Письмо провинциальному учителю

И это всё тебе. Глухонемой гекзаметр
циничным барышням столетия сего
претит. Не стоит ничего
в условиях невстреч и расставаний,
рыданий, чаяний, лежаний на диване
и непременного смотренья в потоло,
к стыду того, кто выдумал его,
хорея необузданный пото.
Катастрофичен дактиль в данном тесте
изысканно-лирического текста
и прочия, и прочия...А я б
сказала проще : прерываю ряд!
Внимание!Срываясь на стопу,
коль лучшего придумать не могу,
я избираю шестистопный ямб.

И это всё тебе.Хирург сказал:
-Не больно.
-А умирать?
-Да не больней того!
(здесь многоточие) Орешниковой соней
я двести дней в плену твоих ладоней
спасалась от неверности пого.

Ты не был слишком горд, учитель благородный,
специалист естественных наук!
Тух день, не тух,в ответ на первородный -
безумство губ, слепая румба рук.

Как прорастать насквозь невидимой травою
случайных слов вне снов,причинно ревновать
до боли, от которой кости ломит,
и дохнут рыбы в сумасшедшем море,
и реки вен сворачивают вспять.
Прощать -
          за что несут себя под поезд,
молчать -
          когда совсем уже нет сил молчать,
дождём солёным чувства запивать,
сдавать без боя город и героев,
влюблённой девочкой расположенья ждать...
О добрый мой учитель, будь покоен,
я твой урок усвоила на "пять".

И всё-таки прости. Любовь меня сильнее.
Не чувство, например, как голод или страх,
а - ночь без сна, когда тесна постель и
ты выбираешь эту ночь без сна,
потом глаза, сосновая аллея,
весна,
      весна,
            незванная весна...

И как живётся там?
Как мается?
Как спится?
Где наша связь - графический роман
в неделю раз на четырёх страницах!
Где нет меня, но есть знакомых дам
(и незнакомых)ласковые лица...

Но я пишу пером от синей птицы,
я знаю, ты мне должен сниться,
пищалью, клеткой ли, синицей,
чернильной каплей на странице...
Мне нету дела до заморских дам.