Два придела

 
        НА  СВЯТОЙ  ЗЕМЛЕ

На всхолмлённой горе
              почивать облакам,
А внизу  Назарет
     окликают века.
И горит на заре
   перламутром восток.
Ты руками – к земле,
   а душой – там, где Бог.

Принимает душа,
      понимает душа
Эту землю, что так
  на заре хороша.
И в ладонях хранит
  Богом посланный свет
Твой приют,  Вифлеем,
  твой очаг,  Назарет.

Человеческий сын
  принял Божеский сан.
Ни о чём не просил
  пред аскезой креста.
Искупленьем – следы
  на простёртых руках.
Не избыть высоты,
  если крылья – вразмах.

…Не избыть высоты,
  если совесть – на взмах.


 

             С У Д


Пусть  неправедны  судьи –
Я  суда  не  боюсь.
Пусть!  С  меня – не  убудет,
Ты  со  мной,  моя  Русь.

И  пылится  дорога,
И  роняют  листы
По-осеннему  строго
Дерева  и  кусты.

Всё  по  божьим  законам:
Красота  и  уют.
Что  ж  так  лжёт  беспардонно,
Кто  людской  правит  суд?..

Не  согнись,  Бога  ради –
В  пыль  безвестья  сотрут.
Шут  при  полном  параде –
Преднамеренный  суд.


 

 
              ДВА  ПРИДЕЛА


Дыши,
  исторгни из души,
Что в ней с надсадой накипело.
Возвысив омовеньем тело,
Себя прочувствуй – вглубь и вширь.

Что ты без тела? – только миф.
С гнилой душой – ты просто зомби…
В больной никчёмности и злобе,
Как вызревающий нарыв.

Дыши!
И свято верь, что тело
Не отделимо от души,
Что лишь в единстве – хороши
Сроднившиеся два придела.



 
     МАТЬ


Откричались,
  выплакались вдовы.
Но в прожилках синих
      и  в буграх
Никнет материнская рука
По-над фотокарточкой сыновьей.

Расслезились старые глаза,
Имечко выжёвывают губы
Послесловьем разведённых судеб,
Мнящем время обратить – назад.

Всё сначала
  и в который раз!..
Цепь времён – разукрупнить не в силах.
«Где тебя, мой дитятко, носило?..
Не скопил годков ты про запас».

Ей давно пора бы – на покой,
Ломит кости старые…
      к ненастью.
Ей – щепоть тепла б, пригоршню счастья,
А потом, цветочек – на погост.
 

Всё живёт.  За всех:
  своих,  чужих,
Старая, живёт за молодых.
Воздаёт молитвенное слово,
Чтобы у родительского крова
Легче воспарялось душам их.



 
ПЕРВОЯНВАРСКОЕ


Срываю, как букеты, поздравленья
И складываю горкой на столе.
Родной кураж, воспрянувши с колен,
С улыбочкой взирает, ждёт продленья.

Угомонись!  Ну что тебе цветы?.. –
В их море утоплю воображенье.
Дороже всех даров – по мне души движенье,
Не дёргайся, кураж, присядь, остынь.

Друзья придут, и хвойный дух – при них,
Пьянее ароматов розмарина.
И заоранжевеют мандарины,
И постучит первоянварский стих

В моё окно, раздышанное в мир.
Кумир мой стих, тобой переболею.
Входи, мой друг, будь главным меж других,
Мой из-под ёлки самый первый стих.
Теперь нас двое – всё преодолеем.


 
                ГОСТЬЯ

Виктору  Маняхину

Вот и зима нас посетила.
Потом осталась ночевать.
Потом – погостевать решила,
А дальше вышло – не прогнать.
Живём.  Ни шатко и ни валко,
Точь-в-точь – соседи в коммуналке.
Она нас – за нос,
Мы при сём – её законным матюгом.
В непрочно равновесном мире –
В одном миру,  в одной квартире.
И глядь-поглядь, роднее кошки
Её холодные ладошки.
Её капризная душа –
И широка,  и хороша.
Нет, не застольем андалузским,
Сроднились мы – простором русским.
Ни на какие на коврижки
Не променяю, чёрт возьми!
Я сын отца.
   Я русский слишком,
Чтоб обходиться без зимы.