую нашу стать,
Мы всей страною крали,
К чему нам было миру врать
О торжестве морали.
Всё это так, меж нами,
Во избежанье хлопот,
К чему размахивать руками,
Переходя на шопот,
Скажу и вовсе не дыша -
Ползу по лезвию ножа.
Живу тихонько в ипостаси
Всегда дежурного кивка,
Давно отвыкнув, в несогласье,
Не поднимается рука.
Сейчас уж мало спорит кто-то
И не на время, вся страна,
Что мы заехали в болото,
На все, что будут времена.
Давно мы каждый по себе,
Не доверяй себя судьбе.
Толкай её, а там уж,
Бог даст, пойдёт само.
Вот дочку в область выдал замуж
И сына пропихнул в МГИМО.
Родных пристроил всех вблизи,
Не дал им потонуть в грязи.
Свояк, прослыл кто дураком,
Да и дурак он есть и
Его поставил на завком
В хорошем месте.
Конечно, в партию не без,
Трудов моих он влез,
Хотя был шопот на слуху,
Мол, рыло у него "в пуху".
Но шум прошёл и не совру -
Он там пришёлся ко двору.
Он теперь, как мышка, тих,
Сам при галстуке, не пьёт,
Делегации ткачих
Возглавляет и везёт
К побратимам дважды в год.
И процесс необратимым
Сделал ходки к побратимам.
Сестра, хоть не хватает звёзд с небес,
Под ней в районе наш СОБЕС.
С женой на старость, всё не лишне,
Пока я в силе крепкий дом
И садик есть, там груши, вишни,
Построил праведным трудом.
Теперь хочу вот двух племяш
Втолкнуть в нарсуд районный наш.
Сейчас, как еду по делам,
Всю свою родню
Вижу точно тут и там
Раз по пять на дню.
У нас на нашем то веку,
Со мною быть в строю,
Пока живём мы не в раю,
Как лозунг, всех в строку
Своих родных приволоку.
И может кем-то был судим,
Что поспособствовал я им.
Но наша партия велит,
Не важен метод, все шаги,
Крепить партийный монолит,
Лишь инструмент и рычаги.
Ну, словом всё пока путём
Идёт в парткняжестве моём.
Бывает и не без интриг,
Из зависти, как дети,
Поднимут кляузники крик,
Один, другой и третий.
Тогда уж, как бы, за поклёп,
Всё, как бы, истина святая,
Повинных в зависти карая,
Ломает шустрых, чтоб
Что надо, крепко вбив им в лоб,
Смиряем стадо злое,
На том их крепко успокоя,
Не то живьём уложим в гроб.

Комментарий на все времена.

Теперь даю я справку.
Известно будь то всем -
Найти на каждого удавку...
Ну, просто нет проблем.

11 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.

На то, что было оглянусь -
Издалека дорога,
По ней ходила в церковь Русь,
А вот жила без бога.
Уж, как ни бей себя мы в грудь,,
А был таким каким был путь.
Теперь-то взгляд куда ни кинь,
Кто по партийной крался лестнице,
Стоят, шепча:"Аминь! Аминь!"
И так усердно крестятся.
Душа намолится сполна,
Не то в былые времена.
Была тогда партийных доля
Молиться богу из подполья.
Обман, обман, но страх есть божий
И от него мороз по коже,
И от партийного устава
Ждала отступников расправа.
Хоть сам, вообще, смотрел без зла
На все церковные дела,
Но тут одно в расчёт берём.
Был парт уже секретарём,
А, значит, было мне по штату
За те хождения к попам,
"По шапке" бить родного брата,
Своих-чужих отцов и мам.
И сознаюсь, что я ту кару,
В ответ на ваш вопрос,
Тот меч я с партией на пару
Над головой повинных нёс,
Но сёк, конечно, так для вида,
Чтоб не была у них обида.
К чему всерьёз вести бои,
Ведь город мой, здесь все свои.
И все мы жили на два страха,
От бога страх и от страны.
Глядишь, то потная рубаха,
А то и мокрые штаны.
Грустна, грустна времён тех повесть,
Всё перевесил на весах
И нашу честь и нашу совесть
Простой животный страх.

Комментарий из настоящего времени.

Да, что я всё "грустна, грустна",
Хоть обошлось и не без крови,
Чтоб было всё у всех на лад.
Дай бог, пусть на,
Как говорят, здоровье,
Перед иконами стоят,
Спокойный излучая взгляд.
Тут грусть и совесть ни причём,
Они стоят к плечу плечом,
Не потерялись в нужный час
И чудно смотрятся сейчас.
И в этом верно счастье есть и ,
Дай им бог, на этом месте.
А я-то с давних пор поныне,
С кем быть? Стою посередине.
В душе тогда и сейчас упрусь,
Ну, ходят в церковь, ну, и пусть,
Не от того ведь до развала
Страна в итоге дошагала.


 12 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.

У наших бурь с картинок волны
И мы спокойствием полны,
И мы уверенностью полны,
Что столько лет мы без войны.
О том нам каждую неделю
Твердили сверху не моргая.
(Я вспомнил после про Емелю,
В народе присказка такая,
Про то как чушь и чепуху,
Ни разу не моргнувши глазом,
За истину, как на духу,
Нам продавали раз за разом)
А жизнь, как есть, она течёт,
Шли войны, вроде как не в счёт.
По чувству долга ведь мы с теми
Кто за свободу и права
По мерзкой били кап.системе,
К чему тут лишние слова.
Хоть в "пятки" пряталась душа,
Мы жили всех собой страша.
В любом краю земли когда-то
Встречали нашего солдата.
Как в приграничной полосе,
У нас врагами были все,
Тогда, я помню, долго-долго
Нас укоряли чувством долга
И мы, кто в джунгли, кто в саванны,
Послушно перлись, как бараны.
И, кто не помнит, были рады-
Там шли с надбавкою оклады.
К кому судьба была не зла
Попривозили барахла
На всю родню и даже
Хватало на продажу.
(Читайте между строк,
Кто невезуч, тому на лбу
Писал сам бог:
"Назад в гробу."
Те времена не то, чтоб пну,
А так вот жили в старину,
Хотя какая старина,
Сейчас оглянусь и вот она.)
Ещё мы мыслили, как встарь,
Не пропадём, потужась,
Страною правил секретарь-
Смешной был, ужас.
Мы, быв страной чуть на плову,
Съев заграничную жратву,
Их и страшили через слово:
"Не с нами кто - мы всех сотрём"...
Райкома, мне родного,
Я стал тогда секретарём.
Должно быть с должностью минёра
Такое место лишь сродни,
Сидишь по уши в куче сора,
Вокруг завистники одни,
Решая вроде бы вопросы,
С улыбкой стряпали доносы.
В верху, как было, век назад,
Спускались директивы,
Все с нашей жизнью невпопад,
Полня архивы.
Что там ребята наверху,
"Ни уха" что ль "ни рыла"...
Имён не помню, на слуху
Их много было.
За имена у нас поддых,
Похлопав по плечу,
Теперь и сам я молодых
Уму учу:
"Так да эдак обобщи,
Чтобы в мёд облечь,
Если тухлы наши щи,
Хоть весома речь.
Не утратить, помни, ось бы,
Даже критика туда,
Чтоб звучала вроде просьбы
И без всякого труда
К нам вернулась со смешком,
Дескать, уж давно обком
Предлагал, что просишь, друг,
Только, видно, недосуг,
Мол, у вас там на местах
Разобраться в двух листах.
Словом, сам себя секи,
Мол, чего уж, дураки,
Чтобы там, не сделав шага,
Всё решили без напряга.
Тут они, наш мёд отведав,
И похвалят:"Молодцы!"
Уж, в кои-веки Грибоедов
Учил, как делали отцы.
Так было царскою порой.
(Генсеки те ж цари.)
Что забавлялись той игрой
И ты смелее ври.
Но ври, конечно, уж с умом,
Не то насмарку труд,
Не ляпни что-то напролом,
А то слепи, что ждут..
Чтоб не ударить мордой в грязь,
Глазёнки вниз,
Не ври уж очень, приукрась.
Всецело согласись.
Используй ретушь, как приём,
Почуй, где тени
Положить, при сём,
Услышь, что на слуху,
Чтоб в русле мнений,
Быть с теми наверху."

Комментарий тех дней.

Всей правды ныне не скажу,
Как было, нет уж.
Всю жизнь ползу, как по ножу,
Вот от того и ретушь.
А мне до пенсии чуть-чуть,
Не "перегнуть" бы палку,
Закончу в этом кресле путь,
Уйду на "персоналку".
Хоть там какие не бог весть,
За все твои хлопоты,
Тем, кто повыше прочих, есть,
Положены нам льготы.
Тут,правда, мне сказал свояк,
Мол, с "колокольным" звоном,
Но он, известно всем, дурак,
Дурак по всем законам.

 13 - ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.

Тут мне дочь толковала, дескать,
В нас особая кроется стать,
Всё цитаты лепила веско,
Мол, Россию умом не понять.
И читала мне дочка Тютчева
Всё с волнением и взахлёб....
В ожидание нашего лучшего,
Про сегодня сказал бы кто б.
Вот страна, говорю ей, хрустнула,
Стал народ молчаливый горласт,
Сыт, кричит, от смешного и грустного...
А она :"Он историю не продаст!"
Не пойму, говорю, кто хихикая,
Кто всерьёз..."Будто в мать,
Папа, верь, что Россия великая
И такою её принимать!"
Принимаю, куда тут деться,
Принимаю, я с нею с детства.
Только помнится мне,
Горько верить такому -
Всё менялось в стране
От плохого к плохому.
Позабылось давно, между прочим,
Что страна, что обещана вся нам,
Не досталась нашим рабочим,
Не досталась нашим крестьянам.
Мы все из прошлого, как нити,
Хоть и невидимые, но
Нас смертно спутав, держат дни те
И позабыть их не дано.
И теперь все кричат - виноват,
Без понятия будто бы в деле,
Лез партийный во всё аппарат,
Потому всей страной и сгорели.
Так не так ли, все не все ли,
С оглядкой в прошлое со страхом,
Молчали крепко и потели,
Махнув на всё единым махом.
Сколько писано, сказано устного,
И шутя и всерьёз,
От былого смешного и грустного
Сколько слёз.
Нам в прозрениях постепенных
Сейчас доносится прошлый плач....
Может верно все беды в генах
Как сказал мне однажды врач.
Наши гены были б нетленны,
Если б их не коснулся палач.
Не назвал врач того палача,
Побоялся рубить с плеча.
Лежат в могиле те с партстажем
Кто брызгал гневною слюной,
Беда случилась с нами с каждым,
С народом и его страной.
Из истории сколько всего не вытаскивай,
Наша судьба - беда,
Горькой известна славой,
История в наших местах всегда
Была не ласковой,
А кровавой.
Не верил сроду в жизни сам
Дурным приметам, страшным снам.
А мне полыни, горше хны,
Страшны, как явь, вдруг снятся сны.
И тут по счёту уж какой
Генсек уходит в упокой.
И покатилось снежным комом,
Прошло совсем немного лет,
Райком крушится за райкомом
И вот страны былой той нет.
И вышло так, что с задом голым
Мы очутились с комсомолом.
Нас мигом выкинув из кресел,
Шумел народ кто пьян, кто весел,
Но, слава богу, без пальбы,
А только матом из толпы.
И никакой рабочий класс
Не встал с булыжником за нас.
Процесс пошёл, на то потом
Смотрел народ с открытым ртом.
Тут, как на зло, свояк припёр,
Не повезло, что был я дома,
Кричит, не глядя на весь двор,
(Его турнули из завкома).
Кричит: "Ну, как при столькой власти,
Владея всем и вся.
ЦКа партийный наш отчасти,
А, может, весь обосрался,"
Кричит, что "Он, выходит, зря,
Как личность рос и прочее,
Теперь обратно в слесаря,
В подсобные рабочие."
Кричит: "Постой, ну, нет уж,
Вам в глотку толстый кол..."
И партбилет, как ветошь,
Как тряпку, швырь на стол.
А я столбом стою, не верю,
А он для верности тех слов,
Не попрощавшись, трахнул дверью
И так, скотина, был таков.
Вот что случилось. Так ли сяк,
А, может, так да эдак,
В стране пошёл перекосяк,
Конечно, знал любой и всяк
От действий вражеских разведок.
О том вещая, всякий раз
Нам толковал известный ТАСС.
И, как случалось уж нередко,
Марая грязно честь чекиста,
Проспала наша всё разведка
В запарке трёпа или свиста,
Весь разрушительный процесс,
Безоговорочно и чисто,
С ЦКа на пару или без.
Партийный верх от страха трясся,
Сам озабоченный как бы
Его шальная наша масса
Не положила бы в гробы.
Известно, сдуру, кто ж не знал,
И трезв когда, народ был шал.
А уж когда он чуть поддат -
Жди неприятный результат:
Вмиг из райкомовской квартиры,
Едва ль не в общие сортиры,
Как рубанули топором,
Подумал кто бы,
Переселили из хором
Меня в трущобы.
А там обычные дела -
Там в стенах щели,
Весною крыша потекла
И сквозняки свистели.
Райкомов нет, куда идти,
Надежду потерял и веру,
Встаю с утра , часов с пяти
На запись к меру.
Я там стою и только слышу,
Что разговор у всех про крышу.
А рядом больно так для слуха,
Начав с какой уже поры
Кричит безумная старуха:
"Верните, родину, воры!"
И я, как весь простой народ,
Про то ж не закрываю рот,
Хотя с неделю нет дождей
И не дохнуть от пыли,
За крыши кроют всех вождей
Кто есть и были.
Ну, хорошо, что я в былом,
А то бы жить мне, горько плача,
Близ города построил дом,
Ну, так сказать, на лето дача.
По документам дом родни,
Записан на сестру жены родную,
Но мы с женою в нём одни,
Чуть утеплю - перезимую.
А то , что в городе жильё,
То то законное моё,
Его, хоть там трущоба,
Властям не сдам до гроба.
Теперь в жилище утлом
Я просыпаюсь утром,
Мне обещает день удач
Программа телепередач.
А впереди по жизни тьма,
Тьма тьмы, ни зги
И все кто рядом без ума
И люди все враги.

Комментарий нынешнего времени.

Проходят дни, проходят годы,
В нас ветер стих
И мы всего лишь антиподы
Себя самих.
Мы всё ещё в стране, где жди,
Что ей придумают вожди,
Что так на выдумки горазды,
Нас в них попутав не однажды.
Они, кто новой жизнью вертит,
Все до того на речи бойки,
А люди говорят - до смерти
Нас доведут их перестройки.
И был и есть хлеб нехорош,
Другого нет, хоть тресни,
Судьба такая, песнь поёшь,
Словам не веришь в песне.


 14- ОТ СМЕШНОГО ДО ГРУСТНОГО.

Я испугался. Тут вначале,
Потея до самых простуд,
До хрипа, синея орали:
"Партию, суку, под суд!"
А сгоряча, любому лбу
На ум придёт в запале
Словечко кинуть вдруг в толпу
И унесёшь себя едва ли
И так знакомец мой иной,
Теперь-то я пешком,
Меня, я слышу за спиной,
"Приветствует" смешком
Хоть власть нова, да бестолкова,
Страшней молвы идёт молва.
Ну, что сказать, "свобода слова"
За то у всех на все слова.
Но время шло и обошлось,
Спасибо органам госбеза -
Идей великих наших ось
Была покрепче, чем железо!
Уж мы-то знали, голь прищуча,
Какие дать кому права
И, впрямь, спалось народу лучше
И не болела голова.
Кто про свободы тра- та - та,
Ушли "не солоно хлебавши",
Конечно, партия не та,
А вот у власти наши!
Свои, смотрю, и тут и там,
Кто в самых главных, а кто зам.
Пусть не советская, да власть
С какой нам точно не пропасть.
А там, вперёд гляди,
Что было - будет впереди.
Такое уж не раз, не ново,
Что было возвращалось снова.
И я, хоть не на том "коне",
Пришли товарищи ко мне
И говорили мы друг другу-
Идёт развитие по кругу -
Мы не забыты, не в пропаже,
Где были мы, придём туда же.
Никто из нас не пропадёт,
Утихнет шум - там наш черёд.
Пускай потешный наш народ
На площадях, хоть пасть порвёт
И, тут я мыслью не блесну,
Ну, пошумят и всё ...ко сну.
Всех, с нетерпением я жду,
Всех крикунов "возьмут в узду".
Недаром, органы госбеза
У нас покрепче, чем железо!
Свояк мой, кстати, не пропал,
А был, скотина, ведь нагой,
"Нарыл" он где-то капитал,
Теперь любую дверь ногой,
Мне хвастал, мол, открою.
Сказал тут как-то:"Вот утрою
Я капитал, ведь я почти
Полмиллиарда стою,
Прислушайся, не спутай,
Я не в рублях, те не в чести,
Звеню другой валютой.
А там , согласно престижу,
И государству послужу,
Увидишь, в будущем году.
Уж точно в Думу я пройду,
Как-будто мне не по уму
В столицу-матушку саму,
Да, я при том моём-то весе,
Вкачу туда на "Мерседесе".
К тому я сею семена."
Подумал я, в те времена,
Дай их теперешние карты
И мы б собрали миллиарды.
Но мы кто ум и честь эпохи
Тогда горбатились за крохи.
Вот так живём, хотя тут как-то,
Другие слушал речи.
Не скрою я такого факта-
Был разговор один при встрече.
Учитель сам он, математик,
По жизни полный неудачник,
Старик, сердечник и астматик
Со школьной кличкою "Задачник".
Он жутко беден, одинок,
Тут ничего не скрою,
Ну, что скопить он в прошлом мог.
Штаны ... и те с дырою.
Сказал, конечно, с горя,
Но верно людям вторя:
"Запомни,- говорит, - слова
О том народная молва,
Что жизни нет и убежать нельзя,
Давно, прочерченая прежде,
Страны нелепая стезя,
Нам закрывает путь к надежде.
Ту власть из памяти бы стёр,
И та и эта душ растратчица-
Россию тянут на костёр,
Она ещё наплачется."
И с тем ушёл, но время лечит,
За суматохой бытия.
И ощущение той встречи
Забуду скоро я.
Какие судьбы на Руси,
Какие доли,
Хоть слёзы лей и голоси
От боли.
Ну, что он мыкается тут,
Уехать, жребий по судьбе имея,
Медаль, наверное, за труд
Здесь крепко держит так еврея.
Бог сделал их таким народом,
Примёрзли к этой вот земле -
Он терпит голод с гололёдом,
А мог жить сыто и в тепле.
У нас веками нету ладу,
Едим друг друга до упаду.
Дни, как мазки, нещадной кисти
Являют жизнь из лжи и истин,
Но что прошло уже далече,
Проходят дни, нас время лечит,
А там и новые мазки
На душу лягут и виски,
На правды все и фальши,
Иначе жить как дальше?