Последний бой

Нам орёт старлей: “Пошли в атаку!”
Что же ты, блин, делаешь, юнец?!
Хрен Тебе моржовый, коммуняка,
Хочешь, чтобы нам пришел конец?

Сзади, в жопу дышат особисты,
Впереди стоит стена огня,
И окоп наш трупами дымится,
Пьяный мат стоит вокруг меня.

Из окопа, не спеша, поднялись,
Все, кто от обстрела уцелел,
Крики лейтенанта затерялись,
У воронки между рваных тел.

Молодой солдатик захлебнулся,
В порохе и в смраде влез в окоп,
Только на минуту он очнулся,
Сразу пулю получил он в лоб.

Жалко парня, но не до разбору,
В этом человеческом аду,
Я пока что жив, но очень скоро,
Без вести, как видно, пропаду.

Новый командир орёт: “В атаку!”
На ногах он держится с трудом –
Оголтелый, бешеный вояка,
Только роту не поднял и он.

Вот умолкла пушка за холмами,
Выпустив последний свой снаряд,
Особисты драпанули сами,
Да и нас осталось пять ребят.

Мы лежим в окопе чуть живые,
Между умирающих солдат,
Запах смерти, стоны их глухие,
Ну, а нас, наверно, ждет штрафбат.

Мы оглохли в этой мясорубке,
Где свои, где фрицы – не понять,
В полупомутившемся рассудке -
Сколько ж нам отпущено страдать?

Нам ведь, все равно, уже не выжить,
Не убьют, так в лагерях сгноят,
А над нами немцы хрипло дышат,
И на нас наводят автомат.

Лишь секунда, до конца, до смерти,
Выстрелы…, и свет в глазах погас,
Только в треугольнике, в конверте,
Похоронки принесут на нас.

Июнь 2005 г.
Москва