Дуб

У моря, на скале у края
Столетний дуб, листву роняя,
Корявый, из последних сил
Корнями землю зацепил.

Когда-то гордый, одинокий
Стоял прямой он и высокий
Но за сто лет среди камней
Он растерял красу ветвей.

К чему, куда стремиться в небо?
Искать чего-то там, где не был.
Ведь все равно придет пора
Засохнуть, спилят на дрова.

А может, и распилят часть.
Из нее сделают кровать.
Тогда еще стоять столетье,
Смотреть, как подрастают дети.

Еще возможно стать паркетом,
Иль шпоном быть, на дверь надетым.
Дубовой бочкой можно быть,
И крепкое вино хранить.

Дуб не исчезнет в новом деле,
А поменяется лишь в теле.
Забудет как свободой жил,
Листву и желудей растил.

Но все ж конец неотвратим.
Хоть в скалах он стоит один,
Хотя не знал, зачем стоял,
Что в этой жизни ожидал.

Здесь ничего не происходит.
Свинья корней подрыть приходит,
И брызгами волна морская
Седеет, пеной закипая.

А ураган стволы ломал,
И ветер-друг листву срывал,
И солнце жалости не знает,
И веткам влаги не хватает.

Так и стоял, старик совсем,
Скрипя от ветров перемен.
Все, что росло за ним в округе
Давно отдалось людям в руки.

Когда-то он ольху ласкал,
Листвой от ветра укрывал.
В его тени она поднялась,
Но спряталась. Внизу осталась.

Потом засохла. И судьба
Такая, как у всех была.
Не о дубе тосковала,
Но захотела жить одна.

А он стоял. Совсем один
Седой столетний господин.
Ему уж не с кем шелестеть,
Чтоб лист с листком, чтоб ветвь об ветвь.

Под небом как всегда высоким,
Как море синее глубоким,
Стоять он будет до конца,
Частица мира и Творца.