Мать и сын

(История-быль)

В избушонке на краю села
Под замшелой зеленою крышей
Старенькая женщина жила,
У нее был сын когда-то. Миша.
Не желанным он пришел на свет,
Даже мать парнишку не любила.
Про отца сказала людям: «Нет.»
Будто сын ее причина бед,
Мальчика уже с пеленок била.
Не убила. Видно был живуч.
В поле уходила, закрывала.
Сжалилась соседка: «Ты не мучь,
Сдай в детдом мальчоночку», - сказала.
В трудную годину родила,
Не на радость, видно, а на лихо.
И однажды в город увезла
С бабкою соседкою, с Пупчихой.
Не в детдом, а просто на вокзал.
Усадили на скамье широкой,
Наказали, чтоб сидел и ждал,
И за угол спрятались до срока.
И смотрели. Пряник он доел,
Подремал. Потом тихонько плакал,
Встал на лавку и смотрел, смотрел,
Но не подали две дуры знака.
Наконец-то милиционер
Подошел, по шапочке погладил:
- Потерялся? Что, обледенел? –
И повел, а мамка с бабкой сзади
Так, чтоб не заметил их, брели,
Проводили до большого дома.
А в селе сказали: «Отвезли
Мишку до ближайшего детдома.»
Уж потом, когда прошли года,
Рассказала, пьяная, товаркам,
Что не забывает никогда,
Как смотрела за мальцом из парка.
А товарки, все без мужиков,
Где для каждой взять в войну, откуда?
Нарожали дочек и сынов
И одни растили сосунков,
На нее накинулись: «Паскуда!
Что ж ты измывалась над дитём?
Дожидалась, видно, что замерзнет?
Почему не сразу-то в детдом?
Все-то ты, куда ни ступишь – козни.»
Так и прожила она одна.
Иногда к племяннице ходила,
Вдруг возьмет? Да только не нужна.
Та её за Мишку материла.
У товарок внуки-то растут.
Дров наколют, огород посадят,
В выходной с ночевкой прибегут.
Где сынок? Теперь уж тоже дядя.
- Может быть попробовать найти?
- Поищи. Прибьет тебя, змеину.
А другого нет тебе пути.
Жизнь крута, совсем согнула спину.
В престарелый собиралась дом,
Тяжело одной зимой в морозы.
Завывает ветер за окном
И из глаз о прошлом льются слезы.
Собрала все справки, отнесла,
Но решила: «Я и там помеха».
И зимой, в морозы померла.
А весною сын ее приехал.
Пожилой. Почти старик. Седой.
Сел на лавку слева от крылечка.
На дворе, поросшем лебедой,
Кирпичи, труба от летней печки.
Подошла соседка: - Ты чего,
Жить что ль вознамерился в хибарке?
Он ей: - Не осталось никого,
Рассказать кто мог бы о хозяйке?
- Я могу, всю жизнь здесь прожила,
Бабку как облупленную знала.
Нелюдимой старая была,
За грехи, быть может, эта кара.
- Ну, а дети были у нее?
- Был один давным давно сынишка.
- Как же звали сына? … ёж-моё…
- А не Мишка?
- Точно, точно, Мишка.
- Погоди, не ты ли этот сын?
- Видно я, все сходятся приметы.
Сколько в лету канувших годин
Я искал по краю хату эту.
Помню у окошечка кровать
И всю зиму на стекле узоры.
Помню, уходила в поле мать,
А на хату надвигались горы.
А еще, как в город нас везли,
Как трясло машину на ухабах.
Пьяного водителя кляли
В кузове трясущиеся бабы.
Помнил я свой на отшибе дом,
И дорога от порога прямо.
Город Бийск. Сколь деревень кругом
Я объехал, отыскать чтоб маму.
На вокзале потерялся я.
Как она, наверное, искала!
Милая, любимая моя,
Жил не далеко я, кабы знала.
Сколь предгорных деревень прошел,
Сколь исколесил чужих окраин,
Домик мамин все-таки нашел,
Он в моих мечтах всегда был раем.

Медленно произносил слова,
Видно от волненья, заикался.
И соседка просто не смогла
Рассказать, как Мишка потерялся…

Деревенька та в предгорье есть,
И усадьба есть, но нет домишка.
Я иду по тропке, где-то здесь
Много лет назад жил мальчик Мишка.

В мир пришёл опорой маме стать,
Охранять, заботиться, лелеять
И обиды горькие прощать,
Ничего за это не имея.

Он пришёл спасти любовью мать,
Жалко, что она не рассмотрела,
Не умея дар небес принять,
стать ребёнку мамой не сумела.