Враги

Да пребудет красота, впереди меня!
И пребудет красота, вкруг среди меня!
Не исчезнет пусть она, позади меня...
( Молитва бурятского ламы.)

Враги.

- Дедушка, а дедушка! Ну, когда же пойдет дождь?
- Скоро, внученька. Скоро…
- Дедушка, а почему идет дождь?
«Ну, вот опять: сто тысяч «Почему?», - усмехнулся дед и задумался…
Он думал о дожде. О дружных веселых каплях, так радостно стучащих по листве, и так щедро утоляющих жажду благодарной земли. О мокрых глубоких лужах, омывающих сухие ноги, и о счастливой росе, сияющей улыбками рассветного солнца. Он думал о седом тумане, разбуженном ночной грозой. О его нежном густом шепоте и ласковых прохладных объятиях. Еще он думал о далеких облаках, несущих живительную влагу и о пузатых тучах, ее дающих. И, конечно, о ветре. О вездесущем неутомимом ветре, приносящем всю эту небесную благодать. А еще, еще он думал о сухой траве бессильно согнувшейся в ожидании чуда. О покореженных ветках, взывающих к небу о спасении. О бесчисленных мириадах живых существ, безвинно страдающих от непомерной жары. Да не оставит их Всевышний!..
 - Дождь идет потому, что все мы молимся об этом! - ответил тогда мудрый старик.
Так говорил его отец. Так говорил отец его отца. Так всегда говорил весь его народ, все его племя. Племя, жившее на большой, круглой сопке. Жившее, совсем еще недавно…
 - Дедушка, а «мы все» – это мы с тобой? – не унималась внучка.
- Ну, конечно же, и мы с тобой тоже!.. – дед глубоко вздохнул и задумался…
Яркое, июльское солнце быстро поднималось над соседним хребтом и снова начинало припекать. Там, на хребте, добрый южный ветер уже какой день кучивал серьезные облака. Значит не сегодня-завтра там пойдет долгожданный дождь. Может и нас зацепит. Дай то Бог, дай Бог... Старый дед живо представил себе, как будут ликовать, и радоваться дождю счастливые жители на хребте. На сердце защемило… Что ж, места там глухие, непролазные, поэтому и народ тамошний остался большим и нетронутым, потому и молитвы их будут скоро услышаны… Ничего-ничего, вздохнул дед: придет дождь и на наши, Круглые сопки. Не может не прийти за целый месяц. Раньше такого не было. Вторую сотню лет разменял нынче старец, но такой засухи не припоминал. Да и что говорить – раньше все было по-другому. Племя Большой Круглой сопки было дружным и многочисленным. Тысячи прекрасных волшебных созданий обитали здесь в мире и гармонии. Беды и несчастья, бури и пожары, обходили Большую сопку стороной…
Но однажды, пришли Враги. Пришли они поздним вечером, на закате. Пришли из восточной стороны. Всю ночь на берегу маленькой ласковой речушки у подножья хребта раздавались их пьяные песни и крики. А на утро, жадное страшное войско двинулось на Сопку. То были сильные и безжалостные войны, и оружие их было ужасным. Оно было железным, оно издавало оглушительный треск и пускало едкий синий дым. И казалось, что сама Смерть приняла их жуткий облик и выползла из ночного мрака собирать свой богатый урожай. Беззащитные жители Круглой сопки один за другим падали замертво, словно подкошенные. Горы и горы трупов заполнили некогда цветущие, полные жизни склоны. Повсюду, прямо друг на друге, лежали лишенные жизни тела. Женщины и мужчины, старики и дети: Враги не пощадили никого. Своими огромными топорами они отрубали жертвам руки и головы, а изувеченные тела рядами укладывали на длинные железные повозки. Старый дед спасся каким-то чудом, и его маленькую внучку они, просто не заметили. А все трупы Враги куда-то увезли. Увезли на своих огромных, рычащих машинах. Увезли для того, чтобы съесть…

Каким же, несметно-голодным, должен быть Вражеский народ, если ему требуется столько пищи!?. Дед до сих пор никак не мог этого понять. Умудренный летами старец терялся в догадках: зачем вообще, Всевышний создал это чудовищное племя? Племя Врагов. Почему Великий Создатель позволяет этому дьявольскому народу творить такое безумие? Как Мать-Природа может терпеть на своей прекрасной Земле эти ужасные, эти ненасытные, эти враждебные и жадные существа?..
Старик смотрел на пустые, оголенные склоны Большой Круглой сопки, и плакал. Обжигающее полуденное солнце нещадно палило седую голову, но он этого, не замечал. Он видел лишь эти почерневшие, изъеденные червями кости своих собратьев, разбросанные проклятыми Врагами по его прекрасной и когда-то цветущей земле. Старик плакал, и его скупые янтарные слезы медленно сползали по изрезанной глубокими морщинами коже, засыхая под лучами горячего летнего солнца...

- Крум-м! Крум-м-п! – носатый ворон расправил черное крыло и пристально наклонил голову на бок. Весь день он просидел на широком плече старого деда, пытаясь найти тень в его все еще густой шевелюре. Старик и птица были знакомы с детства, поэтому понимали друг друга без слов.
- Вр-р-раги! Вр-р-раги! – отважная птица приняла боевую стойку, и ее блестящий острый глаз целился на восточный склон. Там, внизу, по краю оврага медленно шли Враги. Их было двое. Один повыше, с очками на носу, брел не спеша, опираясь на палку. Другой Враг был совсем маленький. Он скакал вприпрыжку вокруг большого, и весело напевал. На его круглой голове задорно развевались две смешные косички. Это была девочка…
Внезапно Враги остановились, посмотрели на вершину Круглой сопки, и те двое, там, наверху медленно оцепенели от ужаса…
- Дедушка, дедушка! Мне страш-шно! – тихо прошептала внучка. Целый день она играла с молодой белкой, жившей у деда подмышкой, а теперь и сама хотела бы спрятаться на могучей дедовой груди. Она хорошо помнила, как в по-за-том году, два рослых, волосатых Врага, подошли к ним, сверкая на солнце топорами. Они долго стояли, ругаясь и пуская вонючий дым из бородатых ртов, затем развернулись, и быстро ушли. Ушли, казалось насовсем…до сего дня...
 Описав широкий круг, черный ворон плавно развернулся и снова сел на плечо старого друга.
 - Тум-м! – Тум-м! – звонко крикнула умная птица. Это означало, что опасности нет.
 - Слава Богу! – подумал старик, и его большое благородное сердце снова наполнилось светом надежды. Внучка то ведь, уже большенькая, рассуждал дед, скоро у нее будут свои дети и, кто знает, кто знает: может быть через каких-нибудь сорок лет, здесь вырастет новое могучее племя, и на Круглую сопку снова придет мир, счастье и покой… Дай Бог, дай Бог!..

- Ну-ка сядь, попрыгунья, отдохни! Совсем ты меня загнала, - Враги сидели на двух пеньках напротив друг друга и разговаривали. Большой и старый снял с плеча рюкзак, достал из него флягу и протянул девочке. Та сделала большой глоток, закашлялась, потом засмеялась, потом вытерла губы и принялась завязывать распустившийся бантик, напевая при этом свою глупую детскую песенку: «…в лесу родилась елочка…». Старик принял из тонких детских рук свою древнюю солдатскую фляжку и медленно испил воды. Затем он протер очки и произнес, оглядывая пустынный, унылый пейзаж:
- Да-а-а… - печально протянул дед, потом неожиданно добавил, - А ведь когда-то, здесь был великолепный лес. Отличный сосновый бор! Мы ходили сюда с дедом, на охоту, – он озадаченно почесал седой затылок, словно не мог поверить:
- Ну конечно! Вон он, тот самый великан! – старик радостно махнул палкой на вершину сопки, где в лучах клонившегося к закату солнца, широко раскинула свои мощные ветви огромная сосна. Она была вся изогнутая и даже немного корявая, но от того, не менее величественная и прекрасная. На ее толстой, похожей на могучую руку сказочного богатыря, ветке, сидела большая черная птица.
- Разрази меня гром, - прошептал старик, - это тот самый ворон! Ворон из моего детства…
Старик снова снял свои очки и зачем-то долго и тщательно их протирал. В его узких, морщинистых глазах блеснули слезы.
- Эх, вы… Эх, вы люди… Люди-Человеки! Да что же вы с лесом-то делаете?! И как у вас рука поднялась-то?! – причитая, старик горестно качал головой…
- Деда! Ты что, плачешь? – девочке явно надоело сидеть. Она стремилась поскорей, спустится к ручью, где их ждала папина машина. Старик быстро смахнул скупую слезу, решительно встал, взял девочку за руку и, вдруг снова присел на пенек.
- Посмотри на эту большую сосну! – его голос стал отчетливым и очень серьезным,
- Я помню ее с детства. У нее толстый извилистый ствол и мощные, низкие ветки. Наверно потому ее и не срубили. А рядом, видишь, рядом тонкая молоденькая сосенка. Лет через десять, на ней появятся шишечки, а потом, потом вся эта большая, круглая сопка покроется веселыми зелеными иголками таких же вот прекрасных деревьев. Дай Бог! Дай Бог! Как же хочется мне в это верить...
 Последний луч уходящего солнца сверкнул за далеким гольцом, и густые плотные облака над соседним хребтом зловеще почернели. Это были настоящие тучи. Вот-вот зашумит, закапает дождь. Долгожданный дождь…
 Старик и девочка спешили к машине. Им оставалось совсем немного: рукой подать, когда старик неожиданно споткнулся и резко остановился, словно вкопанный:
 - А, ведь это ж - дед! – буквально осенило старика, - Старый дед и его маленькая внучка! - он оглянулся на вершину и трижды перекрестился.
 - Ну, совсем как мы с тобой! – девочка хлопнула в ладошки и радостно засмеялась: такое сравнение ей явно очень понравилось. И ей совсем не хотелось думать о том, что когда-нибудь сюда придут плохие, злые дядьки, и срубят эти прекрасные деревья…



 Женя Влас. 2002 г.



P. S.
Сегодня в Забайкалье, как и по всей нашей стране, горят тысячи и тысячи гектаров лесных угодий и девственной тайги. Беспорядочная и бесконтрольная заготовка ценной древесины в немалой степени способствует возникновению лесных пожаров. Можно назвать три основных причины лесных пожаров, которые являются следствием такой преступной деятельности:
1. Неосторожное, а зачастую халатное отношение с огнем горе-лесорубов, которые сегодня представляют собой не квалифицированный, обученный персонал, контролируемый соответствующими службами, а неизвестно откуда взявшихся наемников всевозможных «ЧП», ведущих лесной промысел по поддельным документам, а то и вовсе без каких либо разрешительных бумаг. Контингент подобных лесных бригад более чем сомнительный: от наших бомжей до граждан КНР. Их лозунг прост и очевиден: «После нас – хоть пожар!»
2. Нарушение Правил и технологий лесозаготовок приводит к захламлению лесов сухими быстро сгораемыми порубочными остатками, которые способствуют мгновенному распространению очага пожара, переводя огонь с нижних этажей тайги в самый опасный верховой пожар. Ни для кого не секрет, что лесные браконьеры выпиливают толстую, нижнюю часть поваленного дерева, бросая его вершину с ветками на месте преступления. И это можно увидеть повсеместно, буквально на каждом шагу, начиная с городской черты и заканчивая заказниками и заповедниками.
3. Умышленный поджег лесного травостоя. Но не всегда не приводит к гибели деревьев. Такие пожоги господа «новые русские предприниматели» устраивают с целью объявить выжженный участок леса очагом пожара, а слегка закопченные деревья – горельником. Делается это, как правило, в сговоре с лесниками, для оформления лесорубочных бумаг. Почти всегда такие пожоги переходят в настоящие неконтролируемые пожары.
Ежедневно на территории нашей области вырубаются тысячи отборных сосен, лиственниц и даже кедров. Большая часть таких заготовок происходит незаконно, при полном попустительстве нашего близорукого, безвольного, коррумпированного государства.
И что мы оставим нашим детям и внукам: выжженную пустыню и обгорелые пни? Неужели мы всегда будем Врагом номер один для нашей родной природы.

И еще:

Опять в дыму родное Забайкалье
Горят леса, в тайгу пришел пожар
А кто-то в это время загребает
Рукою жадной пепелища жар

Горит Урал, Сибирь и Забайкалье
Гектарами деревья жрет пожар
А наш чиновник в это время получает
Серебряников тридцать – гонорар…

В чем мы пред небесами виноваты,
Что нет дождя, лишь ветер да жара
Наверно согрешили мы когда-то
Совсем недавно, может быть вчера

Когда деревья лихо вырубали
И отправляли эшелонами в Китай
Когда правителей себе навыбирали
Благословивших весь этот халдай…

Да не поднимется рука у дровосека
Несущего в тайгу войны топор
И кара пусть настигнет человека
Не затушившего лесной костер

Ведь нам здесь жить, растить детей и внуков
И в землю эту, нам придется лечь
И значит земляки: давайте будем
Беречь деревья, край родной беречь!