Дочь колдуньи

Деревня в долине, зажатой в горах,
И хижина бедная, просто нора.
Живут здесь старуха и юная дочь,
Вот только селяне бегут от них прочь.

Старуха – колдунья, а юная дочь
Идёт к перекрёстку, как спустится ночь.
Никто и не знает, чем живы они,
Лишь в хижине в полночь мерцают огни.

На шабаш к старухе слетается мразь,
Здесь путник случайный рискует пропасть.
И на перекрёсток всех местных путей
Слетаются духи и души людей.

Заблудшие души парят над крестом,
А девушка плачет всегда об одном…
Она призывает на помощь чертей.
Ведь кто позаботится лучше о ней?

В деревне кузнец молодой проживал,
На сплетни внимания не обращал.
Не верил кузнец ни в каких колдунов,
Смеялся и прочь отгонял болтунов.

В колдуньины двери вдруг смерть забрела
И грешную душу её забрала.
Одна - одинёшенька ведьмина дочь,
Ни черти, ни люди не в силах помочь.

Лишь только кузнец ей тогда помогал,
Сам вытащил гроб и в лесу закопал.
И девушка в чувствах призналась тогда,
Не зная, что вновь поджидает беда.

Любви не испытывал к ведьме кузнец,
И здесь бы истории этой конец.
Но ведьмина дочь, загоревшись огнём,
Все дни напролёт лишь мечтала о нём.

И вот, получив столь понятный ответ,
Решила, что лучшего выхода нет.
И ей не осталось уже ничего,
Как применить к кузнецу колдовство.

В свой дом кузнеца пригласила она
И там напоила его допьяна.
И, будто смеясь, попросила его
Отдать ей частицы себя самого.

Отстригла волос неприметную прядь
И капельку крови просила отдать.
Взяла и ногтей и слюну кузнеца,
Неясные фразы бубня без конца.
На утро ушёл захмелевший кузнец,
Не зная, что скоро покою конец.
Не зная, что места себе не найдёт,
Пока его ведьма проклятая ждёт.

А девушка в первую лунную ночь
Слепила из теста фигуру точь-в-точь.
Добавила всё, что взяла с простака
И вышла из дома, тиха и легка.

И вот перекрёсток, разрушенный крест,
И долго был слышен вой духов окрест.
Заклятья всю ночь повторяла она,
А парень извелся, ему не до сна.

Он слышал в горах не стихающий вой
И чувствовал страх у себя за спиной.
А девушка, куклу свою закопав,
Уснула тот час же, без силы упав.

Дожди и ветра и нечистые силы,
И горстка земли с несвящённой могилы
Смогли уничтожить портрет кузнеца,
Всю радость стерев с молодого лица.

Ведь девушка манит его и зовёт,
Но сердце не любит, кузнец не идёт.
Терзался кузнец и по дому метался,
Но всё же на ведьмину страсть не поддался.

Поверил кузнец в сатанинскую власть,
Что может колдунья свободу украсть.
Сбежал он от страсти на море, на флот,
И дома он не был практически год.

И даже в далёких и дивных местах
Тоска не давала покоя и страх.
Хотел утопиться несчастный моряк,
Но тут подвернулся священник – добряк.

От глупости парня священник сдержал
И даже проклятие временно снял.
Вернулся кузнец, содрогаясь, домой,
Колдуньи приют обходя стороной.

В деревне узнал он, что ведьму сожгли,
Остались от ведьмы одни лишь угли.
И стала спокойна у парня душа,
И снова решил он, что жизнь хороша.

Но каждую первую лунную ночь
Вновь сердце его так стучит в пустоте.
Выходит кузнец и бредёт в темноте
Искать к перекрёстку колдуньину дочь.