***

Извините ради бога, что я размещаю здесь этот перевод . Вдруг у кого будет что сказать по этому поводу.

Moon Child Requiem

Пролог и глава 1
ГАКТ.

Другая история кинофильма «Дитя Луны».
Результат цепи утерянных вещей.

«Лунная» сага
 содержит воспоминания, цветущие жестокой прелестью.
Здесь рождение фрагмента «Moon»,
здесь то, что нельзя выразить фильмом или музыкой.

Печаль, почти мучительная,
И из-за этого еще более устрашающе-прекрасная.




Особая экономическая зона - Маллепа.
Независимый город, не приемлющий никакого вмешательства или участия со стороны других стран.

 В начале 21 столетия все страны Азии, в надежде решить их текущие национальные проблемы, взялись за идею создания экспериментального Азиатского города. Они собрались вместе с тем, что бы обсудить этот план. В процессе обсуждения новой политики выносились такие вопросы, как: нулевой таможенный налог, новая объединенная администрация, полностью независимая и автономная правительственная структура. Было единодушно решено, что главная цель Маллепы, первого всемирного объединенного города состоит в том, что бы восстановить пошатнувшуюся азиатскую экономику.
Дата учреждения Маллепы - 2007 год.


Мы родились и выросли в этом городе. В городе, где процветают отчаяние и предательство, где пот и слезы слабых бесследно исчезают в сточных канавах затерянных трущоб, слово "Надежда" потеряло свое значение. В этом городе есть место, где жили иммигранты из Японии, пострадавшей от разрухи, и эта область почиталась одной из самых худших в городе.
В этом городе пропасть между богатыми и бедными росла изо дня в день. Бедняки были вынуждены совершать преступления, лишь для того, что бы выжить, поэтому смертность была весьма высока.
И вот, в трагических обстоятельства своей эпохи, жил человек, который надеялся защитить то, во что он верил. Даже притом, что он должен был бороться против судьбы, он все еще продолжал погоню за своей мечтой. Вместо того, что бы жаловаться на судьбу за то, что вы рождены в грустнейшем из городов, отчего вы не говорите себе, что именно поэтому вы должны полагаться на себя, вы должны проявлять инициативу для того, что бы сбылись ваши мечты. Именно из-за него я сейчас и взялся за ручку, я пишу для его души, что так глубоко тронула мое сердце. Эта история также не элегия о несчастных, не слезливая история. Я пишу, что бы вы знали об этом городе, и что гораздо более важно, что бы вы знали об этом человеке. Я молюсь, что бы его думы и чаяния смогли бы достичь сердец таких же как я, рождённых в этом городе. Я хочу рассказать его историю, и историю людей, которых я знал. Все это взято из дневника, который он дал мне, из газетных статей, что я написал, из наших общих с ним воспоминаний.

Декабрь, 2064
(Лин Ки-Янг).

СТОЛКНОВЕНИЕ.

Мы должны вернуться на 30 лет назад. К 2033 году.
Не было в Маллепе спокойного места, тихой гавани, где бы человек мог чувствовать себя в безопасности, его нет даже в воспоминаниях моего детства. Лица людей потеряли улыбки, вода, стекающая по водосточным желобам, загрязненная промышленными отходами, испускала странный запах. В южных районах города, где проживали смешанные этнические группы, с безопасностью дела обстояли хуже всего. Живущие в бедности и голодая, люди заботились лишь о том, как бы прожить еще один день. Они совершали незаконные сделки на черном рынке, люди, выбравшие смерть... Для нас уже выбрана дорожка, даже прежде, чем мы об этом подумаем. Это судьба, которую никто из рождённых в этом городе не мог избежать. Периодически несчастные бедняки нападали на богатых, и это не было чем-то необычным. Посреди этой жизни ощущались скрытые тени мафий различных стран.

Правда осталась позади этого города. Здесь ни один полицейский не протянет вам руку помощи. Здесь люди защищают себя сами. Все что вам нужно, лишь холодный металл наличных, и любое оружие с черного рынка в вашем распоряжении. Живя жизнью, где насилие - обыденное явление, здесь, даже когда убивают ваших соседей никто и бровью не поведет, разве что скажут, что жертвы сами навлекли на себя беду. Скажут, что им просто не повезло. В этой самой Маллепе я жил подобно мертвецу.
Безучастный ко всему, что происходило вокруг, я зарабатывал себе на кусок хлеба в местной газете,
Официально - я внештатный корреспондент. Но это только разговоры, до сих пор мне не удалось написать ничего приличного. Редакторы различных изданий отклоняли мои предложения. Таким образом, я был автором, который ничего не пишет. Мои мечты стать писателем полностью рассеялись, и я вел бесцельное существование. Лишь вино было моим другом.
Я всегда иду в этот бар, что бы напиться до чертиков. Следую по знакомой дорожке, пересекаю оживленный туманный проспект, мерцающий цветными неоновыми огнями. Издалека слышатся звуки выстрелов и чьи-то проклятия. Я не удивлен, это обычное дело. Этот шумный район всегда заполнен иммигрантами разных национальностей, головорезы со свирепыми взглядами слоняются туда сюда по улицам и дорожкам. И когда зажигается первый фонарь, безопасность становиться далекой мечтой из старой волшебной сказки. Дойдя до конца проспекта, я почувствовал деньги в своем кармане, и пошел вдоль рекламного проспекта, освещенного тусклыми огоньками.
Вкус который никогда не меняется…

Прямо в лицо ударяет сигаретный дым. Из-за тусклого освещения и задымленности все в баре кажется затуманенным. Однако, никотиновые пятна на стенах кажутся мне на удивление стильными. Посетители бара, склонившись над старинными столами, играют в карты. Некоторые играют в бильярд, кто-то бормочет в свой винный бокал, кто-то торгует дешевыми наркотиками в углу, какие-то детки шепчутся, сбившись в стайку. Здесь каждый занят собой. Никто из них ни живет честной жизнью. Они лишь бросают на меня равнодушные взгляды, пока я иду к барной стойке, прежде чем возвратиться к своей игре или беседе. Какой-то тип поглядывает на меня вызывающе, я отвечаю ему не менее жестким взглядом. Ко всему прочему я не кажусь слабаком и он понимает, что он мне не противник, так что обычно посетители бара меня не трогают. Кроме того, отвратительное питание, из-за которого осунулось лицо и ввалились глаза, делает мой характер неописуемо язвительным. В любом случае, хотя я не отличаюсь крепким телосложением, моя мрачная выразительность добавляет мне авторитетности.
Сразу же, как я сажусь за стойку, бармен немедленно наливает мне вина. Он, Zhou , мы росли вместе. Zhou бегло говорит на Японском, Тайванском, Английском, . Tagalog
.. и разных других языках (в нашем городе это не в диковинку).
 Он очень плотного телосложения, точнее говоря - он толстяк, на его лице массивные усы. Над глазами у него складки, вероятно из-за этого выражение его лица кажется неописуемо угнетенным. Я всегда подшучиваю над ним, что в наше время позволить себе быть таким толстым может только богач или идиот. Из-за очень круглого лица, даже когда он сердиться, он выглядит словно улыбающимся. Моя полная противоположность, он родился с дружелюбным лицом. Сфера обслуживания действительно нуждается в таких людях, особенно в наше время. Хотя Zhou и я росли вместе с пеленок, даже сейчас я не могу понять, хороший он человек или нет. Мы часто устраиваем грандиозные споры из ничего.

Всякий раз, когда он наливает мне, он говорит следующее: "Хоть время от времени ты приводил бы сюда какую-нибудь хорошенькую девушку». Я, конечно, не отмалчиваюсь и отвечаю тем же: "Это не твое дело, чертов жирдяй! У самого то тоже никого". Тяжело вздыхая, Zhou посмеивается себе под нос.
Так мы пикируемся уже не первый год.
 Zhou никогда специально не заговаривает со мной, однако он всегда готов выслушать мои пьяные речи, тихо и терпеливо, с бесстрастным лицом стоя у стойки бара. Zhou, он так подходит для такого старого одиночки, как я. Благодаря его дружбе я успешно тону в бездне алкогольного отравления. С другой стороны, кроме выпивки, у меня нет других интересов. Это то, что называется" Топить свои печали в вине".
В этот день я, как обычно, так пьян, что не могу связать и двух слов, по многу раз я бормочу что-то себе под нос, достаю деньги из кармана, отдаю их Zhou и направляюсь к двери с тем, что бы пойти домой.
Хотя уже три утра, но проспект все еще полон людей, я небрежно смотрю в небо, на нем ярко-оранжевая луна. С первого взгляда я вдруг понимаю, как давно мы не виделись с нею. Какой сверхъестественный цвет...
Пошатываясь и бормоча что-то себе под нос, я направляюсь вперед, как вдруг врезаюсь в кого-то и падаю на спину. Поднимаю голову. Вижу трех ребятишек, с виду корейцев, стоящих прямо перед моим носом, пытающихся испепелить меня взглядами. "Смотри, куда прешься!": говорят они очень недружелюбно. И хотя я не из тех, кто притягивает к себе неприятности, но, вероятно из-за того, что кроме нескольких чашек несъедобного желтого супа в моем желудке ничего нет, я вскакиваю и громко рявкаю на них: "Какого черта вы говорите так со мной, вы ... ублюдки". Приподнимаясь, я отряхиваюсь и пристально смотрю на них. В следующее мгновение детки зловеще улыбаются. Издают вопль во всю силу своих легких и тащат меня в темную аллею. Как вы можете себе вообразить, я пытаюсь сопротивляться. Мне повезет, если дело ограничиться лишь сломанным запястьем.
В этом городе, с раннего детства нам прививали мысль, что игра и драка это примерно одно и то - же. Поэтому я еще никогда не пасовал перед дракой, но сегодня, как ни странно, я не в состоянии сопротивляться. Спьяну ноги не слушаются меня, а их удары точно попадают по самым чувствительным местам. Через распухшие веки, через невольные слезы, затуманенным зрением я ловлю искаженные проблески оранжевой луны и думаю про себя: " Жизнь моя, неужели сегодня тебе придет конец"? Что бы не потерять сознание, я стараюсь не думать о боли, собрав все свои силы, я пытаюсь ползти.
И вдруг, как гром с небес, раздается мужской голос: "Понимаю, вы просто хотите расслабиться, но может, хватит..."? Как только троица видит того, кому принадлежит голос, их лица немедленно меняются, один из них просто не скрывает своего ужаса. Веки мои раздуты и окровавлены, я не могу видеть ясно, но все же я могу с абсолютной точностью сказать, что троица напугана. Как только они увидели того, кому принадлежал голос, их лица немедленно изменились, они даже не скрывали своего опасения. Мужчина быстро заговорил с ними по-корейски. И хотя они раздражены тем, что их остановили, напряженно оглядываясь, они покидают сцену. Я держусь за избитый живот: " Черт…Я что им, боксерская груша? Ублюдки... В ответ на мои жалобы незнакомец замечает: " Тебе действительно сегодня не повезло". Помогая мне встать, он дергает меня за руку с неожиданной силой, нечаянно я уткнулся ему в грудь. Тщательно пытаясь придать своей позе устойчивость, я внимательно изучаю лицо незнакомца. Это юноша, на несколько лет моложе меня, у него холодный и надменный взгляд. На нем сверкающие кожаные ботинки, отлично накрахмаленная рубашка, и кожаный пиджак, на вид достаточно дорогой. Мускулы его стройного, но крепкого тела видны даже через ткань одежды.
"Я не просил о помощи... И я тебе ничего не должен...!"
Меня душит ужасный кашель, но все же я изо всех сил стараюсь сохранять достоинство. Вино, что я пил сегодня, подкатывает к горлу, я напряженно сглатываю его снова. "Будешь пить так много, долго не проживешь..." - сказал незнакомец, улыбаясь, как герой shoujo-манги. "В наше время есть люди, которые хотят прожить подольше. Однажды, это место измениться, каждый будет бояться смерти". Хотя в голосе его печаль, в глубине глаз скрывается ощущение силы. Очарованный его глазами, я не нахожусь, что ответить. Незнакомец медленно уходит. Я следую за ним.
"Странно, но в переулке слышится только эхо наших шагов. О... Черт...".
"Ты хорошо говоришь по-японски, ты японец"?
"А... Нет. Моя мать японка. Ты понимаешь по-японски"?
"Очень давно... мой друг пытался меня научить. Я помню только несколько слов".
Он замолкает и продолжает свой путь, сохраняя между нами приличную дистанцию. Может оттого, что опьянение начинает постепенно исчезать, избитое тело ломит от боли, в конце концов, не в силах выдержать ее я сажусь на тротуар. Возможно, незнакомец не замечает этого, так или иначе, он идет вперед, не оглядываясь.
"Его доброта была только прихотью. "В этом городе нет по-настоящему добросердечных людей" -на мгновение промелькнуло у меня в голове. Прохлада земли чудесным образом исцелила боль в животе. Я смотрю ввысь. В грязном небе, где не видно ни единой звезды, одинокая луна смотрит на меня. " Я не такой как ты, я проклинаю тебя, одинокий полумесяц, небесный изгнанник".
Не успел я подумать, что до дома сегодня уже не доползти, и беспомощно сникнув, я увидел незнакомца, приближающегося ко мне с бутылкой вина в руке. Где он ее купил? Бутылка Romanee Conti, это первоклассная вещь, такой у меня не было шанса попробовать, совершая свои вояжи по барам. Единственное, что я видел, подделки, фальшивая дрянь, налитая в фирменные бутылки, но та, что в его руке, настоящая! "Я ищу, с кем бы выпить. Не желаешь?” - он садится рядом со мной и улыбаясь, открывает бутылку. Я изумлен. Но дружелюбное, по детски невинное выражение его лица делает меня необоснованно спокойным. Я как будто вернулся в годы своей ранней молодости, мы разделяем бутылку и небрежно разговариваем. Кроме того вино абсолютно восхитительно. Это нечто непривычно-захватывающее для моего нутра, привыкшего к дешевому пойлу. Я пью и странное чувство охватывает меня. Он незнакомец которого я только что встретил, но я чувствую, что мы друзья уже много лет, я чувствую себя абсолютно просто рядом с ним. “Отлично...Я не представился. Я Лин, Лин-Ки-Янг.”
"Sun Ding-xian!".(Сон Динг-хьян).
С мгновение он смотрит на руку, импульсивно ему протянутую, затем громко смеется и крепко жмет ее. Зараженный им, я тоже нахожу это смешным, и не могу не взорваться радостным смехом. Это случилось в волшебную летнюю ночь, наполненную песней цикад.