Тебе

Б-же мой, а давно ль это было?
Слезы счастья и страсти дурман,
Ты меня судьбою хранила,
Я же был от любви, будто пьян.

Почему до сих пор вспоминаю
Наших первых признаний слова,
И виски, как от боли, сжимаю?
Все же страшная штука молва!

Когда видимся мы, я спокоен,
Чуть развязан, глаза же сатира…
Ты не знаешь, что тот же я Воин,
Только вместо меча моя лира.

Маски, маски… Чертовы маски!
Как понять, где они, где я сам?
Мне так хочется вновь твоей ласки
И плевать на разрушенный Храм!

Одиночество – муза поэта…
Я все время один, понимаешь?
Мне подчас ненавистно всё это:
От душевных терзаний сгораешь.

От меня что осталось? Лишь тело…
Это слабое тело! Лишь боль!
Мне наскучили битвы и дело,
И от ласк чужих в сердце лишь соль.

Я практически сломлен... Обидно
Ощущать себя прахом людским.
И просветов сквозь тучи не видно,
Я устал быть жильцом городским!

Мне всё чаще грезится осень,
Осень нашей любви, вспоминаешь?
 Не забыла еще красных сосен?
В старом парке ВСХИЗО ты гуляешь?..

Как пусты эти отблески славы,
Бремя денег, науки, дела,
Ненаписанных книг умных главы,
Недалеких красавиц тела!

Как легко нам гулялось, ты помнишь?
Блики солнца меж труб старых крыш…
Вот ты руки за шею заводишь
И, целуя, шепнешь: мой малыш!..



У меня в глазах часто слезы,
Сердцу больно места узнавать:
А вот тут я дарил тебе розы,
А вот тут – хотел на руки взять…

А вот тут собирал кленов листья,
Помнишь, в парке они нас согрели?
А вот тут я, играя, был рысью…
За Никитским ты помнишь качели?..

Балашиху зимой проезжая,
Мне вдруг вспомнились прятки от мамы.
Как знакомы места! Здесь гуляя,
Мы не знали конца нашей драмы…

Всё ушло, и ушло безвозвратно…
Как красив был наш первый полет!
Но любовь не вернется обратно,
В путь последний ушел теплоход…