Ковчег 42

День пахнет сгоревшей проводкой.
Дождь лупит в железо бортов.
Чердак - перевёрнутой лодкой
Плывёт мимо пёстрых зонтов.
Вот–вот он исчезнет в потоке.
В пробоины хлещет вода.
Нашедший на нём эти строки
Дрейфует, Бог знает куда,
Измотан потопом и штилем,
В подводную глубь уходя...
И тучи, и звёзды над килем
За толщей бурлящей дождя.
Небритый арматор в каюту
Поднялся - нетрезв и нелеп,
Улыбку в зубах алеута
Мнёт просьбой дать денег на хлеб.
По лестнице пьяница старый
Взошёл, как по трапу матрос,
Стакан взял рукой кочегара
И выпил привычно взасос.
Нет смысла и сил не осталось
В тазы разбирать водоём…
Всё это - мансардой считалось,
При сдаче студентам в наём.
Бутылки, фрагменты закуски
И древний фонарь есть у нас.
Нас трое. Всё просто – по-русски.
И - кстати историк сейчас.
…Ты знаешь сто тысяч историй -
Бродяга, моряк и солдат.
Не раз ты ходил за три моря -
Покоцанный жизнью пират.
В пути от покоя к покою
Скучать не случалось тебе.
Накручены щедрой рукою
Узлы в твоей странной судьбе.
В ней дни – не, как семя в арбузе
Набитое в сладкий покой;
Не, как складки жира на пузе -
Похожи один на другой.
Их память вылущивать станет,
Судьбы выкрутасам дивясь,
Из леса, из моря в тумане,
Из жизни обрушенной в грязь,
Из лавы, из снежной лавины,
Из «чёрных» звереющих зон,
Из дней, где метровые льдины
Ломает волна, как картон.
Одни - как осколки из зада
От мины, что прятал Афган;
Другие - как звёзды с парада;
А те - как монеты всех стран.
Вон тот - ей особенно дорог,
А те – словно черви в душе…
Старик, тебе только за сорок,
А ты износился уже.
Вот дни в гимнастёрке солдата,
Афганские будни под «чарс».
Пейзаж с тополями Герата
В диковинку нам - словно Марс…
И вопли замученных зверски,
И смерть отдаленной войны,
И голос её изуверский
В словах твоих тихих слышны.
Домой не вернулся ты к маме
Мальчишкой с глазами белька.
За драку в кафе с «мусорами» -
Пять лет от звонка до звонка.
А после такого кошмара -
Вдруг ветер нездешней весны,
Вкус лучшей гаванской сигары
И тёплые крылья волны,
Земля по краям океанов
И мачты - лесами в портах,
Крик чаек и плачь кабестанов,
Да посвист ветров в леерах.
И, как васильки из бурьяна
Взгляд глаз твоих вспыхнет хитро.
И снова - про дальние страны,
Про пойманных рыб серебро.
Вот день, где ты вор и задира.
А вот, где богач и плэйбой
И лучшая девушка мира
Выходит из бара с тобой.
Путём непростым скалолаза
Ты жизнь прокудесил не зря
До дня, где ты мечешься с тазом,
Власть, бога и дождь матеря.
А вечер за сотней историй
Летит. Замыкается круг.
И мы не заметим, как море
Становится городом вдруг;
Что утро с продавленной крыши
Стартует под купол небес,
Взмывая всё выше и выше
Над царством привычных чудес;
Что дождь не частит перестуком;
И мы не плывём в темноту;
А связки с увесистым луком
Блестят, как металл на свету.
И вдруг, позабыв всё на свете,
В туманах от сохнущих крыш
Уснём беззаботно, как дети.
Судьбу всё равно не проспишь.

№ 42 – номер дома, где происходили
Вышеизложенные события.
Чарс –гашиш.