Стихуёвина

Невнятный шёпот призрачного дня
Грохочет к вечеру перверсиями ада.
Вопит: «Коня в постель ко мне, коня!»
И Буцефал скрывается из стада.

Мой стихофа… пошёл клевать
…за трон,
его гудёж выхлёстывает душу.
Балдёж, галдёж расхристанных матрон,
Не замечающих раздавшуюся лужу.

Заткнул собою нервный голосок
Эфирный блеск разнузданного глаза.
Твой первый раз лежит на волосок
От страшной пошлости циничного рассказа.

Заплечный треск зелёного огня,
В диагональ непробиваемого поля
Несёт, непредсказуемо звеня,
В бессрочный плен лихого карамболя.

Клевреты смысла мысли не имут,
Кривляется бессмыслица во смехе.
Того прельщает Брут, кого-то – плут,
И всех – действительности жлобские утехи.

Сертификат разбуженных кровей
Не соответствует ни коже и ни роже.
Разносит дурь колёсную спидвей,
Везя туда, где смех всего дороже.

Весёлость буйную вчерашних виражей
В сегодняшнюю хлябь втащить посмели.
Но не сыграть спонтанность куражей
Не вызвать струйность радостную хмели.

В тягач звеном прокрустовым вонзись,
Железо-мать, железа пядь, железо
Когда жалело, глупенький? Окстись!
Жалело-мать же в век желез не влезло.

Не разживиться мягкостью, жиреть –
Округлостью за стержень зацепиться.
Стальной оскал, серебряная плеть.
Не разуметь – и клеть зазолотится.

Невнятный шёпот призрачного тля
Как ловко из вращенья ободрился,
Крутил и пел не мудрствованья для,
А чтоб не сдохнуть, так как не напился
Ваш верный слуг – придурок, то есть – я.