Белое облачко. 3. Лёка

 Вечером, когда опускались сумерки и на небе зажигались первые звёздочки, когда усталый за день ветерок, еле - еле шевелил травку и листочки, Малыш приходил на горку. Внизу, кудрявыми вершинами деревьев, распластался Ботанический сад, дальше полукругом мерцали огни городских домов, а над головой, звёздами сверкало ночное небо. Он сидел пушистым комочком, почти не шевелясь, глубоко вдыхая воздух, наполненный вечерней свежестью, ароматом цветов и земли. Затем ложился, укладывал головку на передние лапки, прикрывал глаза, которых и без того почти не было видно, и дремал, только ушками чутко реагируя на происходящее вокруг.
 Вот упала звёздочка и Малыш провожал её взглядом, где - то залаяла собака и он настораживался, выражая своё неудовольствие тихим ворчанием. Ему нравилось, когда вдруг откуда ни возьмись появлялся ветерок, забирался в его густую шубку, пытаясь добраться до нежной розовой кожицы и пощекотать.
 Он оставался один на один с огромным миром. Его сердечко, его душа впитывали в себя всю окружающую его красоту, и он светился в ночной темноте, как маленькая пушистая звёздочка.
 Справа от него запорхал ночной мотылёк: то взлетит, то сядет, то взлетит, то сядет. Малыш подошёл к нему, спросил:
 - Что ты здесь делаешь в темноте, такой маленький?
 - Хочу долететь до большого фонаря, видишь, как он светится на углу, и немного погреться.
 - Ну, так что же, лети.
 - Я и хочу, но вокруг темно, и так страшно.
 - Хочешь, я тебя провожу?
 - О, спасибо, если это возможно! - обрадовался мотылёк.
 - Возможно, - ответил Малыш.
 И помчался вперёд, легко перепрыгивая через кочки, клумбы с цветами, канавки. Мотылёк полетел за ним, но он был слаб, не смог догнать Малыша. Устроился на веточке длинноногого цветка и загрустил. Опять он остался один. Завернулся в свои маленькие крылышки, и прислонился к листочку. Неожиданно почувствовал, что листочек зашевелился. Мотылёк испугался, и тут увидел большую толстую гусеницу, которая жевала его листок.
 - Вы? Вы кто? - испуганно спросил он.
 - Я Гуся. Ня-м, ня-м, ня-м. - ответила гусеница.
 - Гуся? Вы почему жуёте мой листик? - спросил мотылёк.
 - Не-а. Ня-м, не-ам, ня-м. Это мой листик, - медленно прожёвывая сказала гусеница.
 - Но, есть много других листиков, а это мой. - настаивал мотылёк.
 - А я и другие буду жевать. Не-ам, ня-м, ня-м, - не унималась Гуся.
 - Вы, вы и так чересчур толстая, - пробовал остановить её мотылёк.
 - Не-а. Не-ам, ня-м, ня-м. Я упитанная. Ня-м, ня-м. - возразила ему гусеница.
 - А, если... если вы... - продолжал мотылёк.
 Но толстуха не дала ему договорить.
 - Не-а, - самодовольно промолвила она, - чем толще, тем лучше. Ня-м, не-ам, ня-м.
 - Но, вы, вы так и меня можете съесть, - забеспокоился маленький мотылёк.
 - Могу. Давай подвинься. Ня-м, ня-м. Двигайся, двигайся, ня-м, не мешай, не-ам, ня-м.
 Гуся всё ближе и ближе подбиралась к мотыльку. Листочек исчезал.
 - Ой! Вот и листика моего не стало! - воскликнул мотылёк. - Ну, и обжора, ну, и жадина!
 Он так был огорчён.
 - Мои листики, мои, ня-м,не-ам, не-ам. - самодовольно твердила толстая обжора.
 Мотылёк поскорее перелетел на другую веточку. И... увидел под собой бо-о-ль- шущий ро-от.
 - Ква-ква-ква, - сказал рот.
 - Т-т ты кто?
 Мотылёк даже заикаться стал.
 - Я Квака, ква-ква-куша. - ответил ему рот.
 - Ты тоже будешь жевать мой листик?
 Боясь услышать утвердительный ответ поинтересовался он.
 - Вот ещё. Но, я иногда ем мотыльков, - пригрозила квакуша.
 - Что? Что вы сказали?
 Не поверил своим ушам мотылёк.
 - Ква-ква-ква, но, я сыта, ква-ква, - проквакала, и ускакала.
 - Страшно-то как, - прошептал мотылёк. - Толстуха листики все съесть хочет, а ква-квакуша и меня чуть не не-ам, ня-м.
 Он сжался в маленький комочек и дрожал от холода, и страха.
 Малыш спохватился, что мотылька нет рядом, и встревоженный, стал бегать вокруг и искать.
 - Эй, где ты? - звал он его.
 Увидев, что неожиданный друг вернулся, мотылёк встрепенулся и взлетев с веточки, бросился к Малышу.
 - Я здесь, я здесь! - закричал он.
 - Ну, наконец - то я тебя нашёл. Извини, не заметил сразу, что ты отстал.
Малышику было очень стыдно.
 - Да, я не могу летать быстро, я ещё маленький. - вздохнул мотылёк.
 - Тогда давай так, чтобы ты не потерялся, садись ко мне на шубку, где тебе удобней, и крепко держись, хорошо?
 Предложил Малыш.
 - Хорошо, а как тебя зовут? - спросил мотылёк.
 - Малыш.
 - Малыш? Я тоже малыш. - обрадовался мотылёк.
 - Нет, ты малыш, потому, что ты маленький, а меня так зовут, Малыш. А тебя как зовут? - задал он ему тот же вопрос.
 - Меня? Не знаю. Может Мотылёк? - предположил мотылёк.
 - Нет, это не имя.
Уверенно произнёс Малыш.
 - Но, как же тогда? Как же? - растерялся маленький мотылёк.
 И от обиды, что у него оказывается нет имени, готов был расплакаться.
Малыш задумался.
 - Давай назовём тебя - Лёка! - предложил он.
 - Ладно. Я - Лёка, Лёка, Лёка. - обрадовался мотылёк.
 - Садись же, - напомнил ему Малыш.
 Лёка взлетел и стал кружить над ним.
 - Сел?
 - Нет, нет ещё.
 Несколько раз он опускался на пушистую шубку Малыша, но она начинала его щекотать, и он смеясь, скатывался с неё. Наконец нашёл себе удобное местечко, как ему показалось, самое спокойное, между ушками Малыша. Уселся, цепко ухватился и сказал:
 - Я уже сижу.
 Малыш помчался было, но тут услышал:
 - Нет-нет, не надо так быстро, меня сдует!
 Малыш резко остановился, чихнул и чихая тряхнул своей головой. Естественно, Лёка кубарем слетел вниз.
 - Ай-ай-ай-ай! - услышал он крик мотылька.
 Нет, это никуда не годится, хочет помочь, а сам подвергает его опасности.
 - Ай-ай-ай...
 Лёка летел и чувствовал, как всего его чем-то обматывает. Он почувствовал, что висит в воздухе и не может взлететь. Попытался освободиться, и тут увидел, как к нему мчится откуда-то сверху круглое брюшко на восьми, или даже двадцати лапках. Они так быстро мелькали, что ему их было не сосчитать. Он заглянул в глаза этому бегуну и понял, что ему уже никогда не добраться до тёплого фонаря.
 И в этот самый момент услышал:
 - Извини меня, Лёка, я...
 - Ква-ква , не-ам, ня-м, - только и вымолвил Лёка.
 - Что? Что ты сказал? - не понял Малыш.
 - Ня-м, ня-м, ня-м.
 Больше Лёка пока не мог ничего сказать.
 - Извини меня, я теперь буду более осторожным и довезу тебя тихонько до твоего фонаря. Ты не ушибся?
 Заботливо поинтересовался Малыш.
 - Вроде нет, только немного крылышки помял, подожди, вот сейчас расправлю их. - проговорил он приходя в себя, и не сводя глаз с бегуна.
 А многоногое брюшко резво развернулось, и помчалось в другую сторону. Лёка облегчённо вздохнул, уселся на прежнее место. Осторожно переступая лапками, Малыш двинулся в путь. Ему так приятно было чувствовать себя большим, и что он может кому - нибудь помочь.
 - Ну, как, всё нормально? - поинтересовался он у Лёки.
 - Да, да, так здорово! Так классно!
 На этот раз Малыш был очень внимательным, старательно обходил все клумбы и канавки. И вот наконец оказался у фонаря. Свет расползался под ним широким белым пятном. Довольный, он остановился.
 - Ты приехал. - сказал он.
 - Да, я очень рад, и так тебе благодарен. - промолвил Лёка.
 - И я рад за тебя.
 - А ты ещё придёшь сюда? - спросил мотылёк.
 - Конечно, мне здесь очень нравится. - успокоил его Малыш.
 Мотылёк попорхал перед Малышом, прощаясь с ним, а затем стал улетать всё выше и выше, к ослепляющему свету фонаря.
 - Лети, грейся. - прошептал Малыш вслед ему. - Мне - то всегда тепло, в моей шубке.
 Потом оглянулся на свою горку.
 - Пожалуй уже поздно. - решил он.
 Помахал на прощанье Лёке хвостиком, и помчался домой.